Последние годы коренные махачкалинцы по отношению к определенному слою населения нашего города (имею в виду горцев, которые в свое время предпочли учебу в столичных вузах республики) все чаще проявляют те же недовольства, что и жители мегаполисов страны, и употребляют неприятные во всех смыслах выражения типа «понаехали тут» и т. п. С чем же связана такая неприязнь к сельским людям? Ведь каждый из нас, дагестанцев ассоциирует себя с каким-то определенным селом, районом республики, где родились его предки и откуда его род. И здесь вспоминается фраза Цицерона «О времена, о нравы!»
И действительно, раньше в Дагестане всё было иначе. Я и в селе рос, и в городе, так что всё хорошо помню и могу сравнить. А сравнение, что будет удивительно для нынешнего поколения, не в пользу города. То есть, с точностью до наоборот. Хотя, надо отдать должное, в городе тоже было не так уж плохо. Но что об этом сейчас вспоминать на страницах газеты? Я в книгах целые главы посвящаю своему родному городу, и того мало. Да и мои коллеги тоже стараются на этой ниве.
В общем, казалось бы, для людей, которые хотят узнать что-то новое или хотя бы стремятся к чему-то хорошему, материала для размышлений хоть отбавляй. Ан нет! Сегодня в нашем обществе иные ценности, нежели раньше. И мне бы хотелось еще раз углубиться в эту тему, чтобы быть понятым, но путем некоторых сравнений.
В Махачкале с 15 по 20 октября прошла масштабная акция по очистке Канала им. Октябрьской революции, инициатором которой стал Глава Дагестана Рамазан Абдулатипов. Узнав об этом, я решил проехать по всему участку КОРа в черте города, и увиденное меня не то чтобы удивило, нет, шокировало. Не буду сгущать краски, ибо читатель и сам мог наблюдать в СМИ эту ужасную картину. Канал был настолько засорен, что каждый час с места вывозили по 2 — 3 самосвала с мусором. В общем — более 15 тысяч тонн мусора. В некоторых местах были обнаружены брошенные автомобили, трупы животных и не только. Нашли автоматы и другое огнестрельное оружие, которое может открыть глаза на преступления, совершенные много лет назад и не раскрытые до сих пор.
Чему же я так удивился, спросит читатель? Неужели раньше не видел, в каком состоянии находится главная питьевая артерия города? Да, видел, и не раз. Но последние события превзошли все мои ожидания. Возможно, потому, что еще будучи пацаненком, купался в нем. Да-да, не удивляйтесь, именно купался, и не один.
В черте города (той маленькой Махачкалы с населением около ста тысяч человек), которая проходила с первой Махачкалы и заканчивалась в районе питомника (Пятый поселок), канал был как бы негласно поделен. Между теми, кто жил в 1-й Махачкале, в 4-м поселке (Узбек-городка еще не было, он построен после землетрясения 1970 года), таркинскими ребятами и пацанами с Пятого поселка.
Место, где я купался с друзьями, находится и по сей день напротив здания нынешнего Сельхозбанка. На одном берегу там сегодня станция технического обслуживания (СТО), на другом — здание, которое чуть ли не каждый месяц меняет своего хозяина.
Можете себе представить ватагу мальчишек, которые, ни на секунду не останавливаясь, вытворяют разного рода кульбиты и сальто. И все это в сопровождении безудержного радостного смеха. Наверное, сейчас трудно представить, особенно после просмотра множества фотографий в Интернете, что дно КОРа было из ила и не представляло никакой опасности. Правда, насколько я помню, несколько человек утонули. Не знаю, с чем связана была смерть ребенка. Скорее всего, пошел купаться один и не умел плавать. А вот во втором случае утонул подвыпивший мужчина. Это я точно знаю, потому что он был родственником одного из моих друзей. Оба случая произошли где-то в районе Первой Махачкалы. Были, вроде, еще где-то утопленники, но знаю, что на нашем месте ничего такого не случалось. Более того, даже не помню, чтобы кто-то элементарно порезался.
В связи с этим мне вспоминается один случай.
У берега, где мы ныряли в КОР, стояло маленькое деревянное невзрачное сооружение. Таких в Махачкале было множество. Мы не знали, откуда оно появилось и для чего, но стояло давно, еще с детства наших родителей. Во время купания вся наша одежда, майки и сандалии, покоились на деревянных досках именно этого сооружения. Да и от посторонних взглядов, когда мы выжимали трусы после купания, строение оберегало нас.
И вот однажды за этим занятием нас застала бабушка. Такая неприметная, лет под 80, а может, и поболее. Подождав, пока мы очухаемся от смеха и суеты, придем в себя, она подозвала нас и на ломаном кумыкском языке (в то время, помимо русского, это был язык межнационального общения) спросила, знаем ли мы, что это за сооружение. Ответ был, естественно, отрицательный. Тогда она сказала, будто здесь покоится прах шейха. Кто такой шейх, мы, конечно же, не знали, но некоторые из нас, особенно таркинские ребята, что-то слышали об этом.
— Ну и что с того? — спросил у нее один из моих корешей, у которого родители были верующие. — И что нам теперь делать, не купаться, что ли, здесь?
Она внимательно так на него посмотрела и ответила:
— Когда придете домой, расскажите родителям о нашей встрече и о том, что я вам сказала. Они вам посоветуют, что делать. Только обязательно расскажите.
С тем и расстались. Я, к своему стыду, через минуту-другую забыл об этой встрече. Впереди был питомник, лазанье по деревьям, погоня сторожа и другие мальчишеские прелести детства. А вот тот пацан не забыл. К сожалению, не помню, как его звали.
На следующий день, с утра придя на КОР, я увидел такую картину. Все мои кореша возятся возле этого деревянного сооружения, о котором вчера говорила бабушка, а несколько пожилых мужчин и женщина внимательно наблюдают за ними со стороны. Мне стало стыдно за то, что я забыл о вчерашней встрече с бабулькой, и, не привлекая ничьего внимания, начал молча помогать друзьям. Все вместе за целый день мы привели в порядок это место. Не купались и не шутили даже.
Я потом вспоминал этот случай и диву давался. Мы как будто сразу повзрослели на несколько лет. Позже узнал, что в этом месте действительно покоится Умар-шейх Эфенди из Кудали, который умер в 1801 году в возрасте 43 лет. Это была выдающаяся личность. Поэт, просветитель, кадий в Тарках, руководитель медресе и личный советник шамхала Тарковского.
Место, которое соорудили верующие, много лет назад разрушили коммунисты, что мы и видели изо дня в день. А восстанавливать его было чревато для любого человека. Тюрьма — самое малое из того, что ожидало смельчака. Но не это главное. Сколько ни строй, все равно разрушат. Так что, жертвы были бы напрасны. Вот почему пожилые люди стояли в стороне и лишь наблюдали за происходящим.
Вспомнив об этом случае, поехал к тому месту и застал двух пожилых верующих женщин. Обе держали в руках четки и усердно молились. Естественно, спросили у меня, кто я и что нужно. Вкратце объяснил. Тогда пригласили меня внутрь и поведали вот какую историю.
Оказывается, вокруг зиярата раньше было кладбище. Во время правления коммунистов его сровняли с землей, а именно эту могилу разрушить не смогли. Что только не делали. Двое трактористов, пытавшихся это сделать, на следующий день умерли. Тогда все же решили глянуть, кто же там похоронен. Раскопав немного, они достали зеленый камень, на котором и было высечено имя шейха. В тот момент рядом были женщины, жители Тарков. Они собрали несколько костей и похоронили в Тарках, на кладбище. Позже на этом месте устроили зиярат, который стоит и сегодня. Бабушка показала мне его, когда мы вышли из помещения. А возвел его житель Тарков Курбан-Али, человек, который построил почти все подобного рода сооружения в городе.
К слову сказать, наш детский труд впоследствии так и «не оценили» власть имущие. Сооружение сломали, сровняв его с землей. И только в начале 90-х на этом месте благодарные потомки шейха отстроили небольшое строение с табличкой, на которой написано, кто там покоится. Вот такая грустная история.
А что же КОР? Как получилось, что чистое вдруг стало не просто грязным, а, простите, вонючим? Как случилось так, что красная рыба, которую мы, пацаны, ловили когда-то на удочку прямо с берега, покинула эти воды Дагестана? Да не только она, но и килька — ее можно было есть сколько угодно и, к тому же, бесплатно — исчезла.
Можно привести еще сотни примеров бескультурья, жажды наживы, отсутствия должного воспитания и того, чего никогда не было в Дагестане. Кто виноват? Вот вопрос вопросов, на который предстоит ответить нынешнему поколению. Ответив на него, они смогут построить правильное общество и вернуть всё на круги своя.
Заур Зугумов
