К 79-летию Абдуразака Мардановича Мирзабекова своими воспоминаниями о нем поделился его давний друг и коллега.
— Сначала немного о себе. Родился я в Кизляре, а корни нашего рода уходят в кумыкское селение Боташюрт в Хасавюртовском районе. По образованию зоотехник, окончил Дагсельхозинститут. Некоторое время наша семья проживала в Терекли-Мектебе, я свободно общаюсь на трех языках – родном кумыкском, ногайском и русском. Кстати, фамилия Инигов связана с кумыкским понятием «младший брат». Но речь всё же не обо мне, так что перехожу к теме публикации.
Личное знакомство с Абдуразаком Мардановичем Мирзабековым у меня состоялось в 1972 году. Его тогда только назначили новым директором Кизлярского электромеханического завода, который многим в республике известен по сокращенной аббревиатуре – КЭМЗ. Я же тогда возглавлял откормочный совхоз «Степной», его контора располагалась в одноименном поселке километрах в 30 от Кизляра.
На фоне предыдущих руководителей КЭМЗа Абдуразак Марданович быстро стал считаться «сильным директором». Я его видел в деле и могу подтвердить: это был профессионал своего дела. Есть такие понятия – крепкий хозяйственник, сильный организатор; вот он и был таковым.
О друге хотел бы рассказать подробнее. Родился Абдуразак Марданович в Махачкале в 1938 году, по базовому образованию он — нефтяник (в 1961 году окончил Грозненский нефтяной институт). Работал на заводе «Дагдизель» в Каспийске, прошёл путь от инженера до заместителя начальника планово-экономического отдела, а также занимал должность заместителя директора Махачкалинского приборостроительного завода. С декабря 1972 года возглавил КЭМЗ.
Мы очень быстро сдружились, и я готов был проводить с ним любой свободный часок. Но трудовая дисциплина Абдуразака Мардановича тут проявилась очень быстро: он предложил перенести наше общение с рабочих дней на выходные. К моему появлению он выходил из кабинета, вместе мы шли по территории предприятия – рассказывать о заводских делах Мирзабеков был готов часами. В рабочие же дни он порой оставался на предприятии до девяти часов, решая те или иные вопросы.
Его организаторская рука проявлялась не только в производственных делах. Вскоре он занялся прилегающей к заводу территорией, там располагались частные дома заводчан. Улицы были заасфальтированы, вокруг посажены зелень и цветы – идти к заводу стало приятно.
Тогда было принято, что у промышленных предприятий имеются свои подсобные хозяйства, такое завел и Абдуразак Марданович при КЭМЗе. Он тогда обратился ко мне, я кое в чем пошел другу навстречу. Продовольственная продукция того подсобного хозяйства и шла в заводскую столовую.
Уже стали поговаривать о том, что Мирзабеков может возглавить город Кизляр. Но решение было принято другое: в 1984 году он назначен заместителем председателя Совета Министров Дагестанской АССР. Меня самого ранее перевели в Махачкалу, и я был рад продолжить тесное общение с другом. С назначением на новые руководящие должности в вертикали республиканской власти я не замечал в его поведении ни высокомерия, ни чванства. Абдуразак Марданович продолжал быть открытым, общительным человеком с чувством юмора, умеющим смешно пошутить.
В жизни его было разное: многие дагестанцы наверняка помнят историю похищения его сына в 1999 году. Камиль был похищен в Москве и в дальнейшем содержался в Чечне, за него требовали выкуп в 25 млн долларов. Абдуразак Марданович тяжело переживал случившееся, но в телефонных беседах старался поддержать, подбодрить Камиля, настроить того на мужество и терпение. Что касается выкупа, он прямо говорил, что таких денег у него нет. Впоследствии Камиль был освобожден не за выкуп, а в ходе спецоперации весной 2000 года.
Последним местом работы Мирзабекова стало назначение официальным представителем РФ в странах Балтии с офисом в Вильнюсе (Литва). Я продолжал с ним общаться до последнего года его жизни. Помню, как к его 70-летию я отправился в Кизляр и сказал, мол, все эти подарочные коньяки и кинжалы уже поднадоели, давайте придумаем что-то пооригинальнее. И в итоге повез в Москву сувенир, сделанный рабочими КЭМЗа.
Последние два наших контакта оказались телефонными. В одном случае я не застал его дома в Москве: он уехал на отдых в швейцарские Альпы. В другой раз уже он уговаривал съездить с ним на его подмосковную дачу, но на этот день у меня уже был билет в Махачкалу. А спустя недолгое время, прихожу домой, застаю свою жену плачущей. Спрашиваю, что случилось. Сквозь слезы отвечает: мол, Абдуразак Марданович скончался…
Это было долгих девять лет назад, но друг и сейчас четко предстает в моей памяти. Завершить я хотел бы еще одной историей из нашей дружбы. Зимой (летом, в разгар сельхозработ, нас в отпуск не отправляли) я получил путевку в санаторий в Курской области. Московский поезд как раз и шел тогда через Курск, и там зимней ночью я сошел с вагона. А от областного центра до санатория добираться еще километров 30… И вдруг слышу на перроне: «Есть тут Инигов?» Оказалось, что это водитель директора местного предприятия, коллеги Мирзабекова. Абдуразак Марданович связался с Курском по телефону, пока я был в дороге, и попросил встретить меня на вокзале, помочь добраться до санатория. И в незнакомой местности мне не пришлось заботиться о том, как выбраться из города в область…
Шарапудин Инигов, ветеран труда,
почетный гражданин Кизлярского района
