Добровольная отставка главы Каспийска Джамалудина Омарова вызвала немало вопросов. Город в республике считается в целом благополучным и благоустроенным, и это не только по итогам неких официальных конкурсов. Многие гости Каспийска, те же махачкалинцы, делятся ощущением порядка, аккуратности, чистоты и зелени в городе. О каких-то претензиях руководства республики также ничего не было слышно, напротив, Рамазан Гаджимурадович и Джамалудин Омарович считаются близкими друзьями.
Так что же произошло? С этим вопросом мы и отправились в Каспийск. Впрочем, началась беседа с другой темы. Точнее даже, с просьбы Джамалудина Омаровича – не хвалить его:
— Не люблю, когда хвалят. У меня при этом спина потеет. Как-то на одном из совещаний докладчик никак не остановится: благодаря Джамалудину Омаровичу сделано это, решены такие-то вопросы и т. д. Я уже не выдержал: зачем так расхваливать то, что я делаю в рамках должностных обязанностей? Это моя работа. Если вы не прекратите, я встану и уйду.
Знаете, очень не хотелось бы, чтобы обо мне рассказывали анекдоты, как о некоторых: их о чем не спроси — все я, я, я… Мне и диссертацию предлагали «защитить». Ответил, что не желаю смешить людей.
А ваш визит для меня очень важен. Название «Молодежь Дагестана» у меня ассоциируется с моим покойным другом Гаджи Ахмедовичем Абашиловым. Мой отец говорил, мол, бывает дружба «хлебная», то есть основанная на общих материальных интересах. А бывает бескорыстная. Вот у меня с Гаджи была именно такая.
Кстати, Гаджи говорил, что до знакомства относился ко мне иначе. Считал меня высокомерным. И сказал, что пересмотрел свое отношение уже после общения. Кстати, Абаш, я узнаю на вашей руке его часы… Гаджи как-то предложил: если я назову своих предков до определенного поколения, он подарит эти часы мне. Но мои знания нашей родословной довольно скупы.
— Эти часы были на Гаджи в момент убийства. И спасибо вам за добрые слова в адрес брата.
Джамалудин Омарович, вы родились в 1945 году. Год победы СССР над нацистской Германией, год окончания войны. Какие ассоциации вызывает у вас эта дата?
— Какие могут быть ассоциации? С одной стороны, самые тяжелые, грустные: в ходе этой войны погибли десятки миллионов человек. Только из одного нашего села на фронт было призвано около 1 тысячи ребят — и 60% из них не вернулись домой. А с другой стороны, это год завершения той страшной войны. Год победы. Мой отец тоже был призван на фронт, он воевал и в том году вернулся домой живым…
— Ваша малая родина — селение Мекеги. Что для вас означает это понятие?
— Родина — она и есть родина. Там я рос, формировался как личность, получал базовые нравственные ценности. Думаю, что в меру своих сил и возможностей и я немало сделал для своей малой родины. В этом вопросе у меня простой принцип: быть полезным людям. Отсюда и водовод в 12,5 км для односельчан, и здание больницы, и 500-местный спортивный зал, и еще один водовод протяженностью 1,8 км. И когда строили школу, тоже старался быть полезным. Делая что-то полезное для своего села, ты делаешь полезное и для своего района, и в целом для республики. Будучи уже главой города, зная о трудностях при поступлении, я искренне помог многим своим односельчанам, кто действительно хотел учиться, в этом вопросе. Устроил около 60 детей в различные вузы и примерно столько же в ссузы. И когда некоторые земляки не понимают это, бывает больно и обидно, но на это никогда нельзя смотреть — надо быть выше этого. Всегда надо оставаться патриотом села.
— Вот эти сельские корни, как принято говорить — истоки, насколько они помогли в вашей дальнейшей политико-хозяйственной работе?
— Безусловно, помогли и помогают. Очень много выходцев из нашего селения, которые понимают меня и, соответственно, поддерживают, иначе этот город не был бы таким, каким он является сегодня. Долгое время министром финансов был, а теперь и председателем правительства стал мой земляк Абдусамад Гамидов, и он, конечно, всегда содействует. А когда мой друг Рамазан Гаджимурадович Абдулатипов стал Главой республики, эта помощь стала еще ощутимее. Это так, зачем врать, я врать не умею.
— Но в нашей республике 52 муниципальных образования. И не у каждого главы МО такие земляки и такие друзья, тут нет элемента несправедливости?
— Нет абсолютно никакой несправедливости. Я всегда трудился, работал на благо города и его жителей. Был очень требовательным, но начинал, прежде всего, с требовательности к себе. Есть очень хорошая формула: делай, как я. И я всегда придерживался этого принципа. Приходил раньше всех на работу, уходил позже всех, никогда не жалел себя. За 16 лет ни разу не побывал в полном отпуске, обычно отдых продолжался не более 10 дней, отказался от многих выходных.
Мы, к слову, в свое время перенесли день приема граждан для их же удобства на субботу, и на прием мог прийти любой желающий. Нам удалось успешно реализовать многие проекты. Это и первый 92-квартирный энергосберегающий дом в республике. Это и переселение сотен семей (если в целом по Дагестану переселено около 1500 семей, то 700 из них — каспийчане) из ветхого жилья в новые квартиры. Это и обеспечение молодых семей жильем и т. д. Я благодарен и всем бывшим главам республики: Магомедали Магомедовичу, Муху Гимбатовичу, Магомедсаламу Магомедалиевичу за поддержку. Они все видели результат моего труда и соответственно отмечали это. И поэтому тоже мне легко было разговаривать как со своими подчиненными, так и с вышестоящими руководителями. Соответственно, легче было и требовать, значит, и добиваться хороших результатов.
Да и другие города не были никак ущемлены, кто хорошо работал, тот и соответственную помощь и поддержку получал. Судят и оценивают по работе.
— Между Махачкалой и Каспийском практически уже нет границы. Но Каспийск во многом и в лучшую сторону отличается от Махачкалы. Помимо той помощи, о которой вы говорили выше, в чем тут секрет?
— А секретов тут и нет. Моя требовательность. Слаженная работа команды. Недопущение нарушений нормативов градостроительства. В градостроительстве нужны ясные и четкие установки, должны быть установлены жесткие преграды для бессистемных строек, уродующих облик города. В этом плане у нас есть четкое решение городского собрания, регулирующее архитектурно-строительные регламенты. И это решение обязательно для всех. К примеру, стоят три дома, туда проведены коммуникации именно для них, и как можно просто так к ним пристроить еще несколько домов?
— В Махачкале до последнего времени это было возможно…
— Именно поэтому Махачкала и страдает. А у нас никогда, даже зимой, не бывает проблем с обеспечением домов водой, светом, газом и т. д.
И мне никогда не приходилось обращаться к первым лицам республики за помощью в этом вопросе. По нашим примерным расчетам, в течение ближайших пяти лет население города с учетом новых микрорайонов прирастет на 58 тыс. человек (а сегодня его численность составляет 115 тысяч).
По темпам роста населения среди городов-стотысячников Каспийск занимает первое место в России. И многоквартирные дома строятся, с соблюдением принципа: дом, садик, школа, обслуживающая их инфраструктура и свободная площадь для подъездных путей, спортплощадок, мест для отдыха. И никаких будок, непонятных строек и т. д.
— А желающих «прихватить» лакомый земельный участок, наверное, вокруг немало…
— Им короткий ответ: вот генплан района, вот решение городского собрания.
— Даже если просьба основательно подкреплена материально?
— Пустая затея, ничего не получится. Решение собрания — это закон, а желающие нарушить закон имеют дело с прокуратурой.
— При таком росте и расширении этих городов, если Махачкала и Каспийск сольются, составят единое целое, эта ситуация не изменится?
— Изменится, и в худшую сторону. Во что превратили Махачкалу? Это потерянный город. И Магомеду Валибагандовичу, и мне, и еще кому-либо кардинально изменить там ситуацию будет очень трудно, если вообще это возможно. А у нас же совершенно другая картина. В свое время мой друг Гамзат Магомедович Гамзатов попросил меня выделить место под строительство здания ОАО «РусГидро». Мы выделили для этого территорию на берегу с условием, что будет сохранен парк. Было построено красивое здание, которое украшает наш город. Они построили для города здание художественной галереи и для города же был сохранен этот прекрасный парк. Вот такой должен быть подход, этим я и горжусь.
— А то, что вы 16 лет руководили самым благоустроенным, со слов многих, городом Дагестана, хотя к этому статусу близок и Избербаш, это повод для гордости, это лестно для вас?
— В этом городе много чего еще надо делать. Чем больше город, тем труднее и сложнее поддерживать его уровень благоустроенности. Хотя Каспийск и в 2,5 раза больше Избербаша, бюджеты наших городов были примерно одинаковы. Сказать, что я достиг слишком многого, чего-то особого — это было бы не совсем правильно и нескромно. Но на душе все-таки приятно. Приятно оттого, что смог отдать все свои силы и способности городу и горожанам. Приятно оттого, что о результатах работы можно не только говорить, но и показать их, они на виду.
— Вы согласны с мнением, что власть развращает многих, вкус власти портит людей, задержавшись в этой сфере человек, теряет связь с реальностью? Вам знакомо это?
— Сразу скажу: мне это незнакомо. Хотя я прекрасно знаю, что бытует такое мнение и что у нас немало таких руководителей. Отец воспитывал меня очень строго. С 12 лет заставил работать. Он добивался этого и хотел, чтобы его дети были трудолюбивыми, порядочными людьми и чтобы в них не было высокомерия. Он умер в момент, когда я больше всего в нем нуждался, когда я служил в армии, но надеюсь, что он успел вложить в меня эти качества. И мать моя была очень умная, мудрая женщина. Я никогда не забывал, что мы все тут временно — на своих должностях и вообще на земле. Я с молодости занимал очень хорошие должности: в 24 года был командиром дивизиона ГАИ. Был начальником вневедомственной охраны республики, тогда в моем подчинении было 6 тыс. человек. Но я никогда не терял чувство реальности, никогда не был высокомерным, никогда не допускал несправедливости.
— И вот свершается совершенно неожиданный и несвойственный для нашей республики факт: вы добровольно покинули свой пост. Насколько мы можем судить, вас никто не снимал и поводов для этого тоже вроде никаких не было. Мэр вполне благополучного города покидает свое место, освобождает свое кресло…
— Очень серьезный, вполне «ожидаемо неожиданный» вопрос… Я не умею врать, скажу честно: это решение для себя я принял еще полгода назад, не сказав никому и не посоветовавшись ни с кем. С этим пошел к Главе республики. Это решение он воспринял с болью: «Ты мой друг и покидаешь меня». А я в ответ: «Я 16 лет руководил городом, пожалей меня и дай уйти, пусть эстафету подхватят молодые, перспективные».
Искренне говорю: я просто удивляюсь, когда люди цепляются за власть. У человека должны быть какие-то мужские принципы, должно быть самолюбие. Мы все время твердим: надо дать дорогу молодым, только говорить — это же мало, надо дать им такую возможность.
Скажу вам честно и откровенно: я устал. Работать надо полноценно, с пользой для дела, а просто занимать место — это не в моих принципах. Жить и работать вчерашним днем нельзя, все меняется, и мы сами должны меняться.
— А почему же некоторые руководители, в том числе и ваши коллеги, годами и десятилетиями сидят в своих креслах, мертвой хваткой цепляются за них?
— Потому что у них нет элементарного самолюбия, это в первую очередь. И, конечно, то, о чем мы говорили раньше, — потеря чувства реальности. Не могут представить себя вне своих кабинетов и кресел.
К примеру, я взял в селении заброшенный земельный участок в 100 гектаров, как раз в эти дни там идет уборка зерновых. Построил там ферму, держу около 200 голов КРС, около 100 голов лошадей и… 60 голов яков. Отойду от всех своих административно-чиновничьих дел и буду спокойно заниматься этим хозяйством, как принято говорить, жить для души.
— У вас в кабинете, за рабочим столом, на стене, висят портреты Владимира Путина и Рамазана Абдулатипова…
— Да… Я считаю Владимира Владимировича самым авторитетным политиком в мире. Скажу прямо и честно: я его обожаю. Без всякого преувеличения — политик №1. Удивительная работоспособность, энергия, четкая позиция по всем вопросам — в нем есть это все, я его уважаю и как человека, настоящего мужчину, и как настоящего руководителя, президента. А Рамазан Гаджимурадович — он мой друг и всегда останется им, вне зависимости от обстоятельств, времени и занимаемых должностей. Друг — он и есть друг, этим все сказано.
— Вы отдали 32 года своей жизни службе в органах внутренних дел. Ваш родной брат в этой же системе достиг серьезной должности и трагически погиб…
— В то время, когда я работал в органах, не было столько грязи, нам не был знаком термин «коррупция». Тогда была чистая работа и делали ее чистые люди. Я трудился при восьми министрах внутренних дел. И при этом скажу так: до Магомеда Гитиновича Абдуразакова и при нем в органах, как я считаю, были идеальные чистота, высочайшая справедливость и высокий профессионализм. В системе органов внутренних дел я, большей частью, был связан с хозяйственной деятельностью. И опыт, накопленный там, конечно, помог мне в дальнейшем на посту мэра города: я всегда считал и считаю, что мэр должен быть хозяйственником, а не политиком.
Глава города, района должен заниматься хозяйственно-социальными делами, а не политикой. Если он настоящий руководитель города или района, у него и времени не хватит, не должно хватить, чтобы заниматься политикой. А что касается брата, если сказать очень коротко, он был мужественным человеком, у него никогда не бывало «заднего хода». Он всегда говорил: «Преступник должен сидеть в тюрьме». И вот эти преступники поступили с ним так подло. Было и предательство в аппарате МВД, но об этом я в свое время все сказал, и сегодня не хотел бы что-либо говорить.
Беседовали Абаш Абашилов,
Альберт Мехтиханов
