Более 10500 заявок — столько проектов во втором конкурсе 2024 года боролись за грант Президентского фонда культурных инициатив. Среди победителей – проект, рожденный в Дагестане.
Петербургский режиссер Дмитрий Павлов совместно с дирижером Эмилией Шихрагимовой и дагестанскими поэтами создает спектакль-концерт, основанный на произведениях Серебряного века и современной поэзии. В этом проекте он исследует природу художника и его голос, противостоящий времени.
В чем феномен Серебряного века? Почему актеров на сцене заменят современные дагестанские поэты? Об этом мы поговорили с режиссером и сценографом спектакля, заслуженным деятелем искусств Дагестана Дмитрием Павловым.
— Дмитрий, мы знаем, что вы лично отбирали материал для спектакля, перебрав огромное количество произведений. Можете рассказать, как происходил отбор, по каким принципам?
Важно, как и в любой работе, сформулировать тему, идею, выйти на замысел, отражающий дух и переживания обоих времен. Я опирался на личные предпочтения в поэзии и на то, как стихи работают в драматургическом и художественном контексте. Ты заново вчитываешься в знакомые и даже любимые стихи, обнаруживаешь новые, ибо перечитываешь всего автора и все о нем. Это кропотливая исследовательская работа, и очень счастливая. Диалог в постановке с современными поэтами стал, пожалуй, главной частью замысла. Их тексты, по сути, отражают те же стремления и чувства, которые испытывали и транслировали поэты Серебряного века и любого периода. Создается синергетический эффект, когда две эпохи встречаются и разговаривают друг с другом.
— Почему в качестве главных действующих лиц в спектакль вы взяли не актеров, а современных дагестанских поэтов? Как проходил отбор участников?
Это решение обусловлено необходимостью приблизиться к истинной правде слова, к его рождению и его исполнению. Я искал тех, кто сам создает это слово, кто действительно подлинно существует в поэтическом контексте. В выборе поэтов я ориентировался на их индивидуальность. Это Фазир Муалим, Саидат Лугуева, Аида Бабаева и Магомедрасул Мусаев — каждый из них уникален и очень талантлив, у каждого своя манера, свои темы, кто-то тяготеет к античной поэзии, кто-то к современным модернистским течениям. Такие разнообразные голоса, как и в эпоху Серебряного века.
— Нерв поэзии Серебряного века — какой он? В этот период сложилось множество стилевых течений, но есть ли связующее звено между ними, между поэтами этой эпохи?
Серебряный век можно сравнить с торжественным и болезненным танцем на грани фантазии и реальности, где каждый стих пропитан как радостью, так и тоской. Связующим звеном между поэтами этого периода является не только Петербург, но и настойчивая жажда осмыслить собственное существование в контексте хаоса времени. Каждый отказ от банальности становился актом дерзости и вызовом к жизни, прекрасной и одновременно инфернальной. Поэты стремились уловить мимолетность жизни, их устремления были полны карнавального праздника, пропитанного мистикой. И в этой дионисийской пляске смерти, страсти и отчаяния они исследовали свою внутреннюю пустоту, уязвимость бытия, чтобы вновь и вновь открывать для себя пределы человеческого опыта.
— Можно ли повторить феномен Серебряного века сегодня? Как вы думаете, какие факторы влияют на становление того или иного культурного явления?
Серебряный век не был случайностью, а был результатом сложного взаимодействия культурных, социальных и политических факторов. Этот период, безусловно, подарил миру необыкновенно талантливых поэтов, художников и т. д. Но подобные всплески культурной активности возникали и в другие исторические эпохи. Ну очевидно, что каждое время ставило под сомнение нормы и традиции, создавая новые формы выражения. Предыдущее наследие, опыт, в частности Серебряного века, будут манифестироваться в новых формах, стилях, которые, безусловно, сохранят общее семантическое поле, но через оптику современности. Тем более в наше время, в эпоху постмодерна, мы сталкиваемся с еще большими возможностями для исследования и переосмысления языковых и художественных форм.
— “Петербургский текст” — известное явление литературы, о котором впервые сказал Виктор Топоров. В поэтическом корпусе Серебряного века доминирует образ Петербурга. А как вы воссоздадите “город, знакомый до слез” в своей постановке?
Я постоянно, как все поэты и художники, стремлюсь к метафизическому осмыслению и «сверхэмпирическому» изображению в своих работах родного и любимого Петербурга, о чем также писал Виктор Топоров. Художественным образом спектакля станет сам Петербург, олицетворяющий целую метафору памяти, его души, в которой герои-поэты будут «читать» этот город, пробуждая забытые голоса. Стрелка Васильевского острова. Мы видим, как утопает в памяти-Неве мебель, интерьеры квартир, приметы и символы утраченного времени, хранимого городом. В этом многослойном палимпсесте — архивов, репрессий, изломанных судеб, как в амальгаме реки, будет призрачно отражаться великое и мрачное прошлое, вглядываясь в наше по сути не меняющееся настоящее. Этот спектакль — ответ смерти и ее искупление, это предстояние перед городом, знающим наизусть радость и трагедии своих поэтов.
