Ровно 115 лет назад, в феврале 1901 года, было опубликовано постановление Синода Русской православной церкви об отлучении Л. Н. Толстого от церкви. Определение Синода великий писатель характеризовал как незаконное, «умышленно двусмысленное», произвольное, неосновательное, неправдивое.
Как известно, граф Толстой еще раньше добровольно отрекся от православной церкви. Почему? Потому что он разочаровался в видимой части православного христианства. Он увидел в дорогих одеждах священнослужителей, в блеске, в золоте церковных обрядов двуличие, фарисейство. Да и мог ли писатель разочароваться в своей вере, когда он от чистого сердца признавался: «Верю в то, что истинное благо человека – в исполнении воли Бога, воля же его в том, чтобы люди любили друг друга и вследствие этого поступали бы с другими так, как они хотят, чтобы поступали с ними, как сказано в Евангелие, что в этом весь закон и пророки».
В своем письме, адресованном Махатме Ганди 7 сентября 1910 года, за два месяца до своей кончины, граф Толстой пишет о самом важном, с его точки зрения, в жизни человека, а именно о том, что называется непротивлением, но что, в сущности, есть не что иное, как учение любви, не извращенное ложными толкованиями.
Лев Толстой отбрасывает, не принимает лицемерие православных священнослужителей, но одновременно возносит на небывалую высоту суть учения Христа — Безусловная Любовь и Непротивление Злу.
А как относился писатель к исламской вере? И на этот счет он неоднозначно высказывался таким образом: «…Если человеку поставлено только два выбора: православие или ислам, то для всякого разумного человека не может быть сомнения в выборе, и всякий предпочтет ислам с признанием одного догмата, единого Бога, и его пророка».
Известна суфийская притча, где Бога сравнивают со светом, который освещает храм на высокой горе, а мировые религии – с дорогами, ведущими к храму. Каждый путник сможет достичь сияющего храма, но при одном условии: путник должен придерживаться первоначально выбранной дороги.
Все дороги ведут к Богу — к храму на высокой горе, наставляет притча, но чтобы достичь цели, идите только по одной дороге, не перескакивая с одной на другую.
В священной книге мусульман — Коране, ниспосланном Всевышним пророку Мухаммаду (с.а.с.), красной нитью проходит постулат: «Нет принуждения в вере». Достижение и укрепление духовного здоровья, очищение личности от всего наносного — вот суть всех священных писаний и цель всех посланников. Об этом же свидетельствует содержание следующего изречения Посланника: «Поистине, я послан для совершенствования человеческой нравственности».
Если для неверующего нравственность связана с воспитанием и образованием, то для верующего человека это понятие имеет отношение в первую очередь к наставлениям религии, объявляющей благонравие неотъемлемым качеством, благодаря которому он возвышается в этом мире и которое перевесит чашу его весов в мире вечном, ибо он знает, что в Судный день на весах верующего не будет ничего весомее благонравия. Ибо оно является и признаком совершенства веры, о чем свидетельствует другой хадис: «Наиболее совершенной верой из верующих обладает самый благонравный из них». Потому неудивительно, что пророк Мухаммад (с.а.с.) постоянно обращался ко Всевышнему с такой мольбой: «О Аллах! Ты сделал хорошим мой образ, так сделай же хорошим и мой нрав!»
О роли и значении веры и духовности в преодолении кризисных ситуаций говорят и с трибун различных международных конференций, семинаров. Вот что сказал профессор У. Крейг (Дания) на одном из семинаров «Проблемы первоначала в науке и теологии»: «Если Бога нет, жизнь можно считать абсурдной, она не имеет ни смысла, ни ценности, ни цели. В мире без Бога теряет значение понятие нравственности».
Сегодня нам необходимо сплотиться вокруг главной цели создания и сохранения здорового, справедливого, нормального человеческого общества. Во имя будущего наших детей необходимо использовать все позитивные достижения предыдущих поколений, в том числе и духовный потенциал религии, не разделяя общество по национальным и религиозным признакам.
Ибрагим Гасангусейнов