Актёры-кукловоды из Дагестана ломают стереотипы
— Перед тем как ехать в Донецк на фестиваль, я постирала крылья. Положила на батарейку сушить. Приехали на спектакль, обнаружили, что крыльев нет. А без них лебедь — палка.
Народная артистка Дагестана Екатерина Касабова тогда выкрутилась — коллеги изготовили для лебедя новые крылья с помощью ватмана и степлера — и даже получила очередной приз за лучшую женскую роль. Хотя и говорит, что «с бумагой сложнее летать — амплитуды меньше».
«Молодёжка» заглянула в театр — он, как и ожидалось, оказался отдельным волшебным миром.
«Гуси-лебеди»
Екатерина Касабова пришла в кукольный театр в 18, хотя всегда мечтала стать актрисой драмы и кино. За 40 лет Кате успешно удалось использовать почти все техники кукол: планшетную, тростевую, настольную, тантамареску, ростовую, перчаточную. В ноябре она получила очередную награду – на этот раз за «Лучшую женскую роль» в Донецке на фестивале «Сказочный мир» в сказке «Гуси-лебеди».
— Как-то гуляли с одноклассницей после окончания школы и увидели объявление «Требуются актеры, мужчины в театр кукол». Лена говорит: «Ну, ты попробуй, здесь может быть интересней». А я вспомнила, как в детстве своим младшим сестрам и их подружкам играла на аккордеоне, с куклами разыгрывала сказки, им это нравилось. Когда я пришла в театр, увидела кукол, мне скорее захотелось взять их и попробовать оживить. Сказала: «Я хочу быть актрисой». Взяли, услышав мой широкий диапазон.
— Выхожу на сцену в костюме печки. Играю с детишками, опускаю одну картинку, поднимаю речку (она на нитях), смотрю – речка заела. И начинаю импровизировать: «Бежала она лесом, — а нити застряли, перепутались, печка же поролоновая, упала на эту речку, вытащить не могу. – Бежит, торопится, аж сердце в груди колотится», — а сама потихоньку всё выравниваю, ногой поправляю.
— Очень люблю наблюдать за людьми, за животными, что-то беру из их характера, поведения. И открываю новые возможности для кукол. Но больше всего нравится наблюдать за воронами, они очень смешные, любопытные, могут украсть. У людей такое тоже бывает. Или собаки, они честные, верные. Кошки хитрые, но и, в то же время, от них идет тепло, пушистость, доброта. А если будешь обижать, могут дать отпор, защититься. Мне иногда кажется, что они когда-то были людьми, а потом стали животными.
Темпераментный Аладдин
— У меня была дипломная работа «Шекспир на дагестанской сцене». Шекспир — не дагестанец, а Дездемона и Отелло получались что надо, — вспоминает директор театра Аминат Яхьяева. — Дагестанцы отличаются своей возбудимостью. Мы сродни испанцам, итальянцам, грузинам по эмоциональности, исполнительскому мастерству. Природа сказывается однозначно. Вот играли «Аладдина» в Мытищах. Казалось бы, спектакль знают многие, а у нас Аладдин особый. Темпераментный. Даже армяне, тоже кавказцы, удивились.
Фото: Патя Амирбекова
На международном фестивале в украинской Виннице спектакль «Айболит», поставленный в дагестанском театре режиссёром из Астрахани Владимиром Долгополовым, получил три номинации. Режиссер очень удивился: тремя годами раньше на том же фестивале в его режиссуре тот же спектакль показывали астраханцы — работу никто не выделил.
— Владимир говорил: «Господи, как это может быть? Я думал, вы умеете только лезгинку танцевать и на кинжалах разговаривать». Мы стереотипы ломаем. Там не было дагестанских танцев, а была музыка и хороший вокал. В Мытищи мы показывали «Насруддина — золотые руки» — спектакль воспринимали на ура. Музыка, барабанная дробь — а барабанили на табуретках, актеры их ставили на колено. Что только с ними не делали!
Ослики на службе и долгий путь домой
Театр существует с 1941 года. Тогда артисты сами выезжали к зрителю, даже если зритель жил в высокогорных районах Дагестана. Транспорту по горным дорогам ехать было невозможно, и путники вязли в грязи. Поэтому перегружали декорации на арбу, впрягали осликов — и привозили сказку детям.
В 1949-м театру выдали помещение на улице Буйнакского. Директор вспоминает, какой у нее был маленький кабинет.
— Расстояние от одной стены до другой — размер переходящего красного знамени. Даже не помню, чтобы из кабинета уходило это красное знамя, которое тогда являлось достижением.
Зрительный зал был на сто мест и очень душный.
— Родители с детьми приходили, смотрели спектакль, радовались, а потом возмущались. Ребенок после представления заболевает, потому что сначала распаренный, а потом выходит на улицу — вот и простуда.
Тогда директор начала биться за новое помещение — и его дали. В 1992 году театр переехал на Ленина. Зрительных залов стало два — но неприятности возникли и тут.
— В большом во время репетиции как-то упал с потолка кирпич. Закрыла срочно зал, и мы перешли наверх, в малый, в нем хоть как-то можно было находиться. Но имелись еще проблемы: блохи кусали, крысы бегали, кошки с улицы прибегали…
Чтобы театр реконструировали, пришлось писать письмо тогдашнему руководителю республики. В отремонтированном, комфортном здании кукольники работают только девять лет.
Гадкий утенок, Шайтан и Дюймовочка
В театре золотой закон – нельзя трогать кулисы. Это стена, за которой играют актеры. Нельзя, чтобы высовывалась голова, рука выше грядки выглядывала, есть уровень – 170 сантиметров.
Екатерина Касабова в Донецке, на фестивале «Сказочный мир».
— А теперь уже 175, в последнее время народ высокий, — говорит актер театра Рамзес Алиев. – Некоторые актеры становятся на шпагат, чтобы их не было видно за ширмой. Как только ребенок начинает понимать, что там стоит человек, волшебство теряется. Но детям нравится, когда на сцене актер и кукла, игра живого плана. Сейчас время такое. Я удивляюсь, как дети могут смотреть современные мультики, они же ни о чем.
Паша Магомедов тут самый главный. Все декорации, как говорит он сам, через него идут. Он — столяр и плотник.
— К каждому спектаклю столько резать надо, собирать, много работы. Рамки делаю, натягиваю все, спектакли через меня выходят. 10 — 15 дней уходит на подготовку декорации. Там же сложные бывают, режиссеры из Москвы, Донецка, Волгограда приезжают, ставят спектакль, и приходится вместе с ними всё делать.
Тут есть бутафорский, столярный, художественный, швейный цеха, комната сказок, склад декораций. Если зайти в последний, можно увидеть всё и ничего. Только сами работники знают, где что лежит. Точнее — живет.
— У нас внешний беспорядок, но у каждой вещи есть свое место. Это Кораблик желаний, Перекресток сказок, Спящая красавица, Гуси-лебеди, Маленький Мук, Дюймовочка. Здесь Кошкин дом, там Солнечный лучик. Все в коробках, пусть даже коробка старая, куклы должны быть зачехлены, — говорит заведующая производством Зарида Валиханова.
«Дюймовочка» в 2014 году заняла I место в Финляндии, на Всемирном фестивале в двух номинациях. Фото: Патя Амирбекова
Она может рассказать про каждую куклу. Гадкого утенка мыть не получается, его протирают белизной — и он отбеливается. Куклы из «Алых парусов» — ростовые. Один актер держит голову, другой — спину, третий — руки, четвертый работает ногами. Со спектаклем «Дюймовочка» театр три года назад занял первое место в номинациях «Лучшая режиссерская работа» и «Лучшее оформление» на Всемирном фестивале в Финляндии. Главная героиня — из папье-маше. Одну такую куклу делают четыре бутафора, три художника, изготовитель кукол, столяр и три швеи. На куклу уходит 4 — 10 дней, в зависимости от сложности.
Отдельная история с Шайтаном из «Сундука бедствий».
— Злой персонаж, но такой позитивный. Его все боятся, даже режиссеры, говорят: «Уберите его отсюда, он на меня смотрит».
Гости из прошлого
Внешне театр напоминает замок, на стенах вырисовываются башни, а внутри кажется, что нет начала и конца. Говорят, когда-то этот дом принадлежал очень богатой женщине. Здесь много окон и дверей, лестниц, ведущих непонятно куда. До театра тут находился кинотеатр «Комсомолец», а в годы Великой Отечественной войны — госпиталь. Рассказывают, что дом не забывает старые раны: по ночам там ходят призраки солдат.
— Уборщица рассказывала: «По коридору иду, это было ближе к 9 Мая, впереди вижу — идет солдат в военной форме. Окликнула его, он пошел в сторону мужской гримерки. Проверяю: дверь закрыта, а ключ висит на месте», — говорит Зарида Валиханова. — А кто-то стоны слышит, бывает и такое.
Патя Амирбекова
