Участник проекта «Открытый диалог» Шамиль Курамагомедов – один из тех экспертов, которые работают, что называется, «в поле». Это множество поездок по муниципалитетам, встречи в учебных заведениях, непосредственный контакт со студентами, учащимися колледжей и школьниками. С теми, кого и нужно защитить от вербовщиков экстремизма.
Он поделился с «Молодежкой» своими рекомендациями и наблюдениями.
Нет, экстремизм не ушел в прошлое
— Эта работа своими корнями уходит в 90-е и нулевые годы – тогда это носило характер «горячего» противостояния с членами бандформирований, вторгавшихся в Дагестан, с местными террористами, — вспоминает Шамиль Курамагомедов.
— И в этой борьбе гибли наши имамы, алимы, журналисты… Это был период, когда человек понимал, что на его анти-радикальную проповедь и выступление в ответ может прозвучать выстрел или взрыв. И тем не менее шли на это, отдавая свои жизни…
Сейчас кто-то может думать, что «всё позади», что тема борьбы с экстремизмом «приелась», но нет… Радикализм не ушел из нашей жизни. Сменил форму своей деятельности – это да. Ушел в режим «спящих ячеек», перенаправил свою активность в Интернет. А тех, кто по-прежнему мыслит радикально и тяготеет к экстремистским взглядам – таких немало.
Так что профилактика вполне актуальна и сегодня – будь то в проповедях, в медиапространстве, в социальных сетях и т.д.
Основной фактор риска – не социальное происхождение
— Я не сторонник трактовок, что юноши входят в зоны риска в зависимости от своего семейного или социального положения: допустим, дети из неполных семей или, наоборот, сыновья богатых отцов («папенькины сыночки»). Такие обстоятельства могут сыграть сопутствующую роль, но не более.
Самая же главная причина податливости человека экстремистской пропаганде – невежество. Если юноша не имеет правильных религиозных знаний, если он не защищен этими знаниями, — в эту пустоту может прийти кто-то другой, все больше погружая молодого человека в болото радикализма (причем юноша будет ошибочно считать, что это и есть ислам).
Вербовщики при этом активно осваивают новые методы, они охотно работают адресно – изучая конкретного человека, его особенности, его слабости. И используя это знание его личности в своей работе с ним. И, повторюсь, в основе будет стремление погрузить «объект» в их радикальные и искаженные интерпретации религиозных знаний.
Добавлю: на тот момент, когда юноша уже пропитан этими экстремистскими идеями, совсем непросто вернуть его в исходную позицию. И сегодня борьба идет за умы. Очень важно достучаться до человека и донести до него правильные идеи до того, как он уже «заражен».
Для «зараженного», так сказать, «шейхом» уже является пропагандист экстремизма – то есть авторитетом для юноши, у которого он перепроверят свои сомнения, задает ему уточняющие вопросы, следует за ним и т.д.
Спикер должен быть готов к острым вопросам из зала
Еще одна технология – «взрывные», эмоционально «цепляющие» выступления, в которых содержится много критики, много осуждений. С целью заинтересовать как можно большую массу слушателей и взбудоражить их.
Чтобы успешно противостоять таким методам, проповедник, выступающий против экстремизма, сам должен обладать определенными качествами. Это глубокие знания, это ораторские навыки, это умение при необходимости приводить жизненные примеры и в целом быть интересным собеседником.
Еще он должен, скажем так, «держать удар» — то есть в ситуации, когда «из зала» задан острый и неожиданный вопрос, уметь быстро, точно и убедительно ответить на него.
Кстати, на наших встречах царит именно такая атмосфера. Студенты могут задавать вопросы, могут даже возразить, поспорить. Конкретный пример? Знаете, зачастую это выяснение того или иного внутреннего вопроса по тематике религиозных знаний, — не знаю, насколько это уместно в данной публикации…
Контроль и доверие
— Шамиль, у нас в серии бесед с экспертами произошло любопытное расхождение самих спикеров по конкретному вопросу. А именно: одни эксперты призывают родителей делать упор на доверительные отношения с детьми (любовь, близкие отношения — то есть такие отношения, когда ребенок сам расскажет отцу и матери о своих проблемах и сомнениях)
Другие все же предлагают очень тщательный контроль, чуть ли не слежку — с целью знать, чем ребенок занимается в Сети, с кем общается, на какие сайты заходит и т. д. А Вы как считаете?
— Понимаете, я не вижу, чтобы два этих варианта противоречили или исключали друг друга.
И доверительные отношения, конечно, нужно выстраивать, и контроль тоже необходим. Контроль умеренный: не надо бросаться в крайности.
Сочетание «кнута и пряника». Хорошие поступки ребенка нужно поощрять, хвалить его за это, закреплять настрой и дальше совершать их. За плохое – порицать. Имам Газали говорил, что наказание для ребенка это как удобрение для растений.
Как именно повлиять на своего ребенка, какие методы успешны в случае с конкретным «Мурадом» или «Зауром» — это родители знают сами. Люди годами живут бок о бок, видят сильные и слабые стороны своих детей, знают, какие струнки, так сказать, в них затронуть…
Но общий подход: ребенок не должен расти в атмосфере безнаказанности и безответственности. Мы же видим, что происходит в обществе. Видим, как участились конфликты. Как легко их провоцируют молодые люди, как готовы в эмоциональной вспышке достать нож и убить другого человека. Например, своего одноклассника…
Шамиль Курамагомедов.
Институт семьи постепенно расшатывается. Былые ценности (допустим, нужно спокойно, а не грубо огрызаясь, выслушивать замечания старших) уходят в прошлое. И сегодня мы особенно нуждаемся в возрождении наших традиционных ценностей, духовности, этики, уважения друг к друга, нравственных норм есть ислама (в правильном его понимании!).
О себе
Выпускник юридического факультета ДГУНХ и Дагестанского гуманитарного института (специальность – журналистика). Окончил магистратуру (специальность – теология).
Работник отдела просвещения муфтията Дагестана.
