На сей раз парикмахер был не столько оживлен, сколько задумчив. Подравнивая бороду своего знакомого клиента, он признался:
— Не скрою, я сходил в магазин и купил те 2 книги о религии, которые вы мне рекомендовали. Что ж, интересно, я узнал для себя много нового. Мы-то, люди нерелигиозные, судим о религии просто по окружающим людям, по привычным картинкам их поведения… Но, оказывается, это далеко не всегда одно и то же – ислам и мусульмане.
Должен признать, многое в книгах мне показалось мудрым. Религия – да, она упорядочивает жизнь человека, наполняет его жизнь смыслом, умиротворяет в одних случаях, дает нужную энергию в других, помогает в горе и беде. Ну и вообще: понятно, что это разумный и сильный мотив: не вреди самому себе и другим людям, напротив, делай добро и будь хорошим человеком, так ты порадуешь своего Создателя.
Но один важный момент…
— Да?
— Сейчас объясню. Религия утверждает, что Бог – Милосердный и Всемогущий. Так?
— У Аллаха много имен и атрибутов. Милосердие и Всемогущество – одни из них.
— Меня интересуют именно они. Я не очень понимаю, как они сочетаются.
— А что вас смущает?
— Милосердие, милость – это понятно. Но если Он ещё и Всемогущ – значит, Ему под силу всё?
— Да, всё, что Он пожелает.
— Ясно. Откуда же тогда в мире зло? Боль, злоба, жестокость? Ведь Всемогущему Богу достаточно одного устремления воли, чтобы всё это исчезло, чтобы в мире царили только благо, любовь и красота. Не спорю, всё это тоже есть, и мы восхищаемся прекрасными видами природы или добрыми делами нравственных людей. Но ведь Всемогущий Господь в силах сделать так, чтобы в мире было только это. Откуда же боль и страдание?
— Зло, боль и страдание… Скажите, а у вас есть дети?
— Дети? Да, мальчики, двое.
— И сколько им лет?
— Они школьники: 9 и 12 лет.
— А что они любят? Как проводят свободное время?
— Ну, по-разному. Обычные детские увлечения. Младший – большой фанат компьютерных игр, если не сделать замечание, так у экрана и проведет весь выходной день. А старший предпочитает велосипед. Очень любит гонять во дворе и на улицах.
— Вы ему разрешаете?
— Конечно, разрешаю. Я ему и подарил этот велосипед, когда он без троек окончил учебный год.
— А вам не страшно за сына? Ну мало ли, велосипед, дорога… Иногда велосипедисты становятся жертвами ДТП.
— У нас на эту тему был подробный разговор. Не кататься в темное время суток. Быть внимательным. Переезжая дорогу, убедиться, что нет машин с обеих сторон. Вообще быть осторожным за рулем.
— А если он все же допустит ошибку, совершит неверный маневр, упадет и расшибет коленку или разобьет локоть – вы будете злорадствовать, мол, я же предупреждал!
— Нет-нет, как можно! Это же мой сын, я люблю его. Мне будет больно за него. Но я буду надеяться, что…
— Надеяться?
— Да, надеяться, что хотя бы собственная ошибка убедит его в необходимости соблюдать правила. Сердце мое будет сжиматься от жалости, но разум подсказывает: боль – зачастую необходимая ступень учения человека, его познания себя и мира.
— Очень интересно. Вы даете сыну ясные правила, выпускаете в открытый мир, полный рисков и шансов на ошибку. И ограничиваетесь тем, что напоминаете о своих предостережениях. Вы ведь могли бы принудительно оградить его от угроз улицы. Ну сидел бы сын дома, читал книги, нюхал цветы и любовался небом из окна.
— Извините, я его люблю – и хочу, чтобы он сам прожил свою жизнь. Жил, дыша полной грудью, как говорится. Совершая свой свободный выбор. Сам шел по своему пути – и пришел к… Надеюсь, к чему-то хорошему.
Конечно, с учетом моих знаний и опыта я должен дать ему информацию, расставить на этом пути ясные знаки, дать сыну добрые подсказки. Но идти он будет свободно. Это… это лучше, чем принудительно сидеть в запертой тюрьме, пусть даже тюрьме собственного отца.
Парикмахер замолчал, вдруг поняв, что верующий клиент снова помог выйти ему на новые уровни осмысления каких-то важных вещей. Клиент же после паузы подытожил:
— При всей силе отцовской любви и наличии власти принудительно оградить сына от зла «свободной улицы» вы не делаете этого! Вы ведь понимаете, что, выходя в открытый мир, сын может ослушаться вас, совершая зло сам или терпя злодеяния от других. А может и не ослушаться, взяв на вооружение ваши подсказки и предостережения. В любом случае это будет его выбором, его дорогой в жизни – и его ответственностью.
Вы сами пришли к выводу, что ваша любовь к сыну прямо связана с вашим желанием видеть его свободным. А эта свобода предполагает возможность выбора в пользу зла. При этом нельзя сказать, что этот вектор преобладает, вы ведь снабжаете сына аппаратом созидания и добродеяния, вы ясно предостерегаете его от ошибок и к тому же всегда готовы прийти на помощь по его зову.
Таким образом, в рамках сохранения свободы сына вы предпринимаете все нужные шаги, чтобы он – сам, добровольно – склонился в пользу собственного блага и не избрал зло. Каким же будет выбор сына на этом свободном пути – такими окажутся и его последствия.
Хамзат ХАМЗАТОВ
