В км 90 от Махачкалы, прямо у трассы «Махачкала-Кизляр» расположено селение Татаюрт, а в км 5 вниз от него – с. Новокаре. Селение было образовано в 1954 г. переселенцами из с. Каре-Кадани Левашинского района после их возвращения из Чечено-Ингушетии (туда они были переселены в послевоенные годы). Сюда мы и держим сегодня путь. Дорога от трассы хотя и не асфальтирована, но на фоне подобных вполне прилична.
Однообразная природа вокруг и благоустройство самой территории, плюс выжженная жарой и отсутствием дождей земля, конечно, не вызывают особого восторга. Это классический пейзаж среднестатистических сел степного края со всеми своими плюсами, в зависимости от того, у кого какое восприятие.
А в самом селении нас встретил глава администрации МО «Село Новокаре» Махач Гаджиев. Он стал для нас и гостеприимным хозяином, и интересным собеседником. Он же дал нам контурно-ознакомительную картину села. Численность населения Новокаре — 1650 человек (их абсолютное большинство составляют даргинцы и аварцы; к слову, Махач владеет свободно как родным аварским, так и даргинским языками), это 483 хозяйства и 259 домовладений.
Общая площадь земель составляет 3204 гектара, из них 2724 га – сельхозугодия, 2004 га — пашни (многолетние травы — люцерна, 100 га — оз. зерновых, 200 га — риса, 50 га — бахчевых) и 720 га — пастбища. Практически все жители — сельхозтоваропроизводители, здесь 3 СПК, есть личные подсобные хозяйства, арендаторы (около 450 человек), крестьянско-фермерские хозяйства (5). Функционируют: администрация села, средняя школа на 213 ученических мест, Дом культуры, почтовое отделение, 4 небольших частных магазина (с 2010 г. решением Общественного совета села в них не продается спиртное), одна мечеть с посещаемостью в пятничный день до 300 человек (что очень важно, среди верующих нет внутрирелигиозных разногласий, недопониманий). По Федеральной целевой программе построен и в этом году сдан ФАП. По такой же программе в 2014 г. начали проводить серьезные работы по обеспечению водоснабжения села – построена водонапорная башня, поменяли внутрисельские водопроводные трубы на 11,5 км, сданы 2 водонакопителя на 150 кубов, пробурили артезианскую скважину, и сдача всего комплекса водоснабжения планируется в конце этого года.
В селении нет детсада и спортзала. Но с помощью района и близких друзей здесь будет строиться типовая школа нового проекта на 320 ученических мест со спортивным комплексом.
Это очень большой объект, для него выделен участок в 2,3 гектара, на этой площади завершена разбивка и в этом году начнутся строительные работы. После завершения строительства новой школы старая будет передана под детсад. 90% домовладений обеспечены природным газом, в ближайшее время он будет проведен и в оставшиеся кварталы. С поливной водой нет проблем, с питьевой — были, но они, как указано выше (целевые программы. – А. А.), будут решены до конца этого года.
В плане наличия земель для выделения молодой семье под индивидуальное строительство проблем никаких нет. Массив под это выделен, разбивка проведена, частично даже проведен водопровод, но вся загвоздка в отсутствии утвержденного генплана. И в связи с этим вот уже два года администрация не может выделить эти участки (около 450 планов) нуждающимся. Рано или поздно все эти рабочие вопросы будут решены и все желающие законно смогут получить участки для строительства собственного дома. Здесь же можно отметить и такой факт – из Новокаре нет массового оттока молодежи, если не считать летне-осенний временный выезд на заработки.
В 2010 г. создан Общественный совет села в составе 22 человек. Действующий полноценно, он является первым помощником администрации в решении всех социально-хозяйственных вопросов села и сельчан.
Узнав, что сегодня на окраине села на территории фермы по инициативе Общественного совета местные жители проведут (не знаю, можно ли это назвать субботником. – А. А.) вакцинацию крупного рогатого скота против "ветрянки" (саму процедуру, конечно же, проводит ветврач участка), мы заглянули туда. Работа была в разгаре, но на пару минут мы всё-таки отвлекли члена указанного Совета Асхабали Алигаджиева.
— Алигаджи, мы сегодня стали свидетелями конкретной работы Общественного совета…
— Если не мы, то кто? Кто решит за нас наши проблемы? Село наше, скот наш и жители села, а вместе с ними и члены Совета должны быть и на вакцинации, и на купке…
— Когда проводятся такого рода общественные работы, какова активность жителей села?
— Нельзя сказать, что нет активности. Но она, конечно, могла бы быть выше, при более высокой активности эта работа уже была бы завершена. Завтра здесь же будет купка скота (600 — 700 голов), и мы вот так опять выйдем сюда. Точно так же, сообща, коллективно мы проводим и другие работы – уборку территории, очистку каналов и т.д. Всё то, что раньше делали колхозы, совхозы, сейчас приходится делать общественникам…
Тут же рядом на сенокосе работал комбайн–сенокосилка («немец»), и следующим нашим собеседником стал комбайнер Хабибулла Гасанов.
— Хабибулла, увидев тебя, я в первую очередь был поражен твоей формой — то ли это больничная пижама, то ли роба…
— Из больницы я не сбежал, в тюрьме не сидел, некоторые прямо так и спрашивают… Сам тоже вижу и понимаю, что она непривычна, но удобства в работе берут верх. В прошлом году мой двоюродный брат совершил хадж, вот он и привез мне оттуда эту форму. Материал легкий, мягкий, в ней очень удобно работать.
— Комбайн, как я понимаю, собственный. Механизатор, вижу, ты опытный. А как в общем работа?
— Комбайн арендованный, каждый год я за него плачу 50 тыс. рублей. Были длительные дожди, и первый укос люцерны был хороший, а вот второй при такой засухе, без дождей, смотри сам, неважный.
Вот посуди: мой труд оплатят, прессовщику отдадут, грузчики получат, и что в итоге останется? Почти ничего. Абдулатипов говорит, я несколько раз об этом по телевизору слышал: «До седьмого пота надо работать». А здесь люди работают от рассвета до заката, у них никогда не высыхает пот. Вот такая она трудная, наша сельская жизнь. Как мне кажется, чиновники, хакимы не представляют это, они далеки от этой жизни. На словах они, вроде, всё делают для нас, а на деле же это не так.
— Ты трудишься только на заготовке сена?
— У меня сезонная работа. На комбайне тружусь 4 месяца, а 8 месяцев отдыхаю, и все заработанные деньги должен делить на эти 8 месяцев.
— А в эти 8 месяцев ты тоже наверняка просто так без дела дома не сидишь?
— Нет, конечно. У меня дома скотина, 3 коровы, за счет них выживаю до лета.
— А здесь у тебя сдельная оплата?
— С одного гектара на первом укосе я получал 800 рублей, а вот на втором — уже 1000. Я тоже человек, у меня тоже есть совесть, ях-намус. При таком травостое не могу взять с гектара 1000 рублей, но по-другому тоже не получается.
Ну вот я тебе покажу одну запчасть, которая стоит на рынке 25 тыс. рублей. В два раза, слушай, в два раза подорожали запчасти! Это беда. Постоянно растут цены на запчасти, горючее, что и нас заставляет повышать свои расценки.
— За день сколько гектаров скашиваешь?
— В среднем 10.
— За семь лет, что ты работаешь на комбайне, запчасти подорожали минимум в два раза. А оплата твоего труда настолько же поднялась?
— Нет. Максимум на 30 — 40%. Каждый год повышаются налоги, расценки на коммунальные услуги, насчет запчастей и горючего я уже сказал, а почему так же не растут цены на нашу сельхозпродукцию? В чём мы виноваты?
— Сколько лет этому комбайну?
— Самое меньшее — 20.
— И как он работает?
— У меня бажа токарь, благодаря которому комбайн и работает.
Если бы он мне не помогал и приходилось все самому оплачивать всё то, что он делает, то я не смог бы машину не то что на поле пригнать, а даже просто со двора выехать.
Вот так, друг, много у нас проблем. Очень много. Действительно до седьмого пота, с утра до ночи приходится работать, чтобы просто поесть, попить калмыцкий чай. Нелегок наш хлеб, друг, ох как нелегок…
Следующей точкой нашей поездки является расположенный в 2-х км от селения овощеводческий участок, где внедрен местный вариант израильской технологии капельного орошения. И нашим собеседником здесь является арендатор Исмаил Мукаев.
— Исмаил, как сегодня я узнал, ты несколько лет жил, работал в Петербурге. Помимо этого, успел побывать во многих странах Запада и Востока. Но в итоге вернулся в Дагестан. В двух словах — почему?
— Я с детства привык работать на селе, выращивать различные культуры, и поэтому, хотя в Петербурге всё было прекрасно, меня постоянно тянуло домой, к земле. Я действительно был, приходилось бывать по работе, во многих странах мира – в Бразилии, Аргентине, Бельгии, Голландии и т.д. Но прекраснее Дагестана я не нашел места. Это я говорю искренне.
— И, вернувшись домой, ты занялся землей…
— Начнем с того, что по специальности работу я не нашел. Чтобы куда-то устроиться, нужны связи, то это, то другое, этого всего у меня не было, а давать кому-либо взятку я не хотел — это не для меня, а тут мне предложили, и я взялся.
— На сегодня что представляет собой этот участок?
— Здесь 15 гектаров – на 3-х га томаты, 4 га занимает перец, 1 га отведен под поздние огурцы, есть тыква и т.д.
— А почему решили подвести это под систему капельного орошения?
— Она очень удобна, продуктивна, менее трудоемка, культура производства на высоком уровне, и результат труда гораздо выше.
— Освоить её не сложно?
— Нет. Есть информация, Интернет, базовый опыт и желание работать. Для процесса высадки рассады под пленкой мы сами собрали пленкоукладчик. Он комплектуется за трактором и сам укладывает водопадающие шланги, пленку и закапывает. За 1 час проделывает такой объем работы, который раньше выполняли 7 рабочих за 2 дня.
Сама высадка рассады у нас пока идет вручную, это занимает много времени, приходится нанимать дополнительных рабочих. А если бы у нас была возможность взять рассадоукладочный агрегат, это бы гораздо облегчило труд, подняло производительность и уменьшило себестоимость продукции.
— Постоянных работников сколько у вас?
— 3 человека, а на временные работы (посадка, очистка от сорняков, уборка и т. д.) нанимаем дополнительных рабочих.
— Чуть раньше ты сказал, что от государственных структур пока никакой помощи не получили. Помощи нет от того, что вы за ней не обращались или…
— Когда еще занимались откормом скота, мы обратились за кредитом (тогда выдавали 300 тыс. рублей на льготных условиях), но встретились с такими проблемами, ты просто себе не представляешь. Одному чиновнику надо было поклониться, другому что-то оставлять и т. д., и мы решили — лучше вообще не брать такие кредиты, от них больше проблем, чем пользы.
— Но уже несколько лет вы занимаетесь овощами, в этот период тоже не обращались?
— Нет. Мы видели это, столкнулись с ними, знаем, к чему они ведут, поэтому и не думаем обращаться. Но нам, конечно, приходится то у одного, то у другого брать деньги в долг, и этих долгов, наверное, набралось около 1 млн рублей, а их же надо отдавать с реализованной продукции. Вот и приходится всё время рисковать.
— С реализацией продукции есть проблемы?
— Приезжают покупатели, и мы прямо с поля реализовываем, договариваемся с торговыми точками, с частными лицами и т.д. Плохо, что у нас нет пунктов закупки сельхозпродукции по реальной цене. Если бы была налажена эта система, решились бы очень многие вопросы. Тогда у производителей будет уверенность и, естественно, стимул для наращивания производства.
К примеру, если я потратил на 1 кг томатов 4 рубля и если будут гарантированно брать их хотя бы по 6 рублей за 1 кг, мы, конечно, расширим площадь посадок и увеличим объемы продукции.
— Сегодня очень сильная жара, вы держите уразу (беседа состоялась 11 июля. — А. А.) и работаете на поле. А каков ваш рабочий день?
— В этот месяц на поле приходили в 4 утра, и мы сами постоянно находимся здесь. Тогда же привозим рабочих, в 9 часов отвозим их домой, в 3 часа дня снова привозим на поле и в 7 отвозим домой, в такую жару днем просто невозможно работать.
— По состоянию на сегодня каковым будет итог этого года для вас?
— Он тяжелее прошлого года. На мой взгляд, будут проблемы с реализацией, а другие мы и за проблемы не считаем, они все решаемы.
— Рынок завален импортной сельхозпродукцией. В последнее время очень часто говорят об импортозамещении, о поддержке отечественного производителя. У тебя какое мнение по этому поводу?
— Это всё невыгодно посредникам. Он, к примеру, возьмет оттуда товар за 2 рубля, накинет здесь 1 рубль, продаст за 3 рубля и спокойно положит в свой карман эту разницу, с нее еще кому-то и отстегнёт. Ему хорошо, и другому хорошо, а то, что при этом страдает производитель и покупатель — его же не волнует. А посредник у нас получает больше производителя, что обидно. Напрямую выйти на потребителя мы тоже не можем, в разгар сезона у нас просто времени на это нет.
А тому чиновнику, который должен, обязан наладить, организовать весь процесс, зачем ему приходить на поле, спрашивать, чем помочь, создавать условия для производства и сбыта продукции и т.д.? Зачем ему эта головная боль, проблемы? Ему же гораздо легче с импортом, с посредниками работать. В этом весь вопрос, это звено не дает местному производителю развиваться.
Если бы была элементарная поддержка и не мешали производителю, сельское хозяйство Дагестана в течение 3-х лет смогло бы полностью обеспечить сельхозпродукцией не только нашу республику, но и вывозить её в другие регионы России. Как я понимаю, вот уже лет 20 говорят об этом, пора бы переходить на реальные дела.
— Вы не увлекаетесь чрезмерным применением удобрений и ядохимикатов?
— Нет, вдобавок ко всему, если даже взять чисто с финансовой стороны, это слишком дорогое удовольствие. Землю никогда не обманешь – если туда ничего не дал, и оттуда ничего не получишь. Или получишь очень скудный урожай. Поэтому почву подкармливать надо, но мы не осиливаем даже норму, используем в минимальных дозах. В этом плане у нас чистая, вкусная, натуральная продукция. Поэтому кто один раз её взял, тот обязательно возвращается за ней…
А |
недалеко от данного участка располагаются плантации бахчевых культур (арбузы, дыни), и мы направляемся туда. Встретил нас здесь арендатор Рамазан Магомедзагиров.
— Рамазан, пробовать сладкий арбуз за столом приятно, пирамиды бахчевых на рынках смотрятся очень красиво, а каково их выращивать здесь, на поле?
— Здесь еще приятнее. Работа, конечно, нелегкая, но думаю, она не тяжелее, чем выращивать овощи.
— У тебя какая площадь под бахчой?
— Тут 1 гектар ранних сортов, а чуть дальше — еще 1 гектар под поздние.
— В какой период идет работа на бахче?
— Где-то с середины апреля. Она включает в себя пахоту, дискование, малование, нарезку борозд и высаживание рассады (её мы готовим сами в парниках). В этом году я провел и 4 полива. Заканчиваются работы в сентябре с завершением уборки.
— Сколько тонн арбузов можно собрать с 1 гектара?
— В среднем 40 т.
— Реализация продукции обычно идет прямо с поля или приходится вывозить её?
— В данное время реализационная (я только в ближайшие дни начну сбор на реализацию) цена — 20 р. за 1 кг, а оптовая – 10 — 15 р/кг. У меня 2 точки на рынках – в Махачкале и Каспийске.
— А каковы, если не секрет, расходы?
— На 1 гектар обычно уходит 120 — 150 тыс. рублей.
— Если подвести итог по средним показателям года, вложенный труд и средства оправдывают себя?
— В среднем с 1 гектара остается 200 тыс. рублей, и это я считаю нормальным доходом.
— Болезни, вредители много хлопот доставляют? Многие жалуются, что бахчевики накачивают продукцию ядохимикатами, удобрениями и т. д. Это соответствует действительности?
— Бывает всякое, но не скажу, что болезни и вредители доставляют слишком уж серьезные хлопоты, проблемы. Муравьи часто тревожат, они портят корни, а дальше высыхает ботва. Вороны дырявят арбузы, и они начинают гнить. Шакалы делают набеги, грызут арбузы, иногда и волки занимаются этим же. Удобрения в определенных пределах бахчевики используют, но то, что накачивают продукцию какими-то препаратами, — ложь. Я обычно выбираю хорошую землю и стараюсь не использовать удобрения, к примеру, на этот гектар даже один мешок селитры не израсходовал. А ядохимикатами вообще не пользуюсь.
— А если появятся болезни?
— Тут уже ничего не сделаешь, препараты не помогут.
П |
осле своеобразного «растениеводческого» круга мы повернулись к животноводческому направлению и остановились в личном подсобном хозяйстве Ашурлава Магомедова.
— Ашурлав, каким количеством КРС и какой площадью земли располагает твоё ЛПХ?
— Земли своей у меня нет. Специализация моего хозяйства — откорм бычков на продажу, на сегодня у меня 50 голов. Весной закупаю годовалых бычков, на выпасе и на привязи откармливаю их 10 месяцев и реализовываю.
— Содержать 50 голов скота — непростое дело. Как обеспечиваешь их кормами?
— Всё покупаю. Годовая наша потребность в зерне (оно дробится здесь же, на месте) составляет около 60 тонн. В прошлом году зерно по цене 5 р/кг я купил в Ставропольском крае, с перевозкой оно обошлось мне на рубль дороже.
— Сразу вопрос – почему в Ставропольском крае, а не в Дагестане?
— Я его там закупаю в сезон уборки по приемлемой цене, и оно чистое, полноценное. По качеству и цене выгоднее и удобнее брать там.
— С зерном ясно, а как с сеном?
— Мне хватает 1000 тюков, и покупаю я его здесь, в селе, по 30 рублей за 1 тюк.
— Если не секрет, по какой цене берешь бычков и в какой форме идет их реализация?
— По 25 тыс., а после откорма — в 35 тыс. вышли они мне. Реализовывал их по 130 р/кг в живом весе, а мясо продавал по цене 220 — 230 р/кг.
— Сколько человек в вашем хозяйстве?
— Я, мой младший брат и 1 рабочий.
— А почему, интересно, ты взялся именно за это направление — откорм скота?
— Живя в селении, особого выбора тоже нет, чем-то в любом случае надо заниматься, что-то делать. Но не идти же воровать чужое, я привык своим честным трудом, как говорится, своим потом зарабатывать. А так, у меня с детства интерес к скотине. Занимаюсь своим делом, с каждым годом расширяюсь, больше ставлю на откорм.
— Как обстоят дела с реализацией, откормленной, выращенной продукции?
— Проблем нет. Продаю на месте, иногда вожу на базар, бывает и приезжают, покупают. Вот, к примеру, в этом году приезжали ребята из Казахстана (!), купили у меня 18 голов по 130 р/кг.
— Тебе 29 лет, а каковы перспективы – планируешь продолжить начатое, изменишь специализацию, а может, думаешь оставить или…
— Пока я иду по нарастающей, и нет в планах оставлять дело. Как я думаю, лучше заниматься одним, но своим делом, чем кидаться в разные стороны. Я знаю, люблю это производство, меня знают, всё налажено. Какой смысл ломать все?
— К примеру, твой ровесник в городе занят каким-то новомодным делом, а вот ты проводишь время в уходе за скотом, в сарае и т.д., без отдыха и выходных. Нет обиды, комплексов?
— Кто на что учился. Нет никаких обид и комплексов.
Раньше у людей не было и таких условий, но жили же. Есть семья, занимаюсь любимым, своим делом, зарабатываю собственным трудом, не испытываю нужды. Мы не голодны. Доволен тем, что есть, и благодарен Всевышнему. Я стараюсь, работаю, делаю, а что в дальнейшем будет, жизнь покажет.
— Не секрет, что нынче очень многие жалуются и на время, и на жизнь, и на… а ты говоришь, что доволен тем, что есть…
— Ну, хорошо, будешь всё время жаловаться, что это даст? Надо работать. Искать пути. К примеру, на что-то поднялась цена, но на мясо тоже она поднялась ведь. За те шесть лет, что занимаюсь откормом скота, до меня не дошел ни один рубль дотаций, я не брал кредиты, т.е. от государства как таковой помощи вообще не было, но оно мне и не мешало. Чего нет, того нет.
— У тебя трое малолетних детей (две дочки и сын). Хотя он еще слишком молод, но, в принципе, ты бы хотел, чтобы сын пошел по твоим стопам?
— До этого еще дожить надо. В свое время я занимался вольной борьбой, очень старался, но у меня не сложилась спортивная жизнь.
Конечно, я бы очень хотел, чтобы он на профессиональном уровне занимался спортом, достиг того, чего я не смог. Нас в семье было восемь детей, и годы были, откровенно говоря, очень трудные. По сравнению с тем временем, сегодня есть все возможности для нормальной работы и жизни, есть что делать и чем зарабатывать. Многие просто работать не хотят, лично я так думаю. В те годы вся наша семья работала на бахче, мы еле сводили концы с концами. Сегодня же совершенно другие условия.
Говорят — нет работы. Но работа есть, было бы желание. Здоровому человеку везде есть возможность заработать себе на жизнь. О нечестном труде, нечистых деньгах я и речи не веду, это небаракатные дела. Вот такими понятиями, короче говоря, я и живу…
Абаш АБАШИЛОВ,
фото автора