Сим-сим, откройся! Пища духовная и хлеб насущный каждый вечер ждут постящихся мусульман в гостеприимном «Шатре Рамадана», который уже тринадцатый год открывается на Поклонной горе в столице России в священный месяц. К закату солнца сюда стремятся мусульмане самых разных национальностей и конфессий, чтобы разделить с единоверцами ужин-ифтар, узнать обычаи других народов и завести новые знакомства.
Метры перемен
Просвещение и общение в «Шатре» уже стало для меня доброй рабочей традицией и за четыре года значительно улучшило мои навыки завязывать платки: от стиля а-ля «Аленушка» я дошла до модных крутых тюрбанов. Организаторы уже не удивляются моему приходу. А вот я не перестаю удивляться.
В этом году «Шатер» стал на сотню метров шире. На стенах играет сочными красками долгожданный закат, люстры под потолком сияют, как звезды, а цветы у сцены добавляют домашнего уюта. Не перестают удивлять и люди: фотограф, у которого желающие получить снимки с вечеров расписаны на месяцы вперед, дагестанский ведущий, похожий на Зидана, девушки, которые боятся идти в «Шатер», потому что «мужчины с женщинами сидят вперемешку», благостные возгласы «братьев»: «Дай Аллах, сестра, ты примешь ислам!» — и осторожные вопросы женщин постарше: «А ты поедешь на Ураза-байрам в республику? Может, кто и приглянется там, а?» Стараюсь не реагировать — корреспондент «Аленушка» при исполнении не теряет бдительность!
Дагестанский Зидан
«Смотри-смотри, старший коллега! Какой харизматичный и похож на Зидана!» — «внутренний журналист» буквально взорвался возгласами в оба уха.
Магомедрасул Абакаров, редактор и ведущий республиканского телеканала «ННТ», и правда очень харизматичен. Весь вечер этот дагестанский Зидан «бросал» толпе нравственные пасы и каждый раз получал нужную реакцию. Гости с упоением смотрели ролик «Хребет» Антона Ланге, а ведущий в это время наблюдал за гостями.
— В первый момент у людей такая откровенная ностальгия, а потом каждый унесся в свое село. Размышления, раздумья, и вот вы уже путешествуете по своим узким улочкам. Друзья мои, лето, возвращайтесь в Дагестан! Возьмите Ильдар-хазрата, вместе покажем эту красоту!
Старший коллега рассказал и кое-что из личных наблюдений.
— Мне посчастливилось поездить по разным странам, пообщаться с учеными-богословами. Я могу смело сказать: такие возможности, как в России, — изучать, поклоняться, проповедовать, наставлять и передавать свою религию — есть не везде. Сегодня у нас первое лицо государства открывает мечети, общается с представителями муфтиятов, а врио главы Дагестана вместе с муфтием совершает ифтар. В этом году мусульманка подавала документы, чтобы участвовать в президентской гонке. У нас в недавнем прошлом, поспрашивайте стариков, таких возможностей не было. Поэтому богословы говорят: «Воздавайте хвалу Всевышнему, и Всевышний вам расширит эти блага!» — говорил Магомедрасул.
В начале второго дагестанского вечера «Анжи» я присела к нему познакомиться и не выдержала.
— Вы очень похожи на Зидана! — выпалила я. — Сфотографируемся на память?
— А давайте запишем ролик в «Инстаграм»? Русская по национальности, аварка в душе… Интересно так называют тебя, есть пара вопросов. Через два часа меня настигла слава: новые религиозные подписчики Магомедрасула и запросы знакомств в директ «Инстаграма».
Сперва — азан, потом — баран
В этом году вечера Дагестана и футбольного клуба «Анжи» шли один за другим. Какой-то необъяснимый флёр гостеприимства и братства витал в воздухе. Нашиды, дуа, чтение стихов и сур из Корана, приветственные речи. На экране — ролик на «Аульскую мечеть» именитого дагестанского поэта Расула Гамзатова. На столах, помимо основного меню, — чуду и пироги, обилие фруктов. Неспешная беседа перемежалась новыми блюдами. А на вечере «Анжи» говорили о клубе, спорте и воспитании, а еще подавали баранину.
— О, это кизлярский барашек? — интересуюсь я у соседей по столу, чтобы поддержать беседу.
— Тляратинский! — рассмеялись мужчины.
Ага, значит, напротив меня — разговорчивые аварцы, а рядом — скромный даргинец Курбан. А тот, напротив, удивительно напоминает младшего брата моего главреда…
За одним столом с мужчинами я оказалась в «Шатре» в первый раз. Но такая ситуация никого не удивила: это стол для гостей, а значит, здесь могут сидеть и журналисты, и приглашенные гости, и даже семейные пары. Мужские и женские столы тоже никуда не делись: за ними — братья и сестры по вере.
Стараюсь сидеть скромно и есть мало, но «внутренний журналист» сначала подначивает: «Спроси, спроси, чем «братья» занимаются! Интересно же!», а потом переходит на созерцание стола. «М-м-м… Клубника, абрикосы! Ешь скорее!» Но до азана — призыва к обязательной мусульманской молитве — никто не притронется к пище.
И только здесь, услышав, как протяжно поют в микрофон «Аллаху Акбар», я по-настоящему поняла, что значат эти слова. «Аллах Велик», «Слава Аллаху» — не пафосная фраза и не выкрик в толпе, как это иногда воспринимают. Это благодарность.
Мусульмане благодарили Аллаха перед принятием пищи и молились. Затем Курбан заботливо налил всем воды, все стали брать финики. А потом понеслось: суп, салат, горячее, чай… Соседи напротив повеселели, а вот Курбан выпил воду и какое-то время терпеливо ждал, улыбкой поддерживая разговор.
Не привыкнув до конца к своей компании, я ем вожделенную клубнику и абрикосы и пытаюсь выяснить, кто чем занимается. А на сцене снова «Зидан» и викторина с призами на знание основ ислама и истории клуба «Анжи».
Магомедрасул не только принимает ответы из зала, но расспрашивает гостей о роде занятий в столице. Диалог выходил типично дагестанский: «Так, по-разному» или «Чисто по городу». Весь «Шатер» дружно катится со смеху. Вот уж правда, дагестанцам юмора не занимать!
Не обошлось и без неожиданностей: женщина, ответившая правильно на вопрос об «Анжи», оказалась маляром. Внезапно! Но главные ценители клуба — это московские болельщики, «Дикая Дивизия» во главе с Умарасхабом Татаевым. Они-то знают ответы на все футбольные вопросы.
Разговоры за столом перетекают в обсуждение нового тренера, перспектив клуба в новом сезоне и воспоминания о старых успехах. Я постепенно начинаю пробираться к выходу.
— Как дела, Мария? Как на личном?
— Роман с Дагестаном длиною в четыре года.
Чистосердечное признание и пара любезностей. Пора газовать домой, как-никак на другой конец города…
— Пусть Аллах будет доволен тобой, сестра! — напутствует меня внезапно незнакомый мужчина около «Шатра».
— Спасибо, но я христианка, — привычно возражаю я. Но собеседник не сдается:
— Все мы люди Всевышнего.
— Предпочитаю не спорить.
— Это хорошая черта. Просвещением занимаешься, сестра?
Я потупила взор.
— Вношу скромный вклад в журналистику Дагестана…
— Пусть у тебя все получится! — великодушно пожелал он мне.
А я бросаю последний взгляд на «Шатер». И вновь и вновь влюбляюсь в «Анжи» и во всю дагестанскую тусовку.
Мария Малова
