Стихи неотделимы от художника. Их строки, слова, а в случае с Рассо Константиновичем — интонация, голос. Признаться, пока он сам не стал читать свои стихи, до тех пор не казались мне понятными и важными. Новый сборник стихов «Мои тропинки» утолщился от закладок.
Всё поменялось, когда в гостиной Российского фонда культуры зазвучал приглушённый голос Рассо Магометова:
Дорога вьётся, сверкая камнями,
Слева стена, и справа стена.
Сверху небо, и звёзды над горами, —
Это мой мир и моя страна!
Пыль и тряски машины, — всё позади.
Сто двадцать минут нелёгкой ходьбы.
Здравствуй, родное село Убеки!
Начало моей нелёгкой судьбы!
(Август, 1972)
Возвращение художника Рассо Магометова в Дагестан произошло именно в 1972 году. А до этих пор человека с таким странным для дагестанца именем судьба закинула в чужие земли, и его биография – не придуманный роман, захватывает и заставляет переживать.
Художник очень сдержан, и только когда речь заходит о родном селе, глаза вспыхивают глубоким тёплым светом.
Он скуп на слова и в рассказе о своём детстве: «Я уроженец села Верхнее Убеки Левашинского района Дагестана. Родился 10 января 1935 года. Отец мой — участник Гражданской войны, умер в 1941 году. Где-то в феврале 1944 года при случайных обстоятельствах вместе с матерью был депортирован в Среднюю Азию. По прибытии на конечный пункт нас отпустил комендант поезда, но на обратном пути мать умерла. Попал в детский дом города Ташкента, затем воспитывался в детских домах Наманганской области».
Об этих случайных обстоятельствах стоит сказать отдельно.
Обычная поездка на базар обернулась трагедией. Это было военное время, и, возвращаясь с базара, мама Рассо остановилась в семье кунака-чеченца. Художник очень хорошо помнит странное поведение хозяев. Они носились по дому, складывали вещи в тюки, как будто торопились на базар. «Но ведь он закончился?» Наутро они вышли на дорогу в город и их остановил конвой. Путь преградили солдаты с карабинами и велели матери лезть в машину. Она отказалась, и тогда офицер схватил мальчика и закинул в кузов. Маме пришлось подчиниться. Никто из семьи не знал, что их вместе с чеченцами депортировали в Казахстан. После смерти матери он попадает в Узбекистан. Что он помнил в том возрасте – что он горец, сёла Леваши и Хаджал-Махи.
Помнит, как учитель в родном селе ходил по домам, договаривался с родителями определить детей в школу. Мать тогда зачем-то подняла детскую рубаху и показала голый зад ребёнка. Это было, как выразился художник, «моё бесштановое детство».
Так даргинец Расул стал чеченцем. Потом, спустя несколько лет, в детском доме одна азербайджанка сказала ему, что он лезгин, и записали так в метрике. Расул забыл свой язык и был очень неразговорчив. Единственное, в чём он почувствовал свободу, это уроки рисования, которые он получил от узбекского художника. У него в стихах есть такая картина из детства:
Кто там идёт по жаре,
В пыльном городе Бухаре?
Это мальчишка идёт босиком,
Ноги обжигая песком.
Небо чужое, жара, облака.
Остались за ним дворы кишлака.
Марево манит в синие дали.
Надо идти. А ноги устали.
Ищет мальчишка арык.
Устал он. К жаре не привык.
Хочет попить и прилечь,
Чтоб силы в дорогу сберечь.
Он убегал из детдомов, и это, безусловно, отразилось на характере. Как-то один из учителей спросил его: «Зачем ты всё время убегаешь?»
Расул жил под прессом. Он видел, как относились к чеченцам, и всё время хотел убежать от такой жизни. Желание изменить жизнь к лучшему заставило принять такое звонкое имя Рассо Константинович.
То, что он даргинец, узнал в армии от сослуживца в конце шестидесятых годов. Водитель полка оказался лакец, и именно он при упоминании Леваши определил Рассо в даргинцы.
Я приехал в село из моего далека.
Здесь пахнет детством и дымом кизяка.
Знакомая улица и старые дома,
И жизнь кругом состарилась сама.
Старые стены в слезах, плачут камни, как дети.
Так плакал я в тревожном далеке,
В неизвестной Азии и в далёком где-то,
Прижимаясь к материнской руке.
(«Я приехал в село», январь 2013)
Встреча в гостиной с творческими людьми и учениками стала по сути закрытием его персональной выставки, с которой он приехал на родину из Санкт-Петербурга. Выставка «Моя Родина – Дагестан» прошла в выставочном зале Союза художников РД. В экспозицию вошли живопись, графика и замечательные гобелены питерского художника.
В следующем году Магометову исполнится 80 лет. На предложение приехать с очередной юбилейной выставкой Рассо Константинович как-то неумело отшутился. Но очень жаль, что у мастера нет полного удовлетворения от своего праздника. Стоит вспомнить и выставку 2011 года в Дагестанском изомузее. И тогда он был не очень доволен форматом прохождения выставки. Что же ждал от нас Рассо Константинович, от своих земляков?
В Дагестане очень большая конкуренция среди художников, и у каждого свои амбиции, законное (как они считают) право числиться в первых. Всё складывалось, срасталось и неотделимо от событий в республике с первой половины XX века. Одни тянули других, выставки, заказы, членство в Союзе, статус и лавры. Лишь фрагментарно короткий период работы в дагестанском художественном училище связал Рассо Константиновича с творческой жизнью Махачкалы. По словам художника Гамзата Гусейнова, его учитель заложил в республике основы работы над гобеленом.
В 1971 году в художественном училище было открыто отделение ковроткачества, и из Ленинграда по направлению, после окончания Мухинского училища, приехал Рассо Константинович со своей супругой и маленькой дочкой. Жили они в общежитии художников возле церкви в Первой Махачкале. Этот период очень ярко описывает другая его ученица, преподаватель Нина Васильевна Хаджаева. Она с большим трепетом рассказывает об уроках своего наставника.
И, кажется, всё определилось, что вот талант художника, умение преподавать востребованы, но скоро опять дорога в Ленинград. И уехать-то пришлось не по собственной воле – вынудили. Не будем упоминать имя уважаемого человека, из-за которого великолепный мастер вновь распрощался с домом.
***
Мне грустный взгляд бездомной собаки
Жизнь на старости лет подарила.
Живу, как в последней атаке,
Чтоб удача мне миг озарила.
Художник глубокий, привязанный к классическим основам живописи, совсем другой, не из нашей жизни. В нём грусть рыцаря странствий. Он смотрит цепко. Из-под бровей на тебя смотрят глаза того мальчишки из сороковых годов. Он хочет слышать, что родина ждала его, что каменистая дорога не напрасна. Но почему так мало людей сегодня, в день, когда он всем приготовил такой большой подарок – плоды многолетней работы?
Не стоит обижаться на людей, Рассо Константинович, главное — вы в сердце многих настоящих художников и преданных учеников. И ваше главное сражение ещё впереди!
<…>
Плывут облака над полями,
Как белые ангелы дня.
Плывут и машут руками,
На родину зовут меня.
(«Ностальгия»)
***
В 2005 году Р. Магометов выпустил сборник стихов и «Родные камни», в 2007 г. – «Старая лампа», в 2011 г. — «Родник у дороги».
Марат Гаджиев
