Ну что, с Днем науки вас, сограждане. Давайте уже сдвинем бокалы и выпьем чего-нибудь вкусного и полезного за научно-технический прогресс. А о том, что он нам готовит, рассказывает российский писатель, автор сказок, фантастических, фэнтезийных и детективных произведений Абутраб Аливердиев. Почему он? Ну, хотя бы потому, что основная его специальность – физика и экстремальные состояния вещества. Он – доктор физико-математических наук, член Европейского физического общества, один из немногих российских участников международных проектов, связанных с экстремальными состояниями вещества и управляемым термоядерным синтезом.
— Для того чтобы оценить ближнесрочную перспективу, обернемся назад. Как жизнь в наше время представлялась тридцать лет назад? Сто лет назад? Что и когда стремительно менялось? Что подмечалось писателями-фантастами? Где они напридумывали лишнего? Что упустили?
— Как и что?
— Одно допущение. По возможности, отстранимся от случившихся и потенциальных политических потрясений: мировых и гражданских войн, революций и переворотов, и всего такого прочего. Тем более что научно-технический прогресс как таковой все-таки являлся основной движущей силой всех изменений.
За «опорные точки» возьмем начало — середину девяностых XIX века, середину двадцатых того же ХХ-го и середину восьмидесятых ХХ века. Это тридцать с небольшим лет назад. Я хорошо помню это время. Возможно, мне было тогда столько лет, как кому-то из читателей сейчас.
Итак. Точка первая. Уэллс пишет свои первые фантастические повести, в том числе самую первую – «Машину времени». Предсказанные ранее Жюлем Верном изобретения, кажется, вот-вот станут былью. Но в основном всё же не становятся. Появляются автомобили, телефоны, аэропланы, кино…
— Теперь перенесемся в середину двадцатых. Все перенеслись? Продолжим.
— Да. Двадцатые двадцатого. Если выставленный на всемирной выставке в Париже в 1889 году автомобиль Бенца – еще только дорогая игрушка и большинство даже «продвинутых» горожан не ощущает скорой транспортной революции, то в двадцатых годах – автомобиль уже «не роскошь, а средство передвижения». И раздумья о том, как же избежать того, чтобы города будущего не утонули в конском навозе, кажутся смешными. 
Впервые продемонстрированный в 1895 году синематограф – уже часть жизни, его совершенствование и рост влияния ожидается всеми. То же с радио и телефоном как таковыми. Воспроизводящие звук устройства все еще механические (граммофоны, патефоны), но уже разрабатываются электрические устройства. Новости, правда, еще в основном черпаются из газет. Но они и сегодня еще используются.
— Привет нашим читателям. Ну что, давай про нашу с тобой юность…
— Теперь перелетим в восьмидесятые двадцатого века. Вспомни фильмы того времени. На первый взгляд, за исключением мобильной связи и Интернета, отличий от нашего времени почти нет. Практически во всем. Это, разумеется, в крупных и средних городах развитых стран.
Но это на первый взгляд. Есть очень важное отличие: значительная часть автохтонного населения развитых (подчеркиваю, развитых) стран занята в товарном производстве. Соответственно, львиная доля товаров «для белых» производится в «белых» же странах. Плюс гораздо меньше «понаехавших». Хотя уже «каштаны негры продают у площади Конкорд».
— Это просто цитата, а не проявление ксенофобии, спешу уточнить…
— Конечно… Олег Митяев. И вот тут мы подходим к очень важному моменту, который обычно не обсуждается. Население любой страны в ХХ веке, по моим наблюдениям, достаточно явно делится по меньшей мере на две фракции: реально почвенническую (продолжающую жить как при царе Горохе) и современную, прогрессивную. В так называемых развивающихся странах первая фракция составляет подавляющее большинство, вторая же заметна только в центральных кварталах европеизированных городов. И, наоборот, в развитых странах в ХХ веке первая фракция стремительно сокращается.
— Как писал Терри Пратчетт, «это история, ей в прошлом самое место». Давай уже к прогнозам…
— Итак, тридцать лет вперед. Автомобили – пока преобладают бензиново-гибридные. Новых форм энергии еще не освоили. Так что всё больше преобладающие с одной стороны возобновляемые источники, с другой – АЭС на быстрых нейтронах с трудом справляются с возросшими потребностями. В общем, о том, чтобы полностью отказаться от бензина, речи еще не идет. Ну, разве что в далеком будущем. Современные формы еще доминируют или, во всяком случае, встречаются нередко. А вот «начинка» отличается сильно. Например, отсутствие компьютерного «автопилота», анализирующего видеопотоки с нескольких камер и сетевых навигаторов, практически недопустимо. Зато управлять не сложнее, чем детским электромобилем.
Начинает обсуждаться вопрос о запрещении применения транспортных средств, не включенных в единую компьютерную транспортную сеть с возможным принудительным автоматическим управлением. Но это пока в проекте. Полностью автоматические экипажи без водителя еще не преобладают, но являются чем-то совершенно обычным. Примерно как просто автомобиль в двадцатых годах.
Стиральные машины выглядят примерно так же, как сейчас. Стирают лучше, но не намного. Иметь стиральную машину в квартире или общий стиральный зал в подвале многоквартирного дома – дело местных традиций. Как и сегодня. Не иметь дома посудомоечную машину и несколько роботов-пылесосов-полотеров-и-т.п. – нонсенс.
Очки «дополненной реальности» – норма. Большинство снимает их разве что на сон, постоянно пользуясь подсказками карманного компьютера-смартфона. Даже сегодня подобные устройства имеют меньшее распространение, чем могли бы, в первую очередь из-за искусственных ограничений. Но с ростом числа стационарных веб-камер и видеорегистраторов, думаю, законодательные барьеры будут пробиты много раньше. Да, все эти приборы совершеннее и лучше сегодняшних, но вполне «осязаемые». Наш нормальный современник разберется за несколько дней.
В качестве «джойстика-мышки» выступает фиксированное движение зрачка, «нажим ввода» осуществляется несколькими вариантами – где голосом, где – дополнительным «ручным» пультом. Возможен специальный тренинг глаз (подмигивание, напряжение век), но это менее вероятно: многие не осилят или не захотят осиливать. А вот распознание речи с переложением в текст и выполняемые команды – уже полное. Как и обратный «синтез» речи. Мультики тоже много качественнее.
Автоматические переводчики, встроенные в любой смарт, уже работают не хуже среднего «человеческого» переводчика. И благодаря постоянным подсказкам собственное изучение иностранных языков идет быстрее. Это у тех, кто хочет учиться. У прочих – наоборот.
Самолеты дальней авиации лучше, но примерно такие же. Как и корабли-паромы и поезда (те, что современные). Ближняя авиация пополняется легкими электрическими самолетами и квадрокоптерами.
Медицина лучше. Дела с протезированием – на порядок лучше. Активные протезы, управляемые считываемыми с культей нервными импульсами – норма. А вот искусственное зрение – тут скорее нет, чем да. Не думаю, что за 30 лет успеем. Как и полное слияние человека с машиной. Это еще фантастика. Но вот анализ ДНК, по меньшей мере в развитых странах, уже обязательно практически сразу после рождения.
Фото: pixabay.com.
— И у всех «чипы» в голове. С «числом зверя».
— Тотальная чипизация возможна, но не обязательно. А вот сканирование отпечатков пальцев и радужек, думаю, уже тотальное. Как и крайне желательным» является постоянное ношение по меньшей мере «смарт-часов» в качестве идентификатора. Но, как я уже сказал, большинство постоянно носит и очки дополненной реальности, и смарт в кармане.
Роботов много везде. Самых разных. Полностью человекоподобные андроиды еще дороги, но и они удивления не вызывают. Как раз лет через тридцать я бы ожидал первый пик реального морального кризиса человек — робот. В первую очередь в связи с этими самыми «взрослыми» отношениями-приложениями. Биологически человек остается тем же, все это несложно спрогнозировать. Кое-где возможен даже запрет на производство андроидных роботизированных кукол. Но где-то мораль изменится. Не берусь судить, хорошо это или плохо. Просто констатирую.
А вот вопрос о признании наличия у искусственного интеллекта (не путать с оболочками и механизмами, но это тема отдельного разговора), так вот, вопрос о признании наличия у искусственного интеллекта «души» и «прав» через тридцать лет еще не стоит. То есть ставил-то его еще по меньшей мере изобретатель слова «робот» Карл Чапек, но и сегодня, и, скорее всего, и через тридцать лет, он звучит примерно как «есть ли жизнь на Марсе» в знаменитой комедии.
— То есть восстания машин можно не бояться?
— Пока нет. А вот больших и малых сбоев или, скорее, замаскированных под сбои темных делишек – таки да. Но подчеркиваю, ключевое слово тут «пока».
Фото: pixabay.com.
Тем не менее об антропоморфных роботах можно поговорить чуть больше. Начиная с механических кукол восемнадцатого века, неотличимые от человека помощники и слуги маячили в сказках и мечтах. С чистой механикой, конечно, ничего не вышло и выйти не могло. Прогресс в электронике и, как следствие, в прикладной кибернетике открыл новые перспективы. В восьмидесятых прошлого века все виделось вполне отчетливо, но с поправкой, что далеко не сегодня. Примерно как вертолет или подводная лодка в романах Жюля Верна.
А вот сегодня мы уже имеем вполне работающие прототипы. Как автомобили в двадцатых ХХ века. Процесс уже пошел. Но антропоморфные роботы – это пока не главное, что изменило жизнь в XXI веке. Пока это персональный компьютер и Интернет.
— Что еще? Где жить будем, например?
— Как раз лет через тридцать начинает стираться грань между гостиницами, съемным и собственным жильем. Все больше людей в цивилизованных странах предпочитают жить в непосредственной близости с работой. Или работать «удаленно». И это находит поддержку. Приобретают актуальность целые дома-города, где автомобили не нужны вообще, а все перемещения производятся системой лифтов и горизонтальных автоматических кабинок, а также системой эскалаторов и траволаторов. Но через тридцать лет в этом плане только начало пути.
Всяческие мобильные банки и кошельки сливаются. Для многих мелких оплат достаточно скана радужки глаза. Хотя чаще, скорее всего, больше будет использоваться постоянно носимый с собой смарт или его «приложение» в виде легкого, водонепроницаемого и практически никогда не снимаемого браслета. Мы уже видим начало.
Аналоговое телевидение в прошлом, цифровое же полностью срослось с общей системой Интернет. Социальные сети сильно развились и играют первостепенную роль. Тем не менее этот хаос таки управляем. Сам вопрос управления и противодействия оному обсуждается сильнее, чем сегодня.
Одежда. Думаю, тут без особых изменений. То есть, как и ранее, мода проделает несколько витков. Но сравните одежду сегодня и в восьмидесятых. Больших отличий и не ожидается.
На Луне, скорее всего, только-только начинает действовать станция. Но до освоения еще далеко.
— Антигравитация, телепортация?
— Нет и через тридцать лет. Как и реально работающей машины времени. Конечно, хотелось бы. Но будем реалистами.
Фото: pixabay.com.
— А холодный ядерный синтез? Одолеете?
— Тут скорее нет, чем да. То есть прорыв в этом вопросе я не исключаю. Но такого рода прорывы в принципе не могут быть ни спрогнозированы, ни как-то организованы. А до тех пор он будет считаться неосуществимым принципиально. А вот в управляемом «горячем» термоядерном синтезе (думаю, в первую очередь с магнитным удержанием) какой-то прогресс ожидаем. Но тоже на уровне «может быть, лет через тридцать можно будет говорить о первой энергетической станции».
— Наверное, о тридцати годах вперед хватит. Замахнемся на сто лет?
— Тут прогнозировать тяжелее. Может найтись что-то, что кардинально изменит всю ситуацию. И я, как и другие, об этом не знаю. Да и на тридцать лет прогноз делался при среднеудачном раскладе, который невозможен при плохом политическом стечении. Через сто лет это еще более важно. Не думаю, что интеллект простого индивидуума сильно поднимется относительно такого же из дня сегодняшнего как через тридцать, так и через сто лет.
Хотя, в принципе, лет через сто уже возможно (хотя и маловероятно) достижение полного слияния машины и человека, что сделает человека уже принципиально иным. Это полностью изменит мотивационные механизмы, и наши сегодняшние рассуждения станут напоминать проблему конского навоза к середине ХХ века в головах мыслителей века девятнадцатого.
А в остальном повозки с двигателем внутреннего сгорания внутри городов – даже не вспоминаются. Люди в основном живут в домах-городах с искусственным климатом. Термоядерный синтез так или иначе освоен. Луна начинает осваиваться. Другие планеты Солнечной системы под вопросом.
Фото из личного архива Абутраба Аливердиева.
БИОГРАФИЯ
Абутраб Аливердиев, 47 лет. Физик и лирик в одном флаконе.
Автор более 100 научных публикаций, лауреат медали Российской академии наук с премией для молодых ученых (2001) и премией Европейской академии для молодых ученых (2002). Член Европейского физического общества. Лично представил доклады на более пятидесяти конференциях, школах, симпозиумах и семинарах в России, Белоруссии, Германии, Индии, Испании, Италии, Непале, Польше, Португалии, США, Украине, Финляндии, Франции, Чехии и Японии.
Стихи и рассказы публиковались в различных русскоязычных периодических изданиях России (в том числе в журнале «Юный техник»), Белоруссии, Болгарии, Германии, Италии, Казахстана, Канады, Новой Зеландии, Украины и Франции (в том числе в еженедельнике «Русская мысль»). Серебряный лауреат Национальной премии «Золотое перо Руси» (Москва, 2006) в номинации «Экология», лауреат российско-японского конкурса «Танка» (Санкт-Петербург, 2017).
Уже в этом году стал лауреатом с золотым упоминанием на Международном конкурсе «Парнас – премия Анджело Ла Веккья» (Италия) в номинации «Связь и печать».
Тимур Джафаров
Читайте также Как закалялся style. Fashion Tech завтрашнего дня
«Молодежка» в соцсети «ВКонтакте»: https://vk.com/md_gazeta
«Молодежка» в Facebook: https://www.facebook.com/mdgazeta/
«Молодежка» в «Одноклассниках»: https://ok.ru/mdgazeta
