Сталин на нас есть… Дагестанцы о «вожде всех народов»

Иосиф Сталин, Владимир Путин и Александр Пушкин вошли в первую тройку ежегодного  рейтинга исторических личностей «Левада-центра», основанного на результатах социологического опроса, проведенного аналитическим центром. Возглавил рейтинг Иосиф Сталин. Он опередил Владимира Путина на целых 4 процента (38%). При этом аналитики отмечают, что президент страны впервые попал в тройку лидеров подобных соцопросов.

В Дагестане эта новость разделила пользователей социальных сетей на противников и сторонников Сталина.  Отношение к нему  в нашей республике, в отличие от соседних, где практически нет сталинистов, всегда было двояким,  и у каждой стороны находятся свои аргументы.

В Дагестане есть большое количество тех, для кого имя Сталина до сих пор священно, 10 лет назад по инициативе пенсионера-коммуниста Азирхана Пашаева в Махачкале был открыт музей Сталина, где представлены даже некоторые личные вещи вождя.

Омар Бегов

Руководитель движения сталинистов в Дагестане, политик  Омар Бегов  в беседе с корреспондентом «МД» заявил, что Сталин возглавил рейтинг  исторических личностей вполне заслуженно. По его мнению, удивляться приходится тому, что это не произошло ранее.

 «Сталин – человек мировой величины, и не только в России, во всем мире  должны признать его заслуги.  А какие именно заслуги – говорить об этом не хватит и многих часов. То, что сегодня мы живем в мире, – главная его заслуга. Да, находятся те, кто говорит о репрессиях, о геноциде, но – это всё было заслуженно, всему есть объяснение.  Предатели и дезертиры  были заслуженно наказаны», — заявил  Бегов.

Среди тех, кто считает Сталина тираном, немало  дагестанцев, чьих семей коснулась волна репрессий Сталина.  Общественный деятель Сулайман Уладиев рассказал историю, которую редакция «МД» дает без изменения. По мнению  самого Уладиева, этот рассказ, без сомнения, отрезвит тех, у кого случилась историческая амнезия.

Сулайман Уладиев

«Мою прабабушку звали Шайли. Я был мальчишкой, когда она умирала. Древняя,  дряхлая, почти столетняя горянка — она умирала долго и мучительно. Она не жаловалась, не стонала и не кричала, но в её пронзительно голубых глазах было столько боли и страданий, что сердце мое сжималось от жалости. Она гладила меня по детской головке и говорила трескучим голосом: «Ты мал и безгрешен, и Аллах  примет твою мольбу, я же буду просить Его, чтобы Он забрал меня к себе, а ты говори «Амин!», я ведь так устала от жизни». И я добросовестно говорил «Амин!», по-детски не понимая, что прошу у Всевышнего о смерти моей любимой прабабушки. Вскоре она ушла, и меня уже никогда никто не гладил по голове и не угощал красивыми красными яблоками.

А однажды ночью, за несколько месяцев до смерти, она рассказала мне страшную историю о гибели своих детей, которых уничтожила сталинщина в конце тридцатых годов… В лагерях бесследно исчезли её сыновья, вина которых заключалась в том, что семья была относительно зажиточной — благодаря своему труду и стараниям. А в 1938 ей стало известно, что её дочь отправлена в ссылку в Казахстан. И Шайли поехала туда искать её, и нашла — больную, исхудавшую, умирающую, возле которой ползал превратившийся от голода в скелет ребёнок — в каком-то жалком шалаше, полном грязи и насекомых. Бабушка развязала узелок с гостинцами — сушёными яблоками, сыром и мясом, а дочь посмотрела на неё печальными глазами и сказала: «О мать! Почему ты не привезла горсточку родной земли, чтобы я перед смертью могла прижать её к своей груди?» К утру она умерла, а через несколько дней умер и её маленький ребёнок.

Шайли своими руками похоронила их в горячих казахстанских песках и вернулась домой, к оставшейся в живых единственной дочери Салимат, с которой они жили в плетёной хижине и которая по ночам вздрагивала от каждого шороха и с ужасом шептала: «Аба, к нам идёт НКВД?»

И до сих пор временами по ночам я слышу испуганный голос той далёкой моей маленькой родственницы, которая с ужасом шепчет: «Аба, к нам идёт НКВД?»»

Процесс реабилитации Сталина в современной России идет с 1996 года – с первых президентских выборов, считает политолог Екатерина Шульман.  Свой взгляд на проблему она изложила 23 июня в лекции  «АнтиСталин», прочитанной в московском Сахаровском центре. По мнению политолога,  пропаганда  Сталина идет с подачи  государства, и у нее есть свои цели и задачи:

«Те акции и публичные проявления, которые можно назвать публичными проявлениями ресталинизации, для меня очевидным образом относятся к государственным или опосредованно государством одобренным инициативам. Это большое  количество памятников Сталину, которые стали появляться в различных городах России, в Дагестане, в одном из городов в 2002 году появился проспект имени  Сталина,  инициатива эта исходила не от людей,  то есть, всё это идет не снизу, а именно с верхов.

Екатерина Шульман

А что такое  функция госпропаганды? Ее функция состоит в том, что она, выступая с иерархических верхних позиций, задает норму, рассказывает, что правильно, что хорошо. Она создает тот фон, на котором люди понимают, что ходить с плакатом с изображением Сталина  — это нормально, что многочисленная литература, которая лежит в книжных магазинах, не будет признана экстремистской,  что это даже одобряемо.

Когда из телевизора,  с государственных трибун раздаются голоса, что давайте не будем демонизировать, а вот  войну же выиграли — это посылает некий сигнал, и те,  у кого не было мнения, вдруг его приобрели. В принципе, конформизм — это норма, человеку свойственно примыкать к большинству, для своей социализации мы, люди, примыкаем к большинству,  и это создает ответственность. 

Мы имеем дело с государственным навязыванием,  и эти высказывания находят отклик, и они опираются на некий существующий запрос в обществе.  Низовой запрос на антиэлитного Сталина, которого имеют в виду те, кто говорит «Сталин, как бич номенклатуры» или «Сталина на вас нет» — они имеют в виду именно это — антиэлитный запрос. Но само представление, что, в принципе, есть к чему апеллировать, задано именно государством.

Фигура Сталина сильно мифологизирована, эта фигура постепенно уходит в тот пантеон личностей, где Гитлер — это мем, то есть, остаются символы. Говорить, что народ обожает  Сталина всё сильнее и сильнее, нельзя. Наше с вами общество сложно, но если говорить о ценностях, то мы увидим социум,  разделяющий то, что называется европейскими ценностями. Мы увидим общество в общем камфорное, склонное раскручивать спираль молчания, но,  тем не менее, не агрессивное, не мечтающее об установлении в России  авторитарного правления. На этом фоне, для того, чтобы управлять таким обществом недемократическими методами, конечно, нужно представлять его в ложном виде и ввинчивать ему этот флажок со Сталиным, чтобы потом показывать на них», —  считает Шульман.

Алиса Алдашева