Вождь апачей Магомед встретил гостей на опушке Каратинского леса с томагавком
Они рассказывают байки и лесные истории у костра, прокуривая трубку мира из драконьего (шучу) стекла. На самом деле это «трубка» лишь по форме и цвету, она разноцветная, напоминает дракона, а сами жители Ахвахского района – индейцев. Встреча с ними произошла на фестивале традиционной культуры ахвахцев «Тархо», названном в честь самой высокой горы района.
Действующие лица:
Магомед Абдусаламов – вождь племени апачи
Камиль Тархо – Верная Рука Друг Индейцев, художник, певец, музыкант
Махач Далгатов – Твёрдая Рука (из третьего поколения индейцев)
Мутаэлум Маликов – Маугли
Хайбула – Дикий Медведь
Махач – Одинокий Волк
Сидрат – повар
Загра – стрелок
Хабизат – Соколиное Перо, дочь Маугли
Фатима и Шуана – дочки мамы Загры
Действие I. Опушка соснового леса. Верная Рука, Твёрдая Рука, Вождь, Гость, Коллега Гостя, Кто-то.
Верная Рука (играет масляными красками перед лицом Гостя): – Один король покрасил всё тело масляными красками и умер.
Твёрдая Рука: – Это он объясняет, почему индейцев разукрашивает только акриловой краской.
По опушке «бежит» вода в канистрах, переходя из рук в руки. Она холодная и вкусная. Горная. Но настоящая. Художник рисует лица на лицах. И у каждого своё.
Верная Рука: – Какой характер – такое и лицо, – беспощадно наносит мазки на щёки и подбородок Гостя. Делает он это спонтанно, чем, впрочем, характеризует его.
Кто-то: – Что сделали с твоим лицом?
Гость: – Нарисовали.
Верная Рука: – Акриловой красим, её можно смыть водой. Масляные портят лицо, масло же там. Клетки не дышат.
Гость: – Краску можно и без воды содрать, как настоящий индеец. Я видел.
Верная Рука разрисовал лес. На каждом дереве, травке – его картины.
Гость (искренне восхищается талантом художника): – Как вы красиво рисуете!
Коллега Гостя (умничает): – Естественно. Он же художник.
В руках у художника – мазки, собранные в единый сюжет.
Верная Рука: – Это рисовал глава, Рамазан Гаджимурадович, – говорит и фотографируется.
Верная Рука: – Я не индеец, я это точно знаю.
С этими словами Верная Рука ловит Вождя и передаёт Гостю. Вождь Магомед неохотно отвечает. Но постепенно втягивается в процесс.
Верная Рука и Вождь с рисунком Рамазан Гаджимурадовича
Фото: Патя Амирбекова
Вождь: – До того как я поднялся, я жил внизу. В селение Карата первые индейцы появились в 1972 году. Я с детства смотрю фильмы с Гойко Митичем. Так и родилась идея создать своё племя на родине. Люблю индейцев, потому что они свободные люди, люблю природу, без природы какая может быть жизнь?!
Гость: – А вы похожи на индейца.
Вождь: – Мой прапрапрадед – выходец из Северной Америки, из племени апачи. Сейчас в Канаде живёт родственник. Главное для меня – природа, чистый воздух, чистая душа. В сосновом лесу всё это есть, и живу я здесь 47 лет. Я не боюсь зимы. Построил дом, а вокруг вигвамы стоят, друзья неделями здесь живут.
Гость: – Зима близко.
Вождь: – Я этому рад! Когда я работал в Министерстве внутренних дел, в пожарной части МЧС, я не ездил ни в какие санатории, курорты, для меня курорт – это лес. Это моя душа. И здесь собрались чистые души. Здесь забываются семейные споры и неурядицы.
Твёрдая Рука: – Мы не говорим плохо про политику, журналистов. Всё натурально. Сначала не было никого, потом появились журналисты, и городские понаехали. Из Москвы, Питера приезжают, фотографируются с Вождём. 150–200 человек теперь живут. Настоящий дух индейцев наверху, а не здесь. Чтобы нормальное интервью взять, надо туда подняться. На машине добираться пять минут.
Это, знаете, как целлофановый мешочек вот так сделать и кинуть в море, – какой интерес разговаривать здесь?
Гость: – Не знаю, что вы имеете в виду, но интересная мысль.
Гость в одежде индейцев, не спешит её снимать.
Кто-то: – Можно забрать себе, каратинцы сами шьют и без проблем сошьют ещё.
Гость опускает голову и понимает, что он в мешке. Ну не ехать же в мешке домой! Или ехать?
Он не спешит и встречает девочек-подростков. Они красят друг друга, красивые, разными узорами. Наносят и на лоб Гостя – его Верная Рука оставил почему-то чистым – чёрными красками вертикальные полоски.
Гость.
Фото: Осман Бекболатов
Действие II. Лес. Гость, Фатима, Шуана, Амина и Соколиное Перо.
Там идёт посвящение в индейца. Не то чтобы они хотели стать индейцами, некоторые из них уже посвящены.
Соколиное Перо: – Папа с друзьями собрались и думали, как меня назвать, характер мой обсуждали. Назвали Соколиное Перо – наверное, с сестрой моей спутали (смеётся), это у неё мягкий характер, а не у меня.
Гость: – Видимо, вся в отца – Маугли.
Соколиное Перо: – Да, назвали Маугли, потому что подростком он две недели самовольно жил в лесу. А так папу зовут Мутаэлум.
Папа вспоминает, как ночью было тихо и ему даже казалось, что он оглох. Он стучал по земле, чтобы убедиться, что ещё слышит. Белки по утрам приходили, говорит, и ели его еду. Он картошку, кукурузу кидал в костёр. Так и ел. Родители знали характер папы, поэтому не волновались, что он один в лесу столько времени. Он ещё и с друзьями потом сюда приходил. С ним были Дикий Медведь, Одинокий Волк.
«Короче, скво, суккоташ готовится так»
Фото: Патя Амирбекова
Амина: – Прямо как в «Маугли». Медведь, Волк, Маугли. У дяди был день рождения, думали, что подарить, хочется же сделать приятное человеку. Мы с братом решили: я шишки собираю, он брёвна организовывает. В виде кровати он поставил брёвна, я собрала несколько вёдер шишек, брат мне помогал; мы посыпали шишками брёвна, а шишки одеялом покрыли, и получилась кроватка.
Соколиное Перо (громко смеётся): – Папа ходил вместе с моим братом и братом Амины в лес, им по 13, 14 лет было. Оставил их одних. Ночью разожгли костёр. Готовили еду. Костёр потух, они решили пойти в туалет. Один с томагавком, другой с шампуром. И слышат кабана! Русик чуть топорик не уронил. Орали, пока убегали. А это не кабан был, а папа.
Дядя приезжал в первый раз сюда. И папа решил ему всё показать. Потом якобы пошёл за индейцем. У дяди костёр потух, он не додумался дрова кинуть. Но додумался залезть на дерево, там же уснул. Папа возле палатки изображает кабана, а дядя сверху на него смотрит и говорит: «Ты там долго будешь такие вещи делать?» Дерево назвали Деревом ягуара, потому что он на дереве всю ночь пробыл.
Фатима: – Когда мама (Загра) была маленькой, она белку убила. Случайно. Из воздушки стреляла.
Гость: – На этой прекрасной ноте закончим.
Смех.
Шуана: – А потом из белки сделали чучело.
Громкий смех.
Амина: – Рядом с нашей поляной, когда поднимаешься, есть родник, который называется Титаник. Кто-то написал, и так пошло. Вода как из-под крана, только бесконечно льётся и чистая. Наверху ещё есть Долина мустанга. Оттуда все звёзды видны. Так ярко горят!
У Вождя даже бензопила есть. Когда живёшь в лесу, тяжело же томагавком рубить дрова для костра. Один раз я попробовала так полено срубить, потом жуткие мозоли на руках появились, но дорубила.
Амина: – Знаешь, как интересно, когда ходишь босиком! Пятки не такие уж грязные, как ожидалось.
Действие III. Вновь опушка. Те же, Сидрат, Первый мужчина, Второй мужчина, индейцы, «Википедия».
Соколиное Перо, Амина, Фатима, Шуана, Гость спускаются к опушке и встречают грибы: лисички, рыжики, мухоморы, а ещё землянику (не гриб, но всё же). Гость нежно погружается в сельскую жизнь, вляпавшись в навоз. А потом жизнь проносится перед глазами – летит вниз по скользкой траве. Но не встречает кабанов, белок, лисиц, зайчиков.
Гостей кормят хинкалом и гъоди
Фото: Патя Амирбекова
Идут на голос Тархо. Это Камиль поёт и играет на пандуре. Жизнь у каратинцев кипит в прямом смысле слова. В кастрюлях варятся мясо, картошка, хинкал и попадают на стол для гостей. Местная жительница Сидрат Магомедрасулова разливает бульон для хинкала.
Сидрат: – Ещё гъоди приготовили – традиционное блюдо наше. Это суп из кукурузы, ячменя, пшеницы, фасоли, чёрного гороха. С 6 утра варили до обеда. Стоять надо, постоянно мешать, чтобы не сгорело. Едят с солёным сыром или творогом и мелко нарезанный лук добавляют. Можно и без. И в первом, и во втором случае это полезно.
Каратинцы блюдо так и называют – горский суп из пяти злаков, смакуя по-разному, а мужчины фантазируют.
Первый мужчина: – Вот бы курагу ещё сюда, как бы было вкусно!
Второй мужчина: – Ага, сюда ещё добавляют жир сушёного мяса. Вот это я называю гъоди.
Индейцы: – Да это же суккоташ! Это похлёбка, похожая на гъоди, но обязательно с мясом. Мы сушим его, измельчаем и делаем пластины или шарики и угощаем гостей не только едой, но и пословицами. Одна из них: «Говори с детьми, когда они едят, и сказанное тобою останется, даже когда ты уйдёшь».
«Википедия»: «Пришло блюдо из Америки. Суккоташ был популярен во времена Великой депрессии. И традиционно его едят на праздновании Дня благодарения в Новой Англии, Пенсильвании и других штатах».
Шум за сценой.
Дом Вождя – не вигвам, а самый настоящий. Из дерева. Но на сваях. На воротах висит колокольчик, на деревьях – посудный сервиз, во дворе горит костёр. Но нас там нет.
