В нашей редакции побывал скульптор Алигаджи Сайгидов, рассказавший по предложению "МД" о любопытном эпизоде периода своей молодости.
— Алигаджи, начать хотелось с Года культуры, объявленного в 2014 году. Интересно, а сами себя вы считаете культурным человеком?
— На мой взгляд, культурным можно назвать человека, который спокойно занимается своим делом, имеет свое мнение, не навязывает его другим и при этом уважительно относится к другому человеку, к его труду.
Самому мне не хватает для этого ни такта, ни деликатности. Могу легко вспылить, наговорить резкостей. Порой при решении каких-то вопросов происходит своего рода война, и там трудно оставаться спокойным. Эмоции, споры на повышенных тонах…
Таким был и мой отец, который прямо говорил то, что считал нужным.
— А как художник собираетесь как-то отметиться в этот год?
— Речь идет о моей работе «Матери Дагестана». По договоренности её установление планируется в Парке Октябрьской революции, напротив «Березки» (на проспекте Шамиля). Говорить точно о сроках я не могу, речь шла и о Дне матери, а может быть, и о 8 марта.
— Насколько я понял, вы находитесь в добрых отношениях с Михаилом Шемякиным?
— Наше знакомство произошло при интересных обстоятельствах. 26 мая я вылетел в Санкт-Петербург, шло празднование 300-летия города на Неве. Перелет как-то ярко отложился в моих впечатлениях: еще утром и в полдень я был в Дагестане, а тут – Питер, Нева, теплоход, прогулка по реке, накрытый стол. И руководитель Фонда Шемякина сказал, что Михаил приглашает меня к себе.
Встреча получилась очень теплой. Меня просили не «перегружать» уставшего в тот день Шемякина, ограничиться получасом, но в итоге проговорили 2,5 часа. Михаил подарил мне свою книгу с автографом. И добавил: если понадобится его участие в каком-то моем проекте – он готов.
— С городом на Неве связано другое любопытное событие в вашей жизни…
— Да, я там проживал в одной квартире с будущим Главой республики Рамазаном Абдулатиповым. Он учился тогда в аспирантуре на философском факультете ЛГУ им. А. А. Жданова и защитил кандидатскую диссертацию «Личность в системе национальных отношений развитого социалистического общества».
Я же и еще один наш земляк Салих Ахалов учились в Академии художеств. А жили мы втроем в одной двухкомнатной квартире.
— И что больше всего запомнилось?
— Тяга Рамазана к книге. Он постоянно читал, работал с текстами – и дома, и посещал библиотеку. Рамазан и наука – вот это было основное наблюдение. Нравились его эрудиция, остроумие, в беседе он, что называется, за словом в карман не лез.
Кстати, схожее ощущение оставалось у тех, кто общался с Расулом Гамзатовым.
— А повседневный быт как складывался?
— Женщин там не было, поэтому в квартире занимались хозяйством сами. Приготовить пищу, помыть посуду, поддерживать дома порядок и чистоту – всё сами и делали.
А еще не обходилось без ярких дискуссий о превосходстве Гунибского или Тляратинского районов. Но это так, беззлобно… (Улыбается).
— Вы поддерживали добрые отношения и потом?
— Да, мы и сейчас регулярно общаемся. Видимо, люди знают о наших отношениях, потому что когда Рамазан Гаджимурадович стал Главой республики, с поздравлениями звонили мне…
— Есть мнение, что люди порой сильно меняются, пребывая во власти?..
— Нет, в данном случае я этого не вижу. И он для меня по-прежнему Рамазан, и мы так же на «ты» — если речь не идет об официальных публичных мероприятиях.
— А в вашем присутствии другие люди вообще заводят разговоры о деятельности Главы республики?
— Да, причем разговоры самые разные. В том числе и с критикой в адрес Абдулатипова. Меня всегда возмущает, что это делается в виде сплетен. Требуешь конкретных фактов и слышишь: кто-то где-то что-то… Но так ведь можно любого человека огульно дискредитировать: мол, сам не видел, но такие разговоры ходят, почем купил, за то и продаю.
Еще один метод – когда стрелы упреков идут в адрес не самого Абдулатипова, а кого-то из его окружения.
— А с самим Главой республики вы свободно общаетесь?
— Вы знаете, у нас совершенно не те отношения, чтобы я ему оды пел. Говоря вообще, в человеческих проявлениях есть такое: когда некоторые люди стараются как-то польстить иному правителю, всё это перетекает в этакое заискивание, нередко это делается в целях поиска собственной выгоды и т. д.
Но в нашем общении такого нет. Я вправе сказать, спросить Рамазана о том, что меня волнует, а не о том, что ему приятно будет услышать.
Беседовал
Абаш Абашилов
