В четверг, 3 декабря, Президент России Владимир Путин в Кремле обратился к Федеральному Собранию с ежегодным Посланием.
Сказать, что Послание было ожидаемым, – значит, ничего не сказать. Сирия, неурегулированность конфликта на Украине, турецкий «удар в спину», теракт над Синаем, экономический кризис, санкции, борьба с запрещенной в РФ террористической организацией ИГИЛ – это лишь малая часть вызовов России, ответы на которые россияне хотели услышать от Верховного главкома страны.
Лично меня интересовала судьба наших взаимоотношений с Турцией. Вернее, дальнейшее развитие наших некогда теплых межгосударственных и, подчеркиваю, взаимовыгодных отношений, рухнувших вместе со сбитым бомбардировщиком «Су-24» ВКС России.
В этом вопросе риторика Путина была крайне агрессивна. Я, конечно, ожидал, что Верховный, говоря в начале Послания о внешней политике, будет использовать воинственные формулировки. Но что до такой степени… Так, ВВ сразу после минуты молчания в память о погибшем летчике Пешкове и морпехе Позыниче (их вдовы были специально приглашены в Георгиевский зал) перешел в наступление. Он пригрозил нашим бывшим османским партнерам отомстить за коварство и подлость «по самые помидоры», отметив, что ими (помидорами) наше возмездие не ограничится:
«Мы не забудем этого пособничества террористам. Всегда считали и будем считать предательство самым последним и постыдным делом. Пусть знают это те в Турции, кто стрелял в спину нашим лётчикам, кто лицемерно пытается оправдать себя, свои действия и прикрыть преступления террористов».
Не ставя равенства между частью правящей верхушки Турции и «добрым, трудолюбивым, талантливым турецким народом», Путин все же пообещал не забыть этого пособничества террористам.
Он проинформировал, что знает, «кто в Турции набивает свой карман и даёт заработать террористам на продаже награбленной в Сирии нефти». Неожиданно вспомнил, что именно в Турции «укрывались и получали моральную, материальную поддержку боевики, которые орудовали на Северном Кавказе в 90-х и в 2000-х годах». Признался, что и сейчас «ещё их там замечаем».
И в концовке откровенно недоумевал: «Я вообще не понимаю, зачем они это сделали. Любые вопросы, любые проблемы, любые противоречия, которых мы даже и не видели, можно было решить совершенно другим способом. Более того, мы были готовы сотрудничать с Турцией по самым чувствительным для неё вопросам и готовы были пойти так далеко, как их союзники не желали делать. Только, наверное, Аллах знает, зачем они это сделали». Назвав руководство Турции кликой, лишенной Аллахом разума и рассудка, Путин всё же пообещал, что «нервной, истерической, опасной для нас самих и для всего мира» реакции не будет.
И на общем фоне общетурецкого воинствующего пессимизма эта фраза внушала собравшимся робкий оптимизм.