(Продолжение. Начало в №37).
Все штатные работники в те годы должны были «организовывать» статьи рабочих, колхозников, служащих, т. е. мы обязаны были писать за них. Весной 1958 года я подготовил статью от имени одного из овощеводов с. Сталин-аул Буйнакского района (фамилии не помню), побывавшем в довоенное время вместе с дагестанской делегацией в гостях у Ивана Владимировича Мичурина (1855–1935), как тогда писали, «выдающегося советского учёного, великого преобразователя природы, труды которого положили начало новому этапу в развитии дарвинизма».
Редактор «Дагправды» А. М. Пономарёв поручил мне найти того колхозника и дать от его имени большую статью-воспоминание. Получив задание, я тут же, остановив попутную грузовую машину, едущую в Буйнакск, выехал в Сталин-аул (ныне Атлан-аул), где мне сказали, что тот человек уехал в Махачкалу продавать свою капусту. Конечно, я поинтересовался, на каком рынке он торгует и в каком месте. Бегу на автотрассу, ловлю попутную грузовую машину и, взгромоздившись в её кузов, помчался на второй махачкалинский рынок, где в торговых капустных рядах обнаружил того старика. Сидя на скамейке рядом с ним, я записал всё, что он помнил, да ещё воспользовался информацией, полученной до этого от директора Буйнакской опытной станции Покровской, которая ездила с ним к Мичурину.
После беседы с колхозником я быстро поехал в редакцию и подготовил для завтрашнего номера большую статью с названием «Незабываемая встреча». Оказывается, после публикации её с утра пораньше прочитал тогдашний первый секретарь обкома комсомола Ш. И. Шихсаидов, который тут же позвонил А. М. Пономарёву:
– Александр Михайлович! Кто написал статью «Незабываемая встреча»? Она мне очень понравилась.
– Есть у меня здесь выпускник МГУ, зовут Джонрид Ахмедов: он и является автором.
– А нельзя ли его отдать в комсомольскую газету? На мой взгляд, он будет хорошим заведующим пропаганды и агитации. Как Вы считаете?
– Шихсаид, – сказал Пономарёв, – у меня в редакции он сидит в секретариате, чтобы не сорвать выпуск газеты (Финклер и другие болеют).
Через несколько дней после этого Шихсаид Исаевич добился своего. В результате бюро обкома ВЛКСМ утвердило меня в должности заведующего отделом пропаганды и агитации газеты «Комсомолец Дагестана» (при этом Ш. И. Шихсаидов дал понять, что берёт меня с перспективой, то есть собирается выдвинуть на должность редактора молодёжной газеты).
Два года я поработал в редакции «Комсомольца Дагестана», и надо подчеркнуть, что это были лучшие годы моей жизни. В редакции царили дружба и сотрудничество, творческий подъём. Руководил нашим коллективом Феликс Аванесович Астратьянц – строгий, но справедливый редактор, выступавший в газете с острыми журналистскими материалами. Ответсекретарём являлся Игорь Макстман – выпускник факультета журналистики Свердловского университета. Александр Гершенович (псевдоним – Грач) являлся заведующим отделом писем и автором многих фельетонов и критических статей. Борис Матвеев руководил отделом промышленности, Герейхан Палчаев – отделом физкультуры и спорта, Борис Белов – отделом сельского хозяйства. Элла Николаева, Лора Смирнова, Екатерина Сивриди и некоторые другие были литературными сотрудниками, занятыми различными проблемами жизни молодёжи и активно выступавшими на страницах «Комсомольца Дагестана».
Я часто ездил в командировки и печатал немало материалов. Например, остро критическая статья «Суд джамаата» – из Левашинского района, воспоминания о дружбе с албанским парнем Леоном Зелька во время учёбы в МГУ, статья о создании в Ахтах бригады коммунистического труда, отчёт о первом совещании молодых поэтов и писателей, проведённом Союзом писателей Дагестана с докладом Расула Гамзатова, репортаж о комсомольской эстафете молодёжи Лакского и Кулинского районов и т. д.
При нашем отделе регулярно собирался литературный кружок во главе с поэтом Матвеем Груниным, где обсуждались произведения молодых поэтов и писателей Феликса Бахшиева, Леонида Лучкина, Петра Малаева, Изетта Алиева и других.
Редакция газеты «Комсомолец Дагестана» имела самые тесные дружеские отношения и творческие связи с коллективом газеты «Комсомольское племя» – органом Чечено-Ингушского обкома ВЛК СМ. С журналистами соседней республики мы неоднократно встречались то в Махачкале, то в Грозном, где проводили совместные летучки, взаимный анализ газетных материалов, обсуждали творческие планы и т. д. Кстати, у меня тогда сложились очень добрые отношения с завотделом пропаганды и агитации «Комсомольского племени» Юрием Яковлевичем Орловым. Позже, в 1960 году мы с ним поступили в очную аспирантуру факультета журналистики Московского университета. В 1963 году оба защитили кандидатские диссертации: я – по истории печати Дагестана, он – по истории прессы Германии (он хорошо знал немецкий язык).
В апреле 1960 года состоялась Декада литературы и искусства Дагестана в Москве. Декада проходила с 8 по 19 апреля 1960 года. Ещё до её начала бюро областного комитета партии утвердило состав пресс-центра Декады во главе с зам. зав. отделом пропаганды и агитации обкома Ахедом Агаевым. Кроме него, членами пресс-центра стали Феликс Астратьянц, Джонрид Ахмедов, Александр Гершенович – все из редакции газеты «Комсомолец Дагестана», и Марат Амаев из «Дагестанской правды» (все они, кроме меня, в разное время ушли из жизни). Работали мы тогда активно и напряжённо: участвовали во всех мероприятиях Декады (совещаниях писателей, музыкантов, театральных деятелей, их выступлениях на встречах в москвичами) – и обо всех мы ежедневно через каналы Телеграфного Агентства Советского Союза оперативно передавали в нашу республику. Эта информация на следующий день появлялась во всех республиканских газетах Дагестана.
Но особое внимание было уделено заключительному концерту артистов Декады, состоявшемуся 19 апреля в Кремлёвском театре, в зале которого яблоку негде было упасть. Помнится, на нём присутствовали почти все члены руководства страны, первый секретарь Дагобкома КПСС А. Д. Даниялов и предсовмина М.-С. И. Умаханов. Концерт прошёл с большим успехом, о нём мы подробно написали отчёт, который на следующий день появился в дагестанской прессе под аншлагом «Лицом к Москве встаёт рассвет» и с подзаголовком «Праздник дагестанской литературы и искусства. Заключительный концерт участников Декады в Кремлёвском театре». Отчёт состоял из описания 23 номеров концерта, поделенных между всеми членами пресс-центра. Что же касается меня, то на мою долю выпало описание начала концерта и первых шести номеров.
«Есть большое человеческое счастье в том, – отмечалось в отчёте, – что в нашей стране каждый заслуженный человек рано или поздно приезжает в Москву, и перед ним настежь распахиваются двери Кремля. Вот уже 11 дней, как они во всю ширь открыты перед дагестанцами. С 8 по 19 апреля в залах Москвы неумолчно звучала горская музыка, показывали своё самобытное искусство театральные коллективы, ансамбли, канатоходцы, певцы, инструменталисты и танцоры».
Радость новой жизни, счастье свободного труда звучали в песни композитора Сергея Агабабова «Цвети, мой край!», написанной на слова кумыкского поэта Анвара Аджиева и вдохновенно исполненной певцом Мурсалом Бадировым. Молодой артист Айгум Айгумов прочитал стихотворение Расула Гамзатова «Горцы у Ленина». Пианистки Лаура Магомедова и Нелля Радионова прекрасно исполнили скерцо из сюиты композитора Г. А. Гасанова для двух фортепиано, народная артистка Дагестана, лауреат Сталинской премии Исбат Баталбекова – песню «Бюль-бюль».
Мне также довелось написать об искусстве дагестанских молодых артистов – учащихся Ленинградского государственного хореографического училища: Аллы Умахановой, Тамары Надировой, Аллы Джалаевой, Адама Рабаданова и Изамутдина Мирзоева – в зарисовке «Пятеро из Ленинграда». Всем им было тогда по 14 лет. И танцевали они отменно.
Все журналисты, освещавшие Декаду, были награждены Почётными грамотами Верховного Совета ДАССР – высшими наградами республики.
Однако, надо признаться, в моём триумфальном шествии по журналистским тропам был один случай, который в корне расшатал моё благополучие. И вот как это было. В один из весенних вечеров 1960 года я дежурил в редакции по выпуску очередного номера «Комсомольца Дагестана». Где-то часов в 11 я подписал газету, т. е. дал разрешение напечатать весь тираж, а сам, собрав свои вещички, ушёл домой. Через часа два, а может и три, ко мне в дверь квартиры постучали – это был шофёр «Дагестанской правды» Алексей. Он сказал, что внизу меня ждёт Шихсаидов и зам. редактора «Дагправды» Бахшиев. Я не стал спрашивать у шофёра, что случилось, но понял, что произошло какое-то ужасное событие. В салоне машины ни я, ни они не стали говорить. А в типографии, найдя газету и подписанный мною лист, все увидели неожиданный заголовок статьи: «Опасные провокации народного Китая» (явно куда-то делось слово «против»). Шихсаидов, окинув меня строгим взглядом, сказал: «Да… теперь редактором хоть назначай Савельича…» (А Савельич был рабочим ротационного цеха типографии, часто куривший, одетый в замусоленный костюм).
Этот случай сильно подействовал на моё настроение. Хотя и в дальнейшем я ходил регулярно на работу, готовил и писал материалы, но всё же в душе что-то треснуло, и я уже начал искать пути ухода из «Комсомольца Дагестана».
В один из пасмурных дней я встретил на улице Горького журналиста Петра Косогорова. Он, видимо, слышал о моих мытарствах и поэтому задал вопрос:
– Как дела, Джонрид?
– Да как?! Не везёт мне, – ответил я.
– Говоришь – не везёт? Так возьми и повези сам.
Его слова магически подействовали на меня. После этого я собрал все необходимые документы и вместе с рефератом отправил их в адрес аспирантуры факультета журналистики МГУ, затем осенью 1960 года сдал необходимые экзамены в очную аспирантуру, о чём я писал выше. Но перед отъездом меня пригласил в «Дагправду» Марат Амаев, вручивший удостоверение внештатного корреспондента «Дагестанской правды» по Москве. Выполняя задания родной газеты, я за три года учёбы не только написал и защитил кандидатскую диссертацию, но и отправил немало интересных материалов о жизни и деятельности многих дагестанцев в столице. Впервые в 1960–1963 годах в «Дагправде» появился интересный мой материал о звезде немого кино Сафият Аскаровой, о чемпионе СССР среди юношей по шахматам, хасавюртовце Александре Захарове и многих других. 20 февраля 1962 года на четвёртой странице «Дагправды» была опубликована моя статья «Поэт в литературе и жизни. Творческий вечер Расула Гамзатова в Москве», снабжённая двумя фотографиями П. Маныча: «Расул Гамзатович выступает с поднятой рукой» и «А. Твардовский и Р. Гамзатов». (В более широком варианте статья была напечатана в аварской газете «Багьараб Байрахъ» («Красное знамя»).)
«Не по-зимнему тёплый вечер, – писал я. – Снежные хлопья, пушистые, тают в воздухе. Совсем не московский вечер… Будто взяли и поменяли Махачкалу с Москвой. Но сегодня в Москве действительно махачкалинский вечер. Вы убедились бы в этом, если бы побывали в столичном Доме литераторов на творческом вечере Расула Гамзатова».
И ещё: «В конце на трибуну поднимается Расул Гамзатов, встреченный горячими аплодисментами. Он несколько взволнован, благодарит всех, кто принял участие в вечере.
– Я очень рад снова встретиться с вами, – сказал он, – и особенно мне радостно, что в этом зале много моих земляков. Ими я восхищён, им я посвящаю своё творчество. Своей жизнью поэта я обязан двум матерям: горской земле и России, которая дала мне крылья. Без моих русских учителей, без учёбы в Литературном институте меня не было бы как поэта».
Можно ещё много рассказывать о моих творческих путях и дорогах. Но всё то, что выше написано, свидетельствует о том, что журналистика – душа моя.
ОТ РЕДАКЦИИ: На фото сотрудники редакции «Комсомольц Дагестана». В центре Феликс Астратьянц. Возможно наши читатели помогут нам назвать имена людей стоящих рядом.