Но вообще, интервью не совсем об этом. Просто мы решили заинтересовать вас громким названием. А теперь, когда заинтересовали, слушайте главное: студентка из Гарварда настолько полюбила Северный Кавказ, что решила посвятить ему свою диссертацию. Ну разве мы могли обойти такое событие стороной? Тем более когда сама студентка на несколько дней приехала в Махачкалу.
— Ты приехала к нам из США, учишься в Гарварде, замечательно говоришь на русском и зовут тебя Ольга…
— А фамилия моя Брейнингер (улыбается). Я наполовину русская, наполовину немка, а родилась вообще в Казахстане. До семнадцати лет я жила там, а потом переехала в Москву, чтобы поступить в Литературный институт имени Горького. Когда я его окончила, мы с семьей переехали в Германию. Но родителям там не понравилось, и они вернулись в Казахстан.
— Постой, постой… из Германии в Казахстан? Я не ослышался?
— Все верно (смеется). Мне там тоже не очень понравилось, поэтому и я там надолго не задержалась.
— Так, у меня переоценка ценностей. Германия может не понравиться…
— Понимаешь, Германия — замечательная страна. Чистая, аккуратная. Но она не всем подходит. Социальная мобильность в Германии достаточно низкая. Большинство немцев предпочитают жить в небольших городах, деревушках. Город с численностью населения 60 тысяч человек уже считается большим. Мне же хотелось больше движения. Тем более я люблю мультикультурную атмосферу. Я поняла, что США мне подходит больше.
— И после Германии отправилась в Гарвард?
— Гарвард был не сразу. Я еще два года проучилась в магистратуре в Оксфорде. Оксфорд был моей ступенькой к Гарварду. То, чему меня научили в моем литинституте, — это прекрасно и это ничем не заменить. Но в Оксфорде я поняла, что как литературовед я просто не существую. Так что в первый год было очень сложно. Программа в Оксфорде рассчитана на людей, у которых есть соответствующая база. У меня ее не было. Благо, мне удалось этот пробел восполнить и на второй год учебы я начала рассылать документы в докторантуру в университеты Англии и США. Меня приняли практически везде с полным финансированием, но Гарвард меня заинтересовал больше всего.
— Расскажи о системах образования в Оксфорде и Гарварде. Наверняка они отличаются от нашей.
— Да, различия весьма существенны. Причем американская система отличается от английской больше, чем от русской. Американская система — это нечто среднее между Оксфордом и Кембриджем и тем, что я видела в Москве. В Оксфорде и Кембридже идут лекции, но они совершенно необязательны для посещения. Там основная форма учебы — это «один на один с преподавателем». Суть заключается в том, что преподаватель дает определенную тему, ты изучаешь необходимую литературу, это, как правило, книг 15—20, и пишешь эссе. Обычно не очень большое, примерно 3000 слов. И отдаешь его преподавателю. Его задача состоит в том, чтобы раскритиковать твое сочинение. Учитывая ошибки, найденные преподавателем, ты переделываешь свою работу, и через неделю все повторяется. Мне такая форма не очень подходит, поскольку я люблю семинары, конференции. Так что Гарвард — это как раз мое. Первые два года мы посещаем лекции, которые нам нравятся. Потом еще два года преподаем сами. Ну а потом два, а то и три года работаем над диссертацией.
— Как ты заинтересовалась Северным Кавказом?
— Начать надо с того, что основная сфера моих интересов — это культура на постсоветском пространстве. Я родилась в СССР все-таки, поэтому чувствую некую ответственность за то, что мне дала система. Литературный институт — это типично советское учебное заведение, и я благодарна за годы, проведенные в его стенах. Я начала читать книги северокавказских авторов и поняла, что ни одна методология не может их объяснить. Я решила копнуть глубже, начала изучать политику и историю Северного Кавказа… и все, влюбилась в этот регион. Поэтому моя диссертация будет посвящена именно политике и культуре Северного Кавказа. Я хочу, чтобы моя работа повлияла на представления об этом регионе в академических кругах. Пока они очень далеки от действительности. Знаешь, когда в Гарварде спонсируют научную поездку за рубеж, нам дают список стран, разбитых по трем категориям… ну, скажем так, по степени их благополучности. 1-я категория: безопасные страны. 2-я категория: с безопасностью есть проблемы, ехать только в случае необходимости. 3-я: не рекомендуется ехать вообще. Весь Северный Кавказ у них попадает под третью. Кроме Дагестана. Представляешь себе, специально для Дагестана придумали 4-ю категорию: не ехать ни при каких обстоятельствах (смеется). И я не шучу. То есть там, конечно, нет такой строгой формулировки, но именно это и имеется в виду. Меня все отговаривали сюда ехать. Я прекрасно понимала, что все это лишь заблуждения, возникшие из-за нехватки достоверной информации. И я надеюсь, моя диссертация хоть в какой-то степени повлияет на ситуацию.
— Ну, хоть в третью категорию переведут.
— Да, хотя бы так (смеется).
— Поездкой в Дагестан довольна?
— Конечно. Я собрала информации гораздо больше, чем рассчитывала. К сожалению, в Дагестане нигде, кроме Махачкалы, я не успела побывать и пожалела, что приехала на такой небольшой срок. В следующем году приеду как минимум на месяц.
— Что больше всего понравилось в Дагестане?
— Наверное, никого не удивлю, если скажу, что радушие и гостеприимность. Я думала, что люди, с которыми я договорилась о встрече, будут уделять мне от силы полчаса. Я к этому привыкла. Но тут меня не прогоняли на втором и даже на третьем часу беседы (улыбается). И за это время мы успевали стать друзьями. А еще мне понравилась динамичность литературных процессов, происходящих в Дагестане. Я была приятно удивлена тем, сколько здесь энтузиастов, готовых принимать участие в культурной жизни республики.
Руслан Бакидов
