Каждый астраханец хорошо знает, что такое Дагестан. Во всяком случае, астраханцы так думают. Поэтому, когда меня пригласили посетить южную республику, я тут же согласился. Упустить возможность лично во всём убедиться или развенчать сложившиеся стереотипы я не мог. Предупрежу сразу: слабонервным и привыкшим к ежедневным новостям людям не стоит читать этот материал, он может очень сильно повлиять на общепринятые убеждения.
Стой, кто идет?
Добраться в Махачкалу из Астрахани можно автобусом, автомобилем и поездом. Так как наша поездка не носила рабочего характера и мне некуда было торопиться, я выбрал железную дорогу. Поезд «Москва – Махачкала» отправляется из Астрахани в 00.35 и прибывает в место назначения через 12 часов. Мне это показалось очень удобным: залез в вагон и спи. Так я и сделал.
Вокзал Махачкалы встретил традиционным восточным оживлением. Женщины на перроне продают все что угодно. Туда-сюда снуют встречающие и другие посетители вокзала. Первое, на что я обратил внимание, – нет никакого ощущения напряжения или волнения. Вокруг обыкновенная яркая жизнь. Мне почему-то казалось, что на дагестанской земле я непременно должен встретить военных, усиленные наряды полиции и, не дай Бог, военную технику. Но у моего вагона стояла только продавщица овощей, которая как раз активно торговалась с очередным покупателем. Я покатил чемоданы к выходу и увидел полицейских, они патрулировали перрон. Эка невидаль. Таких я встречал и в Астрахани.
На выходе из вокзала тоже стоял полицейский, только в отличие от своих коллег он был вооружен автоматом. Как сотрудники ДПС на постах при выезде из Астрахани. Перед вокзалом мельтешили машины, ко мне подошли обыкновенные таксисты и в свойственной им манере стали предлагать увезти меня вместе с багажом в любую точку республики. Я, кстати, специально отказался от организованной встречи. Лучшее знакомство с новым местом – это общение с таксистами. Договорившись с одним из них и доверив ему свои чемоданы, я закурил сигарету.
И тут мне стало не по себе. Ко мне уверенным шагом со строгим взглядом направлялся тот самый вооруженный полицейский. Я быстро перебирал в голове варианты того, что могло привлечь внимание этого стража порядка. Может быть, для местного населения я выгляжу слишком подозрительно? Или к русским здесь мало доверия? В общем, вариантов было не так много, и все они тесно переплетались с убеждением, что к русским здесь относятся с пренебрежением. Полицейский подошел, я молча смотрел на него. Он улыбнулся и очень уважительно попросил меня отдалиться с сигаретой от входа в вокзал, напомнив тем самым, что на территории России действует закон о запрете курения в общественных местах… Так началось мое знакомство с Дагестаном – республикой, в которой, по убеждениям многих россиян, нет закона и власти.
Дагестан – это Россия
Будучи в родной Астрахани, я часто обращал внимание, что в разговорах о кавказской республике мы непроизвольно разделяем всё на «У нас в России» и «У них в Дагестане». При этом никому не приходит в голову так говорить в отношении Татарстана или Чувашии. Будто мы уверены в том, что Дагестан, хоть формально и относится к России, но все же не является ее частью. Да и жители, наверное, не считают себя россиянами. Наверное, так и есть, думал я, когда отправлялся на форум «Каспий-2014», проходивший в эти дни недалеко от Махачкалы.
Только вот не укладывалось никак в эту версию наличие огромного количества флагов России на зданиях, которые я рассматривал из окна автомобиля. Если дагестанцы не считают себя Россией, то зачем им использовать символику государства? Триколоры повсюду – на раскрашенных заборах, на автозаправках. В некоторых местах даже на магазинах. Кстати, в Дагестане многие привычки из Советского Союза. Продуктовые магазины называются гастрономами, улицы по-прежнему носят имена революционеров, а на дорогах иногда встречаются баннеры с изображением главы государства. Путина в Дагестане любят и уважают.
От размышлений в какой-то момент меня отвлекло резкое торможение. Ситуация на дорогах Дагестана особая и больше похожа на дорожный хаос Таиланда, где ездят не по правилам, а опираясь исключительно на взаимопонимание. Таксист, заметив мою реакцию, произнес: «Какой горец не любит быстрой езды?» Но потом сам себя поправил, добавив, что гонки на дороге устраивают в основном молодые, которым родители плохо объяснили, как надо вести себя с окружающими. И тут, когда, казалось бы, представление о дорожной культуре у меня уже сложилось, на проезжей части появился полицейский. Он поднял жезл и остановил движение, для того чтобы автомобили пропустили женщину с двумя детьми. Нет, Дагестан непредсказуем.
Приехав на форум и оглядев окрестности, я отправился к главной сцене, где вот-вот должно было состояться открытие. Зазвучал Гимн нашего государства, и тут я понял окончательно, безо всяких сомнений: Дагестан – это Россия. Гимн пели стоя практически все присутствующие. Такого не увидишь даже на заседаниях Государственной Думы. Не все депутаты знают слова собственного Гимна, а местная молодежь знает.
С этой мыслью я и направился к выходу с форума, и тут раздались хлопки и взрывы. Я резко обернулся – над форумом гремел праздничный салют! Никто, кроме меня, не воспринял его как нечто иное. Мои стереотипы снова меня подвели.
Дорога в облака
Чиркейская ГЭС — гидроэлектростанция на реке Сулак у посёлка Дубки, в Буйнакском районе Дагестана.
Мы с коллегами-журналистами наблюдали, как идущие впереди автомобили скрывались в облаках. Еще немного, и наш автомобиль скроется в белом тумане у вершины горы, надо только проделать еще два витка по серпантину. Наш путь лежал к Чиркейской ГЭС, которой на днях исполнилось 40 лет.
Местные жители с трепетом относятся к этому чуду техники – арочной плотине, которая была построена в узком ущелье. Плотину восхваляют, называют самой высокой (ее высота составляет 232 метра), самой стройной, самой прочной. Дагестанцам есть чем гордиться и кроме плотины, построенной в 70-х годах, но ее значение слишком высоко, чтобы не рассказывать о ней гостям. Там, где сейчас находится водохранилище, располагалось село Чиркей, и жителям было очень непросто расстаться с родными домами, землей. Но больше их волновал вопрос не материальный, а моральный, ведь вместе с селом под воду ушло и кладбище. В остальном никаких сомнений не было – стройка была встречена положительно и давала надежду всем жителям на скорые перемены в жизни.
Так и вышло – cо строительством уникальной плотины связаны тысячи рабочих мест, принесло свет и тепло в дома дагестанцев. По сей день Чиркейская ГЭС как символ величия советского народа продолжает приносить пользу республике. Мне повезло, я не просто посетил саму плотину, но и попал внутрь этого гигантского сооружения. Ощущения, скажу прямо, интересные, ведь над головой 232 метра бетона, а справа, за стенкой, целое море – гигантская сила, способная снести все на своем пути. И силу эту удерживает инженерная мысль советского человека и ежедневный труд дагестанцев, посвятивших свои жизни этой ГЭС.
Во время поездки успел насладиться и природным богатством дагестанской земли. Равнина у моря, переходящая в высокие горы и долины, – это завораживающая игра природы с формами и цветами, запах луговых трав и хвойных лесов, раздолье, которое способно вдохновить на свершения любого. Не зря великие русские классики посвящали этой земле свои лучшие произведения. Удивительно, но одна из гор Дагестана, которую мне удалось увидеть, очень сильно напоминает профиль Александра Сергеевича Пушкина. Это место известно в Дагестане всем и называется оно Пушкин-Тау (гора Пушкина). Местные жители с большим уважением относятся к этому чуду и с большой гордостью демонстрируют гостям. Кто знает, может, это своеобразный ответ местной природы классикам на их труды?
Кстати, туристический потенциал региона высок, и видно, как местные работники отелей и ресторанов стараются угодить гостям. Ни одной конфликтной ситуации за время пребывания в республике не случилось. Я жил в отеле на побережье Каспийского моря и восхищался окружающей меня красотой.
Открытие Путина
Дербентская крепость — часть грандиозной оборонительной системы, защищавшей народы Закавказья и Передней Азии от нашествий.
Я стоял на выступе и рассматривал стены самого старого города в Российской Федерации, которому совсем скоро отметят 2000 лет. Несколько лет назад точно на этом месте, как рассказал наш экскурсовод, стоял Президент Владимир Путин, принявший решение широко отметить юбилей Дербента. Дербентская крепость – это не простая достопримечательность, а величественное сооружение, которое в течение многих веков играло серьезную роль в исторических событиях. Именно здесь, по рассказам нашего сопровождающего, остановился Петр I во время своего похода в Персию, и несмотря на то, что крепость многие века была неприступной и не раз оборонялась от захватчиков, российского императора встретила очень дружелюбно. Ему даже вручили ключи от города.
Кстати, местные жители не согласны с историками, объявившими, что крепости всего 2000 лет. Они являются сторонниками советских ученых, которые давали ей минимум 2700, а некоторые и вовсе 5000 лет. Поэтому я и слышал, как кто-то из жителей Дербента радовался, что город будет широко отмечать юбилей, но при этом сокрушался на недостаточное количество лет, указанное учеными.
Я, в свою очередь, посоветовал не расстраиваться. Ведь отметив юбилей в две тысячи лет, после можно доказать, что город старше, и отметить юбилей снова. Видно, что дагестанцы возлагают большие надежды на решение Президента. Они надеются, что благодаря привлечению внимания к проблеме удастся провести начатые работы по восстановлению крепости, а также продолжить изучение таинственных сооружений, которые находятся на территории и над разгадкой назначения которых бьются лучшие умы археологии многие годы. С каждым годом это место привлекает все больше туристов, желающих прикоснуться к настоящей древности, сравнимой разве что с древнеримскими сооружениями.
К словам Путина в Дагестане вообще относятся с особым трепетом. На центральной площади Махачкалы сразу два баннера с изображением главы государства. На одном из них цитата Президента: «Видя, как они защищают свою землю и Россию, я еще сильнее полюбил Дагестан и дагестанцев». Эта цитата относится к очень важному периоду в истории нашего государства, когда решался вопрос будущего всей страны. В 1999 году cостоялось вторжение в Дагестан. Реакция федеральной власти тогда была понятна. Центр направил армию на защиту республики, но первыми встали сами дагестанцы. Не дожидаясь помощи, не прося ни о чем. В результате они вместе с федеральными силами откинули врага, а Дагестан остался в составе Российской Федерации. Именно этот подвиг народа и восхитил Президента.
Один из местных жителей рассказал мне, что однажды великий дагестанский поэт Расул Гамзатов заявил: «Мы в Россию добровольно не вступали! И добровольно из нее не выйдем!» Конечно, в этой шутке кроется очень глубокий исторический смысл взаимоотношений и близости наших народов.
Отец Николай
Главное, из чего можно сделать вывод о жизни республики, это взаимоотношения между людьми. Какие могут быть взаимоотношения в месте, где люди живут в постоянном состоянии войны? Где каждый день случается что-то страшное и непредсказуемое? Никаких положительных взаимоотношений в таком месте нет и никогда не будет. Так наши стереотипы гонят нас по замкнутому кругу. Общество отчего-то решило для себя, что в Дагестане все так, как я описал в первом предложении. Но нет здесь войны, и ощущения напряжения давно нет. Республика уже стряхнула с себя всю эту грязь, остались лишь проблемы, которые присущи любому региону России. Да, конечно, стоит признать, что некоторые проблемы стоят острее – коррупция, например. Но это отнюдь не тот образ, который сложился в наших умах.
Самые страшные и неприятные события происходили в Дагестане в 90-х годах. В период развала страны и существования серьезных бандитских формирований по улицам разъезжали отморозки, местами проступали конфликты на национальной почве. Но несмотря на все это, каждый день из своего дома в Дербенте выходил отец Николай. Всегда облаченный в рясу, с православным крестом на груди, он медленно шел по старым дербентским улочкам к своей церкви. Ни разу за все 35 лет, которые он посвятил служению православной церкви в Дагестане, потомственный казак не видел ни одного конфликта на национальной почве. Представители разных религий всегда жили здесь в мире и согласии.
Отец Николай рассказал мне, что когда-то давно в Дербенте было много церквей. Теперь их в таком количестве не осталось. Я спросил его: «Неужели церкви уничтожали местные мусульмане?» На что старец лишь улыбнулся и спокойно ответил: «Церкви, сынок, крушили большевики, которые пришли сюда. Без веры они были».
Сейчас русская церковь постепенно преображается. Молиться сюда приходят местные православные. С тех пор, как служить в военную часть, находящуюся поблизости, приехали русские офицеры, прихожан стало больше. Действует в Дербенте и синагога, представитель которой тоже рассказал мне, что испокон века люди здесь жили в дружбе и не устраивали никаких гонений.
Мое путешествие подходило к концу. Со многими людьми мне довелось пообщаться. Все они обычные люди, открытые и дружелюбные. Старшие здесь относятся к молодым по-отечески. Молодые к старшим с уважением. Нет здесь косых взглядов и разделения.
Обратно я также отправился на поезде. Когда наш состав остановился в Кизляре, я вышел на перрон и, прогуливаясь с коллегой, вдруг услышал: «Мальчики! Давайте домой». Это проводница-дагестанка как-то мягко и по-матерински звала нас обратно в вагон, поезд должен был продолжить свой путь.
Александр Алымов
