В основании Верхнего рынка Дербента (колхозный рынок N1) большую роль сыграл мой отец Тейфук Панаев. В те годы он был личным помощником Абульфаза Магараммова, которому и пришла в голову мысль – объединить стихийные торговые точки в большой городской рынок.
Абульфаза называли в Дербенте не иначе, как Князь Абульфаз. И за то достоинство, с которым он держался, и за способность разрешать конфликты, ну и за то, что он был очень влиятельным человеком. Заведовал самым большим в те годы магазином в Дербенте. Магазин в народе так и назывался — гастроном Абульфаза. Находился гастроном на улице Гаджиева, прямо за рынком (нынешний супермаркет «Купец»). Говорили, что такого кабинета, как у Князя Абульфаза, нет даже у партийных работников. Мне, мальчишке, сравнивать было не с чем. Но помню — там было очень даже роскошно. И что интересно, двери этого богатого кабинета не закрывались никогда! Туда приходили все: работники с рынка, торговцы других магазинов города, соседи и просто незнакомые Абульфазу люди. Приходили с разными вопросами и просьбами. Потому что князь Абульфаз был непререкаемым авторитетом в сфере торговли. И не только. Говорили, что он был лично знаком с Горбачевым. Не в пору его президентства, а во времена партийной работы Горбачева на Ставрополье.
Разобраться в каком-то спорном вопросе, касающемся торговли – мог только Князь Абульфаз. Потому что решал вопрос исключительно справедливо. И мирно. Тогда на Верхнем рынке был строгий порядок. Царил Закон Рынка! Все было справедливо распределено: торговые места, кто и что продает. Не было конкуренции. Никто никому не мешал. Всем хватало на жизнь.
Авторитет Князя Абульфаза подкреплялся еще и его добрым отношением к людям. К нему в кабинет мог спокойно пройти любой человек, которому нужна была помощь. И помогал он, конечно, не только советами. В долг малоимущим мог дать немалую сумму. На свадьбу, на похороны, на лечение ребенка. И частенько про долг забывал. Сознательно забывал.
Мой отец Тейфук был моложе Абульфаза и многому у него научился. В частности, вот этой самой благотворительности. По просьбе Абульфаза, а когда его не стало, по своей инициативе часто сам отвозил необходимые вещи бедным людям, тем семьям, где потеряли кормильца.
В те времена были популярны большие плетеные корзины. Не крепкие, как лукошки. А мягкие. Моду на эти корзины привезли из Баку. И называли их сабяты. К сожалению, сейчас их в походах на рынки мужчины не используют. Так вот эти вместительные корзины до краев наполнялись продуктами и оставлялись у дверей домов. В магале (старая верхняя часть Дербента), да и не только там, двери домов запирались разве только на ночь. Можно было тихонько открыть дверь, внести сабят и так же незаметно исчезнуть. Мне самому доводилось оставлять корзины. Старался делать это незаметно. Ну, а если замечали, то словам благодарности не было конца. Только раз было, что женщина вернула мне корзину. У нее умер муж, и осталась она с четырьмя детьми одна. Но… гордая была. И корзину не взяла. Сказала, что сама вырастит детей. Так и случилось, четверых сыновей поставила на ноги…
Абульфаз со своими самыми близкими товарищами — моим отцом Тейфуком и директором ресторана «Нарын-Кала» Фикретом Куламовым — были зачинателями многих нововведений в Дербенте. К примеру, в ресторане Фикрета «Нарын-Кала», который находился на крытом рынке «Нарын-Кала» (ныне крупный вещевой рынок на перекрестке улиц Гаджиева и Ленина), впервые в те годы заиграла живая музыка. Пел сын Фикрета Гулам по прозвищу Леонтьев. Был он действительно похож на сильно популярного тогда певца Валерия Леонтьева. И прической, и модной, совсем не типичной для Дербента, одеждой. Свою группу профессиональный музыкант Гулам-Леонтьев тоже назвал «Нарын-Кала». Их часто приглашали на свадьбы.
Сам Фикрет Куламов немало провел свадеб в качестве тамады. У него был прекрасный азербайджанский язык. Литературный, грамотный. Тосты Фикрета не были банальны, как сейчас. Он хорошо знал азербайджанский фольклор, и в его тостах было много поговорок, пословиц. Мог зачитать отрывок из Физули, Низами. Пел мугам. Потрясающе талантливый был в музыкальном плане человек. Люди его заслушивались.
Петь у него мой отец не научился, а вот секреты ведения ресторанного дела перенял. В «Нарын-Кале» он был заместителем Фикрета. А в середине 80-х стал руководить рестораном «Волна». При действующей тогда гостинице «Волна» функционировал очень популярный ресторан. Всех гостей города приводили именно туда. Немало и «сходок» воров в законе повидала эта гостиница. Я тогда был мальчишкой, частенько бывал у отца на работе и прекрасно помню разговоры о том, что на «сходку» криминальных авторитетов приехали: грузины Тархун и Сосо, Алик из Махачкалы и другие…
В конце 80-х моему отцу Тейфуку Панаеву разрешили открыть на улице Ленина, чуть ниже рынка, торговое строение. Отец решил открыть там кафе-мороженое «Снежинка» (ныне под тем же названием мебельный ряд). Кафе стало очень популярным. Ничего особенного там не подавали. Но атмосфера была теплой. С удовольствием туда водили родители своих детей, парни девушек. Так что вскоре наша «Снежинка», как говорится, «обошла» кафе-мороженое «Пингвин», что было на улице Ленина, там сейчас стоматологическая поликлиника. В 90-е годы, когда началась приватизация, как-то всё это ушло в небытие. И на рынке произошли перемены. Стали приезжать новые люди, начали вытеснять старых. Поменялось всё…
Рубрику ведет
Светлана Анохина
