Впервые в Дагестан я приехала в 2003 году.
С народной поэтессой Фазу Гамзатовной Алиевой – лауреатом Ленинского комсомола, председателем Союза женщин Дагестана, членом Всемирного Совета мира, кавалером ордена Дружбы народов, главным редактором журнала «Женщина Дагестана» — меня познакомила журналистка Лейла Гамзатова.
Всю дорогу мучительно вспоминала всё, что о ней знала. К моей радости, я о ней знала много. То, что известной её сделала Москва. Фазу пришла в книжное издательство с рукописью своей книги. Переводчица Инна Лиснянская полюбила ее стихи и стала настоящим другом Фазу Алиевой. Она и предсказала поэтессе славу и известность. И написала о ней: «Фазу Алиева — яркое явление в советской литературе. Когда я перевожу её стихи и поэмы, мне кажется, что я перевожу сразу несколько разных поэтов… Она – поэт большого размаха…»
По праву Фазу Гамзатовна называла Лиснянскую «моя крёстная мать».
…Редакционный коллектив собирался пить чай. Я буквально тряслась от волнения. Сразу бросилась её обнимать, она встала с места, и я поразилась её росту. Фазу Гамзатовна была почти одного со мной роста. Это открытие меня удивило и, вместе с тем, несказанно обрадовало. Выходит, чтобы быть известной, рост ни при чём.
Она была такой яркой и нарядной, что я оторопела. Её наряд и королевское, снисходительное отношение чуть не сбили меня с толку, но я взяла себя в руки и, почти заикаясь, спросила:
— Какой бы вопрос задала обычная простая женщина Фазу Алиева великой поэтессе Фазу Алиевой?
— Прежде всего я спросила бы: «За что вы себя любите и уважаете?» И ответила бы так: я уважаю себя за мужество, которое проявляю в жизни. Мой отец погиб, когда мне исполнилось пять лет. Мать работала уборщицей в больнице. Дома не было книг, кроме Корана. Я начала читать сказки, которые давала мне русская учительница. В седьмом классе прочитала роман Льва Толстого «Анна Каренина». И с тех пор считаю Толстого великим знатоком женской психологии. Также поражаюсь таланту Фёдора Достоевского. Я считаю, что в каждом доме должны быть томики Толстого и Достоевского.
— А вы, когда пишете о мужчинах, хорошо в них разбираетесь? Вас поэт Сергей Викулов назвал «дьяволом в юбке»…
(Радостно и счастливо рассмеялась. Смех подхватили остальные).
Викулов сказал: прочитав поэмы «Красные жаворонки» и «Отчего седеют мужчины», не мог поверить, что их написала женщина…
— Думаю, что знаю сущность мужскую, но не могу утвердительно на это ответить. В одном уверена точно: мне удаются только положительные герои. Отрицательных описываю с большим трудом. Мне непонятна психология мерзавца и подонка.
— Возьмем другой пример. Вы были замужем трижды, но никогда не были ничьей любовницей. А как бы стали описывать такую женщину?
— Да, я была замужем три раза, никогда своим мужьям не изменяла, но могу себе представить, как обстоят дела на любовном фронте…
Женщину в себе я похоронила после смерти тридцатидевятилетнего сына Али…
Я бы не смогла жить с нелюбимым мужчиной.
— Говорят, что от огромного горя человека может спасти только любимая работа, а как можно творить, когда болит душа, когда она не на месте?
— Скорбь – это тоже творчество. Так сказал великий композитор Скрябин. У меня тоже бывают моменты, хоть вены режь, а я вместо этого сажусь писать стихи. И мне становится легче жить… Мне никогда не бывает скучно. Как можно скучать, когда на полках стоят книги великих классиков? В этом мире столько неоткрытого, что даже на открытия времени недостаточно, а уж на скуку — тем более.
— Многие известные личности жалуются на свою бедность, а как живётся Фазу Алиевой?
— Поэтесса Фазу Алиева никогда не считала и не считает себя нищей. Я всегда довольствуюсь малым. Никогда никому не завидую. Зарабатываю с тринадцати лет.
В юности радовалась ситцевому платью больше, чем сейчас платью из вологодских кружев. Есть такая поговорка: «Нет богаче бедняка, который доволен своей жизнью, нет более нищего, чем тот богач, который хочет завоевать весь мир».
Моя мама была ханшей, но когда наступили в её жизни тяжёлые времена, она пошла работать уборщицей, хотя, как говорится, это было далеко не ханским занятием. Но ею руководило одно–единственное желание – сохранить наши жизни. Для истинной матери позорно оставить своих детей голодными…
Я всегда довольна тем, что есть, поэтому причисляю себя к самым богатым людям, хотя живу скромно… У меня четырёхкомнатная квартира, но места не хватает… книгам.
— Александр Пушкин утверждал, что труды требуют уединения.
— Конечно. Я живу одна. Люблю жить одна. Устаю от людей…
— Я прочитала, что вы любите носить одежду трёх цветов: чёрного, белого и бирюзового, но на Ваших плечах красная шёлковая накидка. Обычно красное носят люди страстные и тщеславные…
— До 1997 года я носила одежду чёрного, белого и бирюзового цвета. Однажды мне гадалка сказала, что эти цвета притягивают горе и неприятности, поэтому, хотя не люблю красный, стараюсь разнообразить свои наряды другими цветами.
— Делаете гимнастику?
— Никогда в жизни не занималась спортом.
— Но вы же любите танцевать?
— Танцую только лезгинку, этот танец я исполняла во многих странах мира.
— Режим соблюдаете? Медики утверждают, что человек должен ложиться спать в десять часов, чтобы сохранить красоту. А вставать в шесть утра.
— В жизни ни разу не уснула в десять часов. Смотрю обычно перед сном телевизор или читаю. У нас была большая семья – все юмористы. Приходилось ложиться спать последней, а просыпаться первой.
Бывают дни, когда сильно устаю, тогда могу позволить себе поваляться в постели до семи часов.
— Как относился к вашему творчеству ваш покойный муж Муса Магомедов?
— Он писал огромные романы, работал без устали, но мы не читали творения друг друга. Иногда я насильно заставляла его послушать то, что считала для себя самым удачным. Он не был эмоциональным человеком, скорее сдержанным, спокойным и уравновешенным. Обычно говорил, что он – очаг, а я – огонь. Он – русло, а я – бешеная река.
— Михаил Жванецкий однажды сказал, что истинный писатель тот, которому не платят, а он всё равно пишет.
— Он прав. Я же не могу перестать писать из-за того, что государство равнодушное и жадное и не ценит творческих людей. Если не буду писать, то я – не Фазу Алиева. Во мне умрёт поэт.
– Как–то вы сказали, что женщин среди друзей лучше не иметь…
— Да, женщины чаще завидовали мне или ревновали к своим мужьям, друзьям.
Я не иду на дружбу, и по этому поводу у меня есть стихотворение на аварском языке. Смысл такой: мы видим горы под снегом, мы видим горы под травами и цветами, но что внутри их – мы не знаем. Дружбе придаю особое значение. Если я с кем-то дружу, то не прощу ему даже маленькой подлости.
— Не боитесь, что украшения и яркая одежда отвлекают вашего собеседника от серьезного разговора? Вместо того, чтобы смотреть вам в глаза, слушать интонацию голоса, собеседнику приходится тратить время на разглядывание вас.
— Его проблемы. Это меня не касается. В таком наряде, в котором вы меня сегодня видите, в этих кораллах, браслетах, бархатной накидке, я 26 декабря 2002 года получила из рук Президента Владимира Владимировича Путина орден Андрея Первозванного…
— Какое впечатление произвёл на вас Путин?
— Очень приятное. Во-первых, он высоко себя ценит; во-вторых, ничего не обещает; в-третьих, всё его внутреннее состояние отражается в глазах. Я бы даже сказала, что Путин – это глаза. У кого-то говорят руки, у других – лицо, губы, а вот у Владимира Владимировича разговаривают глаза. Он умеет одним лишь взглядом остановить речь неприятного собеседника. Как говорят наши мудрые старцы, Путин никогда после дождя не побежит с буркой за дождём.
Спокойным, чуть надорванным голосом она предложила мне чай, и я впервые попробовала творожное чуду (чудо).
— Вы придерживаетесь диеты?
— Нет. Я много хожу, часто выступаю, причём азартно… Ем дагестанские блюда, хотя и стараюсь воздерживаться от мяса.
— Как считаете, мудрость передается по наследству? Она Богом даётся или же мудрости можно научить любого?
— Иногда дети умнее и мудрее нас. Вспомнила смешную историю. Приходит внук из детского сада и спрашивает взрослых: «Правда ли, что всё в этом мире в руках Аллаха?» — «Да». — «Выходит, у Аллаха имеется пульт управления?»
Я думаю, что старость не даёт мудрости. А начитанностью надо управлять, как конём над пропастью.
Фазу Гамзатовна заглянула в сумку и извлекла из неё табакерку. Сделала два вдоха. Я удивлённо спросила: «Уж не табак ли вы нюхаете?» Она спокойно и устало ответила: «Екатерина Вторая тоже нюхала табак».
— Фазу Гамзатовна, мне запомнился ваш рассказик «Табуны». В нём говорится о старушке, к которой однажды подошли вы, и она сказала: «По сердцу моему табуны пробегают, и топчут они всходы. Погибли под копытами колосья молочной спелости – надежда весны и лета». И вот ждёте теперь уже вы, когда сядет рядом с вами какая-нибудь девочка, которой тоже скажете о табунах. И она, уже через годы, вспомнив о вас, почувствует, как по её сердцу пробегут такие же дикие табуны. В каком возрасте хотите, чтобы к вам подошла эта девочка?
— Я знаю, что проживу сто два года. Моя мама прожила 92, я же себе определила срок жизни – 102. Именно в это время ко мне подойдет та любознательная девочка…
Вера ЛЬВОВА,
писатель, режиссёр,
фото из архива автора
P. S. У меня было очень много встреч с Алиевой. Я даже была у неё дома и у её сына – руководителя танцевального ансамбля «Лезгинка». Хочу искренне признаться, что Фазу Гамзатовна потрясающая артистка. Когда рассказывала об учебе в Литературном институте им. Горького в Москве, она так талантливо пародировала Бэллу Ахмадулину, что я просто «лежала».
Собралась Бэлла на экзамен в очень коротком платье и с большим декольте. Фазу удивленно спросила Ахмадулину: «Ты собираешься в таком виде идти на экзамен?» Бэлла, в свойственной ей манере, протянула: «Фазу, чем-то я должна же удивить профессора, если не готова к экзамену».
Что ни говори, она — уникальная женщина, и я от всей души благодарна судьбе за знакомство с ней…
