События последних месяцев на Украине, говоря прямо — война, со всеми сопутствующими ей ужасами, вряд ли кого оставили равнодушными. В какой-то мере все мы испытали чувство соучастия в судьбах, сопереживания, сострадания к людям, испытавшим на себе все тяготы военных действий.
Несколько сот тысяч жителей Юго-Восточной Украины были вынуждены покинуть свои дома, большинство из них стали беженцами в России. Около 600 беженцев принял Дагестан, мы не раз давали на страницах газеты информацию о них. Сегодня (беседа состоялась за несколько дней до объявления перемирия) в нашей редакции житель г. Енакиево Донецкой области с дагестанскими корнями Владимир Магомедович (Махмудов) Долгих, шахтер с 22-летним стажем, и его супруга Людмила Николаевна.
— Владимир Магомедович, обстановка на родине сложилась так, что вы вынуждены были покинуть её и две недели, как в Махачкале. Ну и как вам здесь?
— Прекрасно. Народ тут очень понимающий, приветливый, добрый. Я, в принципе, и знал, что здесь приветливый народ, но такого всё-таки не ожидал. Каждый подходит, спрашивает, интересуется, предлагает помощь. И я понял, что здесь мы не останемся наедине со своими проблемами, нас будут окружать добрые люди и всесторонняя помощь. И это всё я говорю не потому, что здесь мои родственники, здесь моя кровь, а потому, что так оно и есть, это может подтвердить и моя супруга.
— Вы сказали, здесь ваша кровь, не вдаваясь в глубокие тонкости, в каком смысле?
— В общем, отсюда родом мой отец, и поэтому у меня здесь очень много родственников. Честно говоря, их столько (Владимир с супругой живет у брата), что некоторых из них я даже не знаю. В принципе, когда мы ехали сюда, я и знал, что с их стороны будет очень большая поддержка, так оно и есть.
— Поддержка со стороны родственников или вообще?
— Прежде всего, конечно, со стороны родственников. Такое же отношение к нам было и со стороны совершенно незнакомых людей тоже. Когда мы ездили в горы, ходили по селу и хуторам, к нам подходили, спрашивали, кто мы, откуда приехали, интересовались, как мы себя чувствуем, предлагали зайти в дом, покушать, чай попить…
Это же говорит о менталитете местных людей, обо всем говорит… прекрасные просто люди.
— Ваш отец из Дагестана, если можно, чуть поподробней об этом.
— В Дагестане я прожил до 1966 г., учился здесь по 4 класс. А потом приехала мать, забрала меня, и дальше (по согласованному решению родителей) я стал жить с ней там, на Донбассе.
— После этого как часто вы приезжали в Дагестан?
— Я вернулся сюда после 20-летнего перерыва, уже взрослым, семейным человеком и наладил отношения со своими родственниками. Когда начались события в Чечне, уже не имел возможности приезжать, но связи налажены, контакт был полноценный.
— Живя там, каким вы представляли Дагестан?
— Можно ли назвать это просто представлением… У меня практически две родины, и я буквально разрываюсь на две части, мне очень тяжело в этом плане.
Сюда меня очень сильно тянут прекрасные воспоминания детства – я, конечно, буквально чувствую эти горы, эту природу. Я с детства настолько влюбился в Дагестан, что иногда так тянет сюда, просто тяжело на душе, прямо хочется вернуться… Я действительно разрываюсь на 2 части, ну что делать, придется, видимо, жить и там, и здесь – постоянно в движении.
— А теперь вернемся на Украину. До этих последних событий как вам там жилось?
— Очень хорошо. Всё было хорошо, все налажено, даже не надо было о чем-то мечтать – у всех была работа, при этом и хорошие заработки. И пенсии были весьма приличные. Я вот тоже 12 лет, как являюсь пенсионером, имел очень хорошую пенсию, мог позволить себе и своей семье, в пределах разумного, всё. Всё было хорошо до того момента, когда в Киеве начались эти волнения на майдане.
— Вы сказали, что у вас была очень хорошая пенсия. Если это не секрет, каков ее размер?
— Я никогда не делал секретов из своих доходов, потому что это честно заработанные деньги. В долларовом эквиваленте она немножко не дотягивает до 1000. Но когда В. Янукович стал руководить страной, моя пенсия упала и стала ближе к 500 долларам. Но, тем не менее, этого нам вполне хватало — если сравнивать цены, то там они гораздо ниже и приемлемы.
— Была упомянута фамилия В. Януковича. Как простой житель Донбасса, как рабочий человек вы лично какого мнения о нём?
— Самого плохого. Он наш, енакиевский, и мне стыдно за него, это позор для нашего города, наши люди даже не хотят о нем вспоминать. Когда стал во главе государства во главу угла он поставил интересы своей семьи. Он умудрился настроить против себя очень большое количество людей во многих областях, в том числе и у себя на родине. Его семья лишила многих бизнеса, земель, тем самым толкнув активную молодежь в многочисленные нацистские и националистические организации. И как политик он оказался очень слабым, мягкотелым, он нас предал, мы никак не ожидали от него этого. Мы голосовали за него, но он поставил свои личные интересы выше наших.
— И в продолжение темы — каково ваше отношение к Майдану?
— Это был сумасшедший дом. По моему ощущению, у тех, кто был на Майдане, просто мозгов нет. Это молодежь, которая нигде не училась, их много лет готовили во всевозможных лагерях сомнительного характера. Их до того обработали, натренировали, что они просто перестали соображать, что они вообще творят. Смотришь в их глаза, на их дела и делаешь вывод — это одурманенная, зомбированная, потерянная молодежь. Я, конечно, не знаю, что с ними будет дальше, но точно ничего хорошего не выйдет.
— С ваших слов, и на Донбассе всё было нормально, шла спокойная, размеренная жизнь — и вдруг вот такое… война. Как, почему?
— Как я думаю, это игры олигархов, политиков и США.
— Вы сказали и США…
— А это основная причина. Там явно видны интересы США, и это не какие-то пропагандистские слова, а мнение народа Донбасса, а там вполне трезвомыслящие люди. Интересы США и, конечно, наши продажные политики, которые жили в интересах и за счет Америки и продолжают так жить. По-моему, им Родина и не Родина, и назвать их патриотами ни с каких позиций невозможно.
— Речь о каких политиках?
— О киевских, конечно. А на Донбассе, как я думаю, нет таких политиков, которые участвовали или участвуют в этой заварушке. Нет, есть всё-таки один-единственный — Ринат Ахметов. Но ему тоже эта заварушка, в принципе, не нужна была, но видно, что его принудили — если бы он не оказался в их стае, его бы просто раздавили. Так что он тоже вел себя не очень хорошо – ради денег фактически предал своих земляков.
— Вы две недели провели в Дагестане и, соответственно, смотрите российское телевидение. Как мы знаем, многие европейские, практически все украинские политики утверждают – российское телевидение врет, пресса пишет неправду. На ваш взгляд, где всё-таки правда?
— И у себя я смотрел российское телевидение. То, что показывает российское и украинское ТВ — полная противоположность. У меня аллергия на украинское телевидение. И я могу уверенно сказать — правду показывает российское.
— В. Путин и ваше отношение к нему? Можете не отвечать, но если ответите — только честно.
— В России тоже, я вижу, отношение к нему неоднозначное. У нас на Донбассе многие говорили — когда Путин выйдет на пенсию, мы не против, чтобы он стал нашим президентом. Это же о многом говорит. А для Украины, конечно, он враг №1. Я лично его всегда уважал и уважаю сегодня. Он говорит трезво, кратко, по делу, и его слова всегда соответствуют делам.
— Как вы прокомментируете утверждение о том, что и события на Донбассе раскачали россияне, и в военных действиях участвуют они же?
— Те, кто так утверждает, не знают, кто такие жители Донбасса. Это люди, которые хотят и умеют работать, имеют характер и гордость. Они мужественные люди, которые умеют за себя постоять, бойцы. Это лучший слой людей со всего Советского Союза, съехавшийся в свое время на восстановление Донбасса. Говорить о том, что за них, за настоящих мужчин, там воюют российские войска — это их унижение. Добровольцы из России там наверняка есть, и это естественно.
— И чем же всё это кончится, каков ваш прогноз?
— У наших ребят (ополченцев, жителей Донбасса) есть своя идея, четкая и правильная. Как говорится, загнанный в угол заяц опаснее волка. У них нет другого пути, границу (с Россией) они не перейдут никогда. Я своими ушами слышал, как ополченцы говорят – мы будем стоять до последнего патрона. Не будет патронов, будем грызть глотки зубами. Но не уйдем никуда, у нас другого выхода и другой родины нет. Они знают цену свободе и никогда не будут рабами. К тому же, как я думаю, руководители нашей ДНР ведут правильную политику.
— А будущность единой Украины?
— Нет-нет, мы никогда вместе уже не будем. В одной стране нам будет очень тяжело – у них (в Западной и Центральной Украине) души так отравлены, что даже многие родственники (живущие по ту и эту стороны границы) не просто разругались, а разругались до смерти, можно сказать. Так что ни о каком едином государстве, примирении речи быть не может. «Нацики» же пришли к нам, а не мы пошли к ним, пришли и убивают наших людей, разрушают наши дома. Они накачаны и пропитаны ненавистью к нам, и после всего этого о каком совместном проживании можно вообще говорить? Если мы не отделимся от них границей, это будет бесконечная война.
— Говоря образно, в эти дни вы телом здесь, душой там. О возвращении туда в такой ситуации может идти речь?
— Будем считать, что мы здесь пока в гостях. Будем и в дальнейшем приезжать сюда в гости, отсюда к себе ждать гостей, но наша родина всё-таки там. Когда там такое творится, там остались наши родственники и друзья, мы очень сильно переживаем и хочется поскорее домой. Когда там более-менее обстановка наладится, даже не будем ждать, пока всё освободят, как только выгонят «нациков» из нашего района — мы уедем. Уедем, восстановим разрушенное хозяйство, а там уже и будем приезжать сюда хоть насколько.
— А в том, что Донбасс, весь Юго-Восток, будет освобожден, у вас сомнений нет?
— Ни малейших. Кто воюет за свободу, тот всегда побеждает. Всегда так было, есть и будет. У нас просто безвыходное положение, вопрос стоит так – или погибнуть, или победить, победа или смерть, третьего просто нет. Победа однозначно будет за нами, в этом нет ни малейших сомнений. Как сказал один умный, опытный человек – наши простые ребята переиграли киевских генералов. Иначе и быть не могло, и не будет.
В завершение нашей беседы несколько слов добавила и Людмила Николаевна.
— До Дагестана мы были в Геленджике, и та часть России меня очень огорчила. К примеру, меня спросили — почему ваш муж здесь, а не воюет там? Я была шокирована — ему 60 лет, и со здоровьем не всё ладно, всё-таки он много лет работал под землей. А здесь никто ничего подобного нам не говорил. Все доброжелательны, желают помочь, приглашают в гости. Приведу один пример. Нас остановили сотрудники ГИБДД, стали проверять документы, видят, там написано – Краматорск — спрашивают: это тот Краматорск, где шла война? Да. И всё, не стали дальше даже проверять документы – берегите себя, всего доброго, счастливого пути!
Так что, как мы убедились, здесь очень добрый народ. Рада тому, что у Владимира здесь такие близкие, родные люди и они стали мне такими же близкими. О республике и ее жителях у меня остались только самые добрые впечатления. Мне здесь действительно очень хорошо, но сами понимаете, я всё равно хочу домой.
Абаш Абашилов
