Руководитель «Ватана» о победе на международном фестивале и сложностях пути
Поехала на встречу с Родиной, которую в народе именуют «Ватан». Этот ансамбль танца получил Гран-при на международном фестивале в Баку.
При встрече Али Магомедалиев посмотрел на меня, как учитель танцев: «Ты в первый раз берешь интервью, — решил он. – Волнуешься так». Танцую я не в первый, но волнуюсь всегда, да. И села. С Али Магомедовичем мы разговаривали очень не долго, буквально в перерыве репетиции. Перед Днем Конституции, к которой «Ватан» готовится.
— Преподаю здесь с 1988 года, когда «Ватан» образовался. Его тоже я основал в Доме пионеров и школьников Ленинского района. Еще открыл школу искусств в Гергебильском районе, помогал студентам делать постановки для дипломных работ в училище культуры, был художественным руководителем, постановщиком и солистом «Молодости Дагестана». Много чего было, но чтобы нас с детишками не впускали на конкурс и держали час под солнцем, такого не было.
— Вы о чем?
— 15 июня у нас международный фольклорный фестиваль «Баку – душа искусства». Нас было 43 человека, 38 детей, оператор и сопровождающие. На выезде из России пограничники увидели, в документе — согласии родителей на выезд – указаны данные моего внутреннего паспорта. И устроили нам ад, буквально. Держали детей на солнцепеке. Бесконечно задавали им одни и те же вопросы. Запускали в зону контроля по двое, а на выходе не обеспечили коридора для детей. И всё это с какой-то абсолютной бездушностью.
Только говорили: если бы у вас еще с собой был российский паспорт, то вопрос бы решили, а у вас его с собой нет. Я говорю, а зачем он нужен, я его никогда не носил, не брал с собой, мы в последний раз были в Грузии, выезжали группами за границу, и никто нам не говорил, что у вас одна буква не та и так далее. Ну, ошибся нотариус. Но есть же компьютерные данные, это же быстро делается.
Проверять надо, это их работа, понимаю, но нужно про детей помнить, мы же любим говорить, дети – это то, дети – это се, а в такие моменты забываем. Какое-то маленькое внимание от своих россиян где? А вот когда мы в Азербайджан заезжали, они нам с улыбкой: «Салам алейкум! Проходи, проходи». И обратно так же провожали.
— Вы про победу забыли рассказать.
— Я просто ее не ожидал. А еще точнее — не ожидал, что дадут Гран-при. На танцевальном пути встретились три государства: Грузия, Россия и Азербайджан. Украина и Иран до нас так и не добрались.
— Почему?
— Не знаю, в последний момент не приехали. Но коллективов было немало – пять. Грузины, азербайджанцы и мы. Это не конкурс был: первые, вторые места не давали. А Гран-при нам вручили. Я даже удивился. Мне объяснили, что это зрительская симпатия, что мы заслуживаем этого, мы повезли два номера туда, и им понравилось.
— С этого момента подробней, пожалуйста.
— Была приветственная лезгинка «Ватан». И «Аваро-кахетинская дорога» – это хореографическая композиция. И грузины там, и дагестанцы. Танец о том, как мы раньше в их сторону ходили, а грузины ходили в нашу. Грузины и аварцы соревнуются, у них возникает неприятие, а потом дружба. Завершается так: они помирись и стали друзьями, братьями, соседями.
— Жизненно.
— Да. Мы же горячие. Да и вообще, на Кавказе зажигательные танцы. В северной части особенно. Грузия, Ингушетия, Чечня, Дагестан между собой очень похожи. Южный Дагестан ближе к Азербайджану культурой и в музыкальном плане. Дагестанцы и чеченцы северные тоже похожи – кумыки, аварцы и чеченцы. А есть Центральный Дагестан, там уже свои особенности, у каждого народа свой фольклор. А приграничные друг на друга похожи.
— Расскажите тогда, Родина какая. То есть «Ватан», то есть Родина… Ну, вы меня поняли.
— В «Ватане» — Центральный Дагестан. Для разнообразия показываем похожие народы по соседству – тех же грузин. Культуры взаимодействуют, друг друга находят. Они берут что-то интересное у нас, а мы у них. Кавказ – одно целое, культуры очень похожи на Кавказе, одни корни, по большому счету.
— Не скромничайте, расскажите еще. О «Ватане». О детях расскажите.
— Сегодня «Ватан» — это Центр учащихся, он республиканский, получается. Седьмое поколение танцует. И сегодня приезжают танцевать в этом коллективе из разных мест. В любое время года. Бывает, с гор переезжают, чтобы учиться здесь.
— Все-таки, танец — это не просто профессия…(Решила попонтоваться).
— Танец – профессия. А что это, по-вашему? Талант?
— Профессия, но не просто (не сдаюсь).
— Это профессия, работа. Если человек живет этим, значит, работа, наверное, у него другого нет. Я тут живу.
— Сколько вы живете? В мире танцев.
— В 1966 году меня привели во Дворец пионеров. Когда мне было пять лет, я вообще танцевать не умел. Только ковырялку на одну ногу делал. И еще умел прыгать и резко вставать. Растяжку брат показал.
— А остальное?
— Остальное показал телевизор. Потом меня повели к великому учителю, патриарху детской хореографии Казиму Абасовичу Манафову.
Гордо опрокидывает голову назад и показывает его портрет. Фотографий у Али много, ближе всех – Казим Манафов.
Я 10 лет танцевал у него, до 14. Занимался в детском ансамбле во Дворце пионеров. Прошло время, я отправился в Гергебильский район в поисках фольклора, открыл школу искусств. Оттуда уехал в военный ансамбль в Ростов. Разъезжали по всему Советскому Союзу и танцевали.
Слева на стене – Испания, Греция, Англия. Снимок 1993 года. Там же – фото Али Магомедовича с кинжалами. Это танец такой.
— Ужас! С кинжалами не страшно танцевать?
— Кинжалы – это ерунда. У нас танцоры спортсменами становятся. Если сын хочет пойти в спорт, в первую очередь надо отдавать на танцы. Это своего рода гимнастика, нужна для координации, быстроты, чего не хватает большинству спортсменов. Многие мои выпускники пошли в спорт и по разным видам стали чемпионами. Тренеры даже отправляют сначала на танцы будущих спортсменов. Неважно, это борцы или футболисты.
— А бывает такое, что бывший спортсмен стал танцором?
— Нет. Не бывает. Здесь другая физика чуть-чуть.
Патя Амирбекова
фото автора
