Десять рублей
— Ого, Ахмед, не ожидал тебя увидеть за рулем автобуса. Как работа, нравится?
— Да, в целом устраивает. У нас режим такой: с одного рабочего дня я должен отдать предприятию 5 300 рублей. Всё, что собрал с пассажиров свыше этого – идет в мой карман. Вместе с зарплатой в месяц получается… Ну, короче, мне хватает. Тем более что до этого я полгода вообще не работал. Но нагрузка серьезная: ездить по перекресткам города, особенно в часы пик – это нервы.
— Ну понятно. Эй, смотри, у тебя «10 рублей» убежали.
— Да, когда открываю задние двери на остановках – некоторые «соскакивают», не заплатив. А если не открываю, жду, пока пройдут к передним дверям, – другие пассажиры возмущаются, кричат.
Решение проректора
— Чего такой грустный?
— Да проректор трусливый оказался. Сам ведь поднимал вопрос, чтобы мне дали часы преподавателя – как раз этого направления на факультете не хватало. Я у него уточнял: что, на ученом совете будут рассматривать? Он даже руками замахал: никакого совета, пиши заявление на имя ректора, я всё с ним решу.
— И что? Не решил?
— Проректор к нему и не обратился. Он почувствовал, что кое-кто на факультете, на кафедре против моего прихода. Не знаю, почему… Конкуренции боятся, что ли… Или просто завидуют. Типа я и так известный человек, а они мне еще вузовскую площадку предоставят, укрепят мой авторитет.
Видя такие настроения, проректор стал больше думать о том, как с этими людьми не поссориться. И выбрал такую схему. Он собрал ученый совет и – в мое отсутствие – сказал, мол, Алиев ХОЧЕТ у нас преподавать, как вы на это смотрите? Нет, ты понимаешь? Он меня туда активно зовет, а в итоге на совете преподносит это, что я ХОЧУ.
На совете как началось! Недруги подняли шум: зачем нам этот выскочка, неграмотный, неопытный… Разные выпады в мой адрес. А меня ведь там нет, и я не могу ответить на их претензии. Там были и другие люди, которые ко мне иначе относятся и не считают меня «неопытным выскочкой». Но они были в растерянности: меня нет, что происходит – непонятно. А я их тоже о поддержке не просил, меня-то проректор вообще не предупреждал об этой своей затее с ученым советом.
В итоге он меня «слил»: типа ученый совет – против…
— Но вы ведь вдвоем с ним знаете, что и как случилось. Пойди и выскажи всё, пристыди его, а если он «отморозится» — перед людьми подними шум.
— Думаю об этом… Но мой друг, известный писатель …, против. Он предлагает другое: мол, пусть проректор сам стыдится всякий раз, как видит меня где-либо. Не знаю…
Внизу у подъезда
— Тагир, это чё за бомба у тебя там внизу у подъезда стоит? Ее как, не вариант настигнуть?
— Какая еще бомба?
— Ну такая, с синей челкой, ярко накрашенная, у нее еще тату на левой руке.
— А-а, Зуля…
— Тага, я ошалеваю: вот она — соска! Скажи да: она как, падает на движения?
— Не знаю, я за ней не слежу.
— Не, чё значит «не слежу». В одном дворе живете… Ну, короче, она «подписывается»?
— На газеты?
— Ву-ха-ха! Кричит «на газеты»… Ну чё, есть вариант раскачать эту тему? Её сейчас кто пасёт?
— Что значит «пасёт»? Она не животное…
— Тага, отвечаю за слова: она – животное! Скажи да по-братски, ее кто вообще настигает? Она чья сейчас?
— Слушай, Арсен, согласно исламу, для того, чтобы утверждать…
— Тага, опять ты за своё, вот ты сразу «лечишь»! Ладно, не хочешь говорить, я у других пацанов во дворе поспрашиваю.
Остаток
— Нет, он говорит, что у государства воровать не страшно. Оно нас долбит, мы ему, где можем, отвечаем…
— Ну что значит «государство»?! Если, к примеру, из суммы, выделенной на ремонт больницы, одну четверть он кладет в карман, второй четвертью делится с руководством и там с контролерами, а на остаток делает ремонт… Это ведь не абстрактное государство, это конкретные дагестанцы Ахмед и Патимат будут мерзнуть в такой больнице после такого ремонта. Да и само лечение… Знаешь, можно в самом деле стараться вылечить человека, а можно делать вид, изображать, что лечишь… И разница, сам знаешь, сколько стоит в этих вариантах.
— А ты не знал, что почти везде так? Вот у нас в ведомстве не больница, а форум или фестиваль какой-нибудь. Или еще какой проект. Выделят условно сто рублей, а на проект реально уйдет пятьдесят. Вот так и живут.
Грамотный муж
— Смотри, какой пароход Мурад сделал! Это он в центре технического творчества научился!
— Сам сделал?
— Говорит, что сам. Ну, наверное, препод помогал тоже. Смотри, какой!
— Да, красивый… Это, кстати, не пароход: пароходы на паровых машинах ходили, а это современный военный корабль.
— Ты, если такой грамотный, не умничал бы, а поскорее на работу устроился. Мы уже сколько вчетвером на мои пятнадцать тысяч в месяц живем… Ты хоть думаешь об этом?!
— Думаю, каждый день думаю. А ты вот отвлекаешь, корабли подсовываешь!
Двести лайков
— Русик, ты в курсе, что эта больная сделала?
— Что на этот раз?
— Короче, она написала на своей страничке, что купила себе новые трусики. И типа очень дорогие – за 2 500 рублей. Ну, ей там стали в ответ писать, мол, не верим. Наверное, они её «зажгли» своими комментами, и через несколько минут она выложила на страничке свое фото в этих трусиках.
— Она дурная, что ли?
— Ну! У нее там не целиком тело, а только от пупка до колен.
— А это точно она?
— Да, мы прошлым летом на море были, я запомнила ее золотистый пирсинг в пупке… Короче, ей как начали лайки ставить! За полчаса больше двухсот. Но кто-то из родственников тоже увидел и её маме позвонил. Ну, мама ее вроде избила и потребовала всё удалить. Она потом удалила, но многие уже успели скопировать эту фотку. И я тоже скопировала. Показать?
— Конечно.
— Ой, знаешь, папа говорил, что смотреть и показывать такие фото – хIарам.
— Ну, ясное дело, что хIарам… Давай не тяни, показывай!
Альберт Мехтиханов | г. Каспийск
