23 сентября.
Я узнал, что его не стало вчера. Телефонная новость поймала меня на вздохе на лестнице Национальной библиотеки, вниз по которой я с волонтёрами спускал стол. Она меня не сразила, а прибила.
– Казбек Шихабутдинович, я так и не занёс ваши старогрузинские дешифрованные надписи, скопированные со средневековых каменных крестов. Я всё время искал для себя отговорки. Ну, сегодня никак, вот завтра точно… Вам ведь что, вы дома, а у меня работа. Простите.
* * *
Казбек Микаилов – один из немногих в Дагестане, кто владеел древнегрузинским языком. Он — блестящий учёный, страшный трудоголик с очень неуживчивым характером. Моя дружба с ним выдержала испытания. Это человек, живущий в другой реальности, чрезмерно прямолинейный, но ужасно интересный собеседник. В наших беседах я больше молчу, но когда он кого-нибудь сокрушает, становится невыносимо.
Что же в этом замученном болезнями человеке меня притягивает? Его способность делать невероятные заключения, и всё на основании своей науки – лингвистики. Думаете, я так сразу и верю?! Попробуйте не поверить, ведь он живёт в мире слов. Последние годы это стало буквальным, поскольку его жизненное пространство – кабинет-спальня. Здесь под рукой его научная библиотека, начало которой было положено отцом Казбека, известным аварским языковедом Шихабутдином Ильясовичем Микаиловым.
Его египетские и другие дороги меня захватывают. Как-то я вернулся из Москвы и привез список железнодорожных станций по пути следования поезда «Махачкала-Москва». У меня выходили путевые заметки в «Молодёжке», а он сделал серию материалов по топонимике. Как это интересно — знать, откуда у названий городов ноги растут.
– Вот здесь они сидели! – такой фразой часто встречал меня Казбек Шихабутдинович, без всякого приветствия, как будто мы и не прекращали разговор о селении Шовкра или Гунибе.
Его серия «Имя. А что за ним?» была очень популярна у читателей 90-х. В газету приходила масса писем по следам публикаций. Но вот характер… Каждый раз, когда я прошу его оставаться в русле своего языкознания, слышу в ответ упрямые фразы: «Именно такие острые статьи ждёт от меня читатель» или «Журналистика должна быть с зубами». В своих материалах он открыто называл имена плагиатчиков. Ему звонили, угрожали, а он посылал подальше и бросался в полемику. Ни один из известных мне учёных не может сравниться с Казбеком Шихабутдиновичем в стиле письма. Он захватывает читателя с первых слов. Его энциклопедические знания и невероятная работоспособность действуют на меня магически. Его «крестовые походы» и путешествия по реке Ра наполнены духом научного поиска.
Типичная для наших встреч картина. В условленное время поднимаюсь на третий этаж, стучусь в его квартиру. Мне открывает дверь супруга Диляра, иногда дочка Лейла, но чаще внучка Фатима, которая за эти годы из маленькой улыбчивой девочки выросла в красивую барышню. Дальше я стучусь в стеклянную дверь и попадаю в наполненную сигаретным дымом и телевизионным шумом комнату. Склоняясь над своим столом-табуреткой, Казбек Шихабутдинович напряжённо пишет. В какой-то момент он замечает меня, выключает «ящик» и просит присесть в кресло: «Подождите! Буквально пара строк осталась».
За последние годы его согнуло вдвое, лицо, искореженное болезнью, поднимается откуда-то снизу от земли. Иногда, отрываясь от бумаги и выпуская очередную порцию дыма, его глаза устремляются за балконное окно. Мне интересно наблюдать за его работой и тем, как несколько строк разрастаются в статью, с важными пометками на полях. Лингвистическое письмо кишит знаками и символами, и читателю волей-неволей приходится постигать эту науку, но в награду он получает увлекательное путешествие в прошлое.
В конечном итоге, здорово, что он стал целенаправленно писать для газеты. Трудно сегодня представить Казбека Микаилова в профессорском колпаке, а вот шляпа корсара и вице-губернатора острова Ямайки Henry Morgan ему в самую пору. Тысяча чертей, он навёл бы там настоящий порядок!
А ещё спасибо Казбеку Шихабутдиновичу за альбом Ладо Гудиашвили, у которого он бывал в мастерской, и английские каталоги по искусству конца XIX века. Великолепные полотна – высокая печать – царский подарок.
* * *
Не помню точную дату фотографии, но пришёл я с мыслью сфотографировать Казбека Шихабутдиновича незаметно, чтобы он не чувствовал себя неловко. Именно так, в его комнате. И мысль крутилась в голове: «Пока он вот такой, живой, в своих странствиях по Нилу».
Марат Гаджиев