Как армия лишилась будущего командира, а школа приобрела талантливого педагога.
Биографическая справка
Мурад Зиралов родился в селе Гертма Казбековского района Дагестана. В 2002 году окончил Колледж физической культуры и спорта «Спарта» в Москве. В 2008 — аграрный факультет РУДН, а в 2014 – магистратуру финансовой академии при правительстве РФ по специальности «социология». У него второй взрослый разряд по греко-римской борьбе. Учитель физической культуры в школе № 283 Москвы. Стаж работы по специальности – 12 лет. Женат. Трое детей.
Хотел быть военным, а стал учителем
— Как сложилось, что ты стал учителем? Это не самый очевидный выбор для молодого человека сегодня.
— Моя профессия – случайный выбор или просто везение, как ни странно. Вообще, я приехал в Москву по направлению из военкомата и собирался поступать в военный институт. Это было в начале нулевых. Но все сложилось не в мою пользу. Я не прошел по конкурсу, и, что самое смешное, объяснили это проблемами со здоровьем – меня просто завалили на медкомиссии. Потом говорили: «Ну ты пойми, такая сложная ситуация на Кавказе». Тогда, в 1999 году, началась вторая чеченская кампания, и это очень сильно сказалось на кавказских абитуриентах. На каждом шагу слышалось: Чечня, Дагестан, лица кавказской национальности. Мне приходилось объяснять людям, что я не боевик и с оружием по лесам не бегал.
Неудача с военным институтом стала тяжелым ударом для меня. Но просто так сдаваться и возвращаться домой я не хотел. На тот момент уже наступила середина июня, и во всех учебных заведениях заканчивался прием документов. Я подал документы в Первый мед и провалил химию, потом во Второй мед – тоже провалил химию. Потом уже просто искал колледжи, техникумы, главное – не возвращаться домой. В итоге, можно сказать, запрыгнул в последний вагон уходящего поезда и поступил в Колледж физической культуры и спорта.
Там я стал одним из лучших студентов и шел на красный диплом, но не сложилось. Преподаватель по «Основам спортивной тренировки» меня невзлюбил, постоянно говорил, что я боевик и все кавказцы на одно лицо. Но таких, как он, было немного. Самое смешное, что со мной тогда в группе учились скинхеды, а я даже не знал, кто они такие. Наверное, у них какой-то негатив ко мне был, но они это успешно скрывали. Они были бездельники и двоечники и часто обращались ко мне за помощью.
На самом деле можно сказать, что учеба стерла все границы. Выделиться я мог только своими успехами, и я это ценил, помня, что вышел из далекого высокогорного села.
Главное — не краснеть перед старшеклассницами
— Когда пришло понимание, что быть учителем – твое?
— Каково это – быть учителем, я на первом курсе вообще не представлял. Но все определилось уже в первом семестре, когда нас отправили на практику в школу. И именно тогда я решил, что хочу стать учителем физкультуры, быть педагогом.
Очень неожиданно для себя решил, между прочим. Первый урок, на который мы пришли, был в 10 классе. Какая красота там, столько девушек — я сразу забыл все, что знал! (Смеется.) И эти девочки нам слова сказать не давали. Непросто было, но насчет «подкатить» у меня уже тогда был блок. Сразу решил, что я в первую очередь — учитель. Этическая составляющая всегда очень важна для меня.
Другие ребята в такой ситуации не могли вести уроки, путались в словах, смущались. На их фоне я был внешне очень спокоен, просто старался не смотреть девчонкам в глаза, не обращать внимания на их шуточки и не краснеть по поводу и без (смеется).
Тогда, во время этой первой практики в моей первой школе, я понял еще одну важную вещь – любой ребенок хорошо чувствует, если ты не знаешь предмет. Начинаешь буксовать – все, сразу теряешь авторитет.
Ту самую первую школу я до сих пор хорошо помню. Это была пятиэтажная школа моей мечты, технически оснащенная. Наши кураторы нас очень поддерживали. Потом за мной закрепили седьмой класс, и там я спокойно вел уроки и проводил семинары. Волновался, конечно, но тогда дети были другие и телефонов, и негативных проявлений было меньше.
И в какой-то момент я своему куратору и руководителю практики Людмиле Григорьевне Вороновой сказал, что буду учителем.
Жертва ради любимой работы
— А как ты попал в свою нынешнюю школу? Это тоже стало делом случая или ты уже взял судьбу в свои руки?
— К концу моего выпуска в колледже сменился руководитель, пришел бывший военный Игорь Викторович Карасев. У меня с ним отношения сложились. Он много работал с дагестанскими ребятами и не имел предрассудков. Помню, он спросил нашу группу, кто куда пойдет работать. Все ребята были местные, и ни у кого проблемы с выбором школы не возникло, а я один остался без школы. Тогда Игорь Викторович спросил, в каком районе живу, и дал контакты своего знакомого. Мы с ним встретились, поговорили, и он дал мне контакты самых лучших школ района с возможностью выбрать любую.
Я обошел все эти школы и выбрал № 283. У них как раз не было учителя физкультуры, и они меня встретили очень тепло, как давнего знакомого. Я сразу оставил администратору свои документы.
После каникул приезжаю, и Яков Маркович, тогдашний директор школы, пригласил меня к себе и говорит: «Момент такой – как вас дети будут называть? Султанахмедович – слишком сложное отчество. Можно, вас дети будут называть Мурад Сергеевич?» Я посмеялся, а потом сказал ему: если односельчане узнают, что работаю в школе и поменял отчество, просто спишут со счетов (смеется). В итоге решили, что будут называть просто Мурад Ахмедович.
Учитель – не «борцуха» со сломанными ушами
— Прошло 12 лет. Что изменилось за это время? Как сейчас, на твой взгляд, воспринимается образ учителя физкультуры?
— Уже лучше. Но раньше я часто сталкивался с мнением, что это низшая должность, непрестижная работа. Многие говорили: стать физруком можно и дома, для этого совсем не обязательно было учиться и ехать в Москву.
А еще люди забывают, что та или иная профессия может по-настоящему подходить человеку, бывает и такая вещь, как призвание. Даже мой директор всегда говорит мне, что я бы столько лет не проработал в школе, если бы это было не мое.
Ну и еще сейчас у людей изменились ценности. Очень часто смотрят не на то, где ты работаешь, а сколько получаешь. Многие завидуют, потому что московские учителя получают хорошую зарплату.
— Не так давно по ТВ прогремел сериал «Физрук». Сравнивают ли тебя с его главным персонажем Фомой?
— Фома – очень положительный образ, несмотря на то, что он «а-ля бандюга из девяностых». Все, кто смотрел сериал, спрашивают: «А где твой «гелик», ведь ты столько лет работаешь в школе? Где твоя брутальность и все такое?» Но ведь это всего лишь образ, а в московской школе довольно тяжело работать, много требований.
Еще есть стереотип про физкультурника, мол, дал детям мяч, пусть играют, а ты такой ходишь со свистком, прохлаждаешься или чай пьешь. Люди просто не понимают, что учитель физкультуры – это прежде всего педагог, не тренер, не «борцуха» со сломанными ушами.
Обычная школа не дает спортивный разряд. Задача школьного педагога по физкультуре дать базу, физически подготовить и направить ребенка. Это тоже четко надо понимать.
Осторожность в соцсетях
— Как ты себя позиционируешь в качестве педагога?
— Советский стереотип, что физрук приходит на уроки с пузиком, в растянутых трениках, со скакалками в руках, очень мешает порой работать. Ко мне часто приходят родители и рассказывают, как у них это было. Но за последние восемь лет все очень сильно поменялось. Сегодня я педагог, который отвечает требованиям московской системы образования.
Я всегда шагаю в ногу со временем, отслеживаю любые изменения в своей сфере. Не могу себе позволить, чтобы у меня пузо торчало, я же олицетворение современного человека, который ведет здоровый образ жизни (смеется). Учитель должен показывать все это своим личным примером. Часто ученики спрашивают, сколько мне лет. Я предлагаю им угадать мой возраст. Редко когда мне за 30 дают. Обычно говорят — 26-27 лет.
— Влюбляются ли в тебя старшеклассницы?
— Бывали случаи, и есть сегодня. По большей части это 8-9 классы, переходный возраст. Пишут в социальных сетях признания, хотят пообщаться, меняют свои имена и фамилии на разные ники. Поэтому в соцсетях стараюсь вести себя осторожно.
В школе я совсем другой человек, перешел порог школы – и все, педагог. Максимум – пошутить могу. Я знаю девочек, которые неровно дышат ко мне. Например, если ребенок страдает, могу сказать какую-то необидную шутку, подбодрить. Но чаще не обращаю внимания. Один раз я обжегся уже. Пришел работать в седьмой класс, построил их. Приходит девочка с опозданием, волосы распущены, жует:
— Как вас зовут?
— Ольга.
— Оль, ну как же так? Соберите волосы, ведите себя поприличнее. С именем Ольга у меня очень приятные воспоминания, давайте вы не будете мне портить это все.
А эта Оля, девочка из неблагополучной семьи, сказала дома, что учитель физкультуры чуть ли не домогался. Меня вызвали к руководству, потом выяснили, что ученица наговорила лишнего. Оказывается, она уже была известна такими выходками. Поэтому молодой учитель должен быть очень осторожным и аккуратным в общении с детьми.
Есть контакт! Или как бороться с симулянтами
— Насколько ты требователен к ученикам?
— Многие современные родители не считают физическую культуру важным предметом. Приходят ко мне поговорить, рассказывают про проблемы со здоровьем у ребенка.
Я не так уж и требователен к детям, если они имеют ограничения по здоровью. Потому что любая травма или ухудшение состояния здоровья ребенка – это подсудное дело для учителя.
У меня требования простые: прийти на урок в спортивной форме, сделать элементарные разминочные упражнения – и уже четверка есть. Уверен, это почти все могут.
Но если родители совсем непробиваемы – вместо физкультуры дети пишут рефераты, доклады, а потом защищают их.
— Сегодня дети физически очень разные: кто-то постоянно за компьютером сидит и мало двигается, кто-то ходит в спортивные секции и получает разряды, а нормативы для всех одни. Как ты решаешь эту проблему?
— Само понятие норматива уже 3-4 года не существует. Есть контрольные упражнения. Эта система нормативов была пересмотрена после травм и даже нескольких случаев смертей на уроках.
Я не придираюсь к физическим возможностям детей, очень лоялен в этом плане. Да и сам учебный процесс по физкультуре стал проще и ориентирован на самых разных детей. Вот, например, урок по теме «Прыжок с места». Ребенок-спортсмен в норматив уложился и получил свою пятерку. А ребенку с ограниченными возможностями достаточно прийти в форме и посмотреть технику прыжка, я уже поставлю четверку.
Просто не могу не поставить. И это справедливо, считаю, это индивидуальный подход к каждому ребенку.
— А как бороться с симулянтами? Их сразу видно? Есть ли дети, с которыми возникают проблемы?
— Симулянтов видно не сразу, конечно. Зачастую это те дети, которые плохо учатся. Они выдумывают себе «травмы», а потом в конце рабочего дня я вижу их играющими в футбол.
Обычно о таких мы знаем заранее. Но мне кажется, все зависит от того, нашел ты с учеником контакт или нет. У меня были мальчики, которые под любым предлогом не приносили спортивную форму. Я пытаюсь с ними поговорить на их же языке, слушаю детей. Банальный пример – девочка сказала, что у нее нет возможности купить спортивные штаны. Что есть футболка и кроссовки, а брюк нет. Я спросил размер и сказал, что куплю. Проблема тут же исчезла.
И с кавказскими детьми особых проблем нет, могут только подраться с кем-то иногда, но это, как и все. Я как учитель к кавказским мальчикам отношусь особенно требовательно, потому что знаю, им это нужно. Потом сами спасибо скажут.
Всегда спокоен, как Федор Емельяненко
— В 2010 году в школьную программу добавили еще один урок физкультуры в неделю. Это сказалось на здоровье и уровне подготовки школьников?
— Особо ничего не поменялось. Должны измениться условия для занятий – залы, оснащение. У нас же в одном спортивном зале занимаются сразу 2-3 класса. Вот возьмем для сравнения зарубежные страны, например, скандинавские. Какие у них спортивные базы, гимнастические снаряды, которые они разрабатывают под свои программы. А в нашей ситуации сложно говорить о серьезном росте качества физической подготовки.
— А что еще может сделать школа для поддержания здоровья учеников? Ведешь ли ты секции, помимо школьной программы?
— Сейчас я веду футбол для самых маленьких. В прошлом году проводил волейбол у старшеклассников. Это еще позволяет мне не терять связь с выпускными классами. Вообще, в секции приходят уже более мотивированные дети, конечно. Я их сам жестко отбираю, ну и дисциплина жестче, чем на уроках.
— Есть ли у нынешнего молодого поколения интерес к спорту?
— Это все идет из семьи. Если родители отправили ребенка в секцию, больше вероятность, что он дальше будет заниматься. С другой стороны, отправить – одно, а держать на контроле его тренировки – совсем другое. Ребенком надо заниматься постоянно – интересоваться его достижениями, направлять его.
Мы, со своей стороны, тоже стараемся влиять, конечно, но без активного участия семьи это очень сложно. Если мы знаем, что ребенок нигде не занимается, то в школе предлагаем ему ходить в секции: ко мне на футбол или на волейбол к другому учителю, баскетбол, шахматы – у нас есть из чего выбрать.
Очень часто дети у меня спрашивают, каким спортом я занимаюсь. Рассказываю, что сейчас занимаюсь кудо. Мы ходим туда с моим старшим сыном, и я считаю важным показать ему личный пример.
— Какие сейчас у молодежи спортивные кумиры?
— Ребята, которые занимаются единоборствами, знают своих кумиров. Это и Хабиб Нурмагомедов, и Федор Емельяненко, и Забит Магомедшарипов.
Я своим ученикам всегда привожу в качестве примера Федора Емельяненко. Это образец поведения. Он всегда сдержанный – и до боя, и после, и при выигрыше, и при проигрыше – улыбка на лице, разговаривает спокойно, взвешенно, без трэштока.
— Давай представим себе урок физкультуры будущего. Что ты хотел бы видеть, сделать?
— В идеале я бы работал с детьми один на один в зале. А сейчас у нас зал, который мы с другим педагогом разделили на две части сеткой.
Еще не отказался бы от мультимедийного сопровождения. Экран или проектор, чтобы детям можно было что-то показать, рассказать, так легче давать инструкции.
Второй важный момент – расписание уроков. Раньше уроки физкультуры ставили так, чтобы после занятия ребята могли отдохнуть. Сейчас – наоборот. Эти моменты не всегда учитываются. Бывает, что у меня четыре урока разбросаны на весь день с окнами между ними.
Раньше по четвертям меняли расписание, в зависимости от того, лыжи это или бассейн. Оно было более мобильным, а сейчас устанавливается сразу на весь год с 1 сентября.
Но я не отношу себя к учителям, которые воюют с системой. Буду спокойно работать с тем, что есть, и добиваться максимума.
Мария Малова
Фото — из личного архива Мурада Зиралова
Читайте также «Справились с ЕГЭ – и остальное победим»
«Молодежка» в соцсети «ВКонтакте»: https://vk.com/md_gazeta
«Молодежка» в Facebook: https://www.facebook.com/mdgazeta/
«Молодежка» в «Одноклассниках»: https://ok.ru/mdgazeta
