Марина Игуменцева и Эдуард Исмайлов родились и выросли в Луганской и Донецкой областях. Позднее они покинули родные края и перебрались в Дагестан. Здесь молодые выходцы из Донбасса познакомились, создали семью и теперь растят годовалую дочку – Миру.
О том, как все это случилось, Марина подробно рассказала «Молодежке».
— Сама я родом из села Кочино. Это небольшая деревушка на севере Луганской области. Зерно, подсолнечник, коровы, свиньи – вот основные занятия местных жителей.
Я родилась в 1992 году в межнациональной семье: у меня русский папа и мама-украинка. Свободно говорю на обоих языках. Это, кстати, широко распространенное явление и в Донбассе, и на Украине – вот такие межнациональные браки. А помимо литературного русского и украинского языков многие люди говорят еще и на суржике — этакой народной смеси двух языков.
В школу я пошла в соседнем селе Ямы, а после девятого класса поехала в Луганск – учиться дальше. Ну, известная история — когда молодежь из села тянется в город. Окончила в итоге два учебных заведения – Луганский колледж экономики и торговли и Луганский машиностроительный институт.
В итоге приобрела две профессии – товароведа-коммерсанта и менеджера управления. Работала уже с юности: меня заинтересовал сетевой маркетинг (в сфере косметики).
Луганск.
Тут наступил 2014 год, и после начала известных событий в Донбассе многие местные жители переехали в Россию. И мы с подругой Марией тоже.
Кстати, так я впервые в жизни оказалась в России. До того я бывала только в украинских городах, в том числе в Киеве.
Сначала нас привезли в Ростов-на-Дону, это было летом того же года, люди оттуда разъезжались по разным российским регионам. Мы с Машей сели на поезд, идущий в Дагестан. Поначалу обосновались в Каспийске, местные жители порекомендовали его нам как более спокойный, что ли, город. У нас было немного денег, и мы сняли квартиру.
Когда стало ясно, что напряженность в Луганске — это надолго, поняли, что нужно обосноваться в Дагестане посерьезнее (мы с подругой решили остаться именно здесь). Стала искать работу, устроилась официанткой в кафе в Махачкале.
— Довольно специфическая работа, нет? Молодая девушка, одинокая, приезжая, без поддержки местных родственников…
— Да, понимаю вас, но в целом все было более-менее спокойно. Чтобы мне грубили, назойливо приставали – такого не было. Ну, у отдельных клиентов есть манера выражать пренебрежение к работе официантки, но это редкость.
В основном ребята были добрые, неагрессивные. Да, уточню, что это был спорт-бар, и его основной контингент – спортивные болельщики. Из алкоголя там было только пиво.
Вскоре я устроилась еще на одну работу – мастером ногтевого сервиса в салон красоты. В итоге я переключилась на эту сферу, а из спорт-бара вскоре уволилась.
У меня росло количество клиенток, а со временем я открыла свое дело. Это центр обучения на улице Ирчи Казака: здесь готовят парикмахеров, косметологов, массажистов, тех же мастеров ногтевого сервиса и других специалистов. На мне — организация и управление.
— В фильме «Москва слезам не верит» показано, что любимой работы женщине недостаточно. Хочется обрести счастье в личной жизни…
— Ну, я свое семейное счастье обрела как раз в Дагестане. Знакомые порекомендовали мне познакомиться с Эдуардом Исмайловым: мол, тоже переехал, тоже из Донбасса, по менталитету вам легче будет сойтись… Нас именно так и знакомили — с серьезными намерениями, с прицелом на создание семьи, если, конечно, мы приглянемся друг другу.
Эдуард родом из соседней с Луганской — Донецкой области.
— Постойте, это известный в прошлом украинский футболист?
— Ну, в прошлом – да, а сейчас это дагестанский футбольный тренер. А так да, в молодежке донецкого «Шахтера» он стал чемпионом Украины (среди молодежных составов) и за юношескую сборную Украины тоже играл.
Потом Эдуард поиграл и за другие клубы. Он завершил профессиональную футбольную карьеру после серьезной травмы колена и еще два года реабилитировался.
Кстати, Эдуард тоже из межнациональной семьи. У него все еще сложнее, чем у меня. Давным-давно его дедушка, табасаранец Сулейман, отправился в Донбасс учиться – и осел там. В тех краях он женился на украинке. В их браке родился Юрий, отец моего будущего мужа. Юрий, в свою очередь, там же в Донбассе женился на армянке Евгении; в их супружеском союзе и родился Эдуард.
Сейчас он переключился на тренерские дела, открыв в Махачкале частную футбольную школу «ЭДМИ» с филиалами.
— А почему «ЭДМИ»?
— Сокращения от наших имен. Дело в том, что в Дагестане меня многие называют Мика… Вот «ЭДМИ» — это Эдуард и Мика.
Познакомились и поженились мы в 2019 году: бракосочетание в ЗАГСе прошло в сентябре, а свадебное торжество в банкетном зале состоялось позже, в октябре.
Тогда, в сентябре, мы еще стали участниками самой большой свадьбы в Дербенте. Массовая свадьба в итоге была включена в Книгу рекордов Гиннесса: одновременно поженились 24 пары, представляющие 16 национальностей, а наблюдали за этим 10382 гостя. Православных супругов венчал священник, а мусульманское бракосочетание заключал имам. И параллельно прошла регистрация в местном ЗАГСе.
Многие, наверное, помнят это массовое событие: о нем сообщали и местные, и федеральные СМИ.
А спустя полтора года, 21 марта, у нас с Эдуардом родилась Мира, малышке уже почти годик.
— Марина, в Дагестане вы живете уже восьмой год. А помните свои первые впечатления? Например, что вам не понравилось? Только как есть…
— Вы знаете, вообще-то я не люблю критиковать, судить других людей. Отвечу только потому, что вы спрашиваете.
Ну, после Луганска – ухоженного, зеленого, построенного по строгим архитектурным планам, – Махачкала мне показалась… хаотически застроенной и неубранной, что ли. Потом к этому как бы быстро привыкаешь, но я говорю о первом впечатлении.
Люди… Мне показалось, что в Дагестане порой принято поступать не как хочет сам человек, а как положено, как здесь принято. Еще раз подчеркну: я говорю об этом, не критикуя, а потому что вы спросили.
К примеру, как я поняла, здесь бывает так, что девушка выходит замуж не по любви, а потому что так решили старшие. Не то чтобы она совсем против-против и готова, как в старинных легендах, аж броситься со скалы, чтобы не достаться нелюбимому (не думаю, что сейчас доходит до такого). Но все же бывает так, что девушка выходит замуж без большой радости, а скорее уступая давлению родителей и родственников.
Это то, что мне, приехавшей из других мест, было непривычно и неблизко… Но сразу скажу, что гораздо больше было того, что мне очень понравилось.
— Давайте и об этом тоже.
— Природа. Она тут потрясающая. Возможности отдыха — на разный вкус, никуда не выезжая. Человек любит море – вот оно. Другой турист предпочитает любоваться живописными видами, ездить на природу, наслаждаться горными вершинами, бурными реками, ходить по тропинкам, отдыхать в лесу или у берега красивого озера – тоже пожалуйста.
Мне понравился климат: здесь теплее, и даже зимы проходят без морозов. Только дующий порой крепкий ветер нарушает мой природно-погодный комфорт в Дагестане.
Кстати, я очень полюбила восхождения в горы: еще до замужества, в 2014 году, участвовала в подъеме на Эльбрус, причем с флагом Дагестана. А уже позднее с Эдуардом мы поднимались на гору Аддала-Шухгельмеэр, это третья по высоте горная вершина в республике в системе Богосского хребта.
И, конечно, люди. Очень теплые, отзывчивые. Сколько раз бывало так, что я почти незнакомому человеку (например, новой клиентке) рассказываю о себе – то есть о том, что я покинула родные края, перебралась в новые для себя места, с другой культурой, с иной преобладающей религией – и с каким сочувствием они все это воспринимали. Тут же были готовы помочь, спрашивали, что нужно, поддерживали в решении каких-то вопросов… Сытно угощали, заставляя стол блюдами…
Вот это – теплота, гостеприимство – мне очень понравилось в дагестанцах. А еще то, что люди хранят знания о своих корнях. Многие знают свое родословие и на пять, и на семь поколений вглубь веков, бывает, и больше. Это тоже на меня произвело впечатление.
Дагестан стал для меня вторым домом. Думаю, мы теперь здесь с Эдуардом и Мирой навсегда.
Плато Матлас (Дагестан).
