Интересно, как бы отреагировали где-нибудь в Москве на словосочетание «дагестанская книжная ярмарка»? Дагестан и книги – вы это серьезно? Оксюморон. Но их трудно было бы обвинить в скепсисе, потому что многие дагестанцы реагировали точно так же. По крайней мере, в далеком 2012 году, перед самой первой ярмаркой. Но если бы она не имела успеха, то не провели бы вторую, и не надвигалась бы третья – «Тарки-Тау 2014». Значит, все-таки есть в Дагестане интерес к чтению. И литературный процесс, пусть хилый, но не мертворожденный.
Куратор ярмарки, учредитель литературно-художественной газеты «Горцы» Марат Гаджиев умудрился собрать команду и сделать это в третий раз. Одним из организаторов ярмарки является заместитель министра культуры РД, заместитель директора Национальной библиотеки им. Расула Гамзатова Елена Гарунова. Мы решили побеседовать с ней о книгах, библиотеках, ярмарках, о «тогда и сейчас» и о том, что будет дальше.
— Давайте поговорим о роли, которую берет на себя Министерство культуры в формировании культуры чтения в Дагестане. Курирует ли министерство издательство каких-либо книг, занимается ли продвижением интереса читателей к книгам?
— Однозначно. Это одно из направлений деятельности наших подведомственных учреждений – и Национальной библиотеки, и трех республиканских библиотек. Наши библиотекари участвуют в мероприятиях, проводят большую работу. Но этого недостаточно, библиотеки оказались в сложной ситуации, когда аудитория отдает предпочтение Интернету. Он ослабил позиции библиотек. И сейчас они ищут свое место в системе предоставления информации, в системе учреждений культуры. Чтобы достигнуть той цели, какой мы достигали раньше, нужно менять формат общения с пользователями. Национальная библиотека перенимает опыт наиболее успешных библиотек (московских, новосибирских, тюменских, петербургских), которые сумели сориентироваться в этой ситуации.
У человека в жизни два места: учеба/работа и дом. Библиотеки сейчас претендуют на то, чтобы занять нишу третьего места. Это место, куда человек может прийти, провести время, почитать, изучить информацию, пообщаться, позаниматься индивидуально или в группе. Для того чтобы превратить библиотеку в такое третье место, необходимо изменение ее структуры. Ведь помните, как бывает в библиотеке? Нельзя громко разговаривать, телефон должен быть на беззвучном режиме. В библиотеках, на которые мы равняемся, создали условия, которые предполагают совместное чтение – распланированы зоны, где молодежь может общаться, не мешая окружающим. Нужно изменяться под изменяющийся мир. Для московской молодежи библиотеки стали третьим местом. Когда у них образовывается в напряженном графике окно, они могут заехать в библиотеку, послушать музыку, посидеть в удобном кресле, выпить кофе, поучаствовать в интересном диспуте и, в то же время, получить интересную литературу, пространство для занятий. К такому будущему библиотеки и должны идти.
— То есть библиотеки сейчас постепенно превращаются в антикафе, тусовочное место для интеллектуалов?
— По сути так. Но в библиотеке приоритетна информационная составляющая, у антикафе нет возможности предоставить своим посетителям столько информации, у них нет книжного фонда. И важный фактор – библиотеки бесплатны, в отличие от антикафе. Библиотеки пока остаются единственными бесплатными общедоступными учреждениями культуры, хотя у них есть проблема с финансированием. Библиотекари оказываются в ситуации, когда нужно зарабатывать деньги, предоставлять платные услуги помимо обязательных бесплатных. Возможно, через поколение в библиотеки придут люди более прагматичные.
Я помню бурные дискуссии в начале 90-х, когда библиотекам было официально разрешено зарабатывать деньги. Казалось возмутительным даже помышлять о том, чтобы заработать на книгах. За прошедшие десятилетия к этому стали более спокойно относиться, появились услуги, которые предоставляются за деньги. Впрочем, за весьма условные.
— Вспоминается интеллектуальный клуб «Что? Где? Когда?», в котором раньше играли на книги, а в 1991 году с болезненным смущением перешли на деньги и переименовались в интеллектуальное казино.
— Да, в обществе повсюду происходили переломы, и библиотеки не избежали этого. Вопрос финансирования очень важен. К сожалению, должна сказать, что его недостаточно. Современная библиотека – это финансово емкое учреждение. Наша деятельность предполагает и современную технику, и приобретение книг, которые стоят достаточно дорого, и приобретение периодики, и подписка на полнотекстовые базы данных.
— Я так понимаю, вне зависимости от нововведений у библиотеки остается неизменная публика – учащиеся. А кто еще регулярно приходит?
— Кроме студентов, школьников и аспирантов, у нас есть читатели от 40 — 45 лет и выше, у которых сохраняется привычка к чтению традиционной книги. Они ее не утратили, несмотря на нашествие гаджетов, Интернета. Тем, кто моложе, сейчас некогда. Они учатся, воспитывают детей, зарабатывают деньги. Они, конечно, читают, но не так активно используют возможности библиотеки.
— То есть, отдел художественной литературы по-прежнему популярен. А какие еще?
— Отдел краеведческой литературы. Все, что связано с книгопечатанием в Дагестане, собрано в этом отделе. И это не только то, что издается в пределах республики. Мы долгие десятилетия собираем литературу о Дагестане, созданную дагестанцами, за пределами Дагестана. Есть очень любопытные издания. В прошлом году во время ярмарки, если помните, приезжала Штеффи Хотивари-Юнгер, доктор филологических наук, доцент института им. Гумбольдта в Берлине. Привезла книгу Халилбека Мусаева «Страна последних рыцарей», изданную в Германии в 1936 году на немецком языке. Некоторое время назад она была переведена, но оригинала у нас не было. Благодаря ярмарке «Тарки-Тау» она оказалась в фондах нашей библиотеки.
— Шесть лет назад ваша библиотека получила грант за проект «Создание электронной базы краеведческой литературы и литературы на национальных языках», насколько она востребована?
— Его начали создавать еще в 2001 году. На данный момент процентов 80 краеведческой литературы уже занесено в электронный каталог. На сайте библиотеки есть доступ к нему, им активно пользуются.
— На какой стадии сейчас в Дагестане находится литературный процесс? По сравнению с тем, что было 10 лет назад – есть очевидный прогресс или стало хуже?
— Безусловно, литературный процесс 10 лет назад шёл активнее. Во всяком случае, мы наблюдали его воочию. Библиотеки по-прежнему проводят презентации книг наших авторов, почти год работает литературный клуб. Очень интересно, когда люди пишут стихи, прозу и имеют возможность общаться, оценивать друг друга. Но назвать их профессионалами сложно.
Что касается литературного процесса вне библиотеки… Помню, выходила книга, и это было событием. Люди считали обязательным для себя прочитать ее и обсудить. Выходил журнал «Новый мир» или «Юность», и в библиотеке записывались в очередь на них. Сейчас этой проблемы нет – все сразу доступно. Все обсуждения вынесены в Интернет, там все бурно обсуждается, получает отклик. Литературный процесс стал медийным, виртуальным.
— Насколько сильный, а главное, длительный импульс дает книжная ярмарка литературному процессу? И дает ли вообще?
— Ярмарку ждут, это стопроцентно: приезжают издатели, писатели, это событие, это возможность лично послушать автора книги, издателя. Наша провинциальность раздвигается. Ярмарка дает возможность увидеть людей, которых в обыденной жизни не увидишь. Правда, не сказала бы, что интерес к чтению после «Тарки-Тау» возрастает кардинально. Во время ярмарки мы проводим опрос читателей с точки зрения интереса к чтению, к библиотеке. И каждый раз, получая результаты, я радуюсь тому, что люди так позитивны. Чтение по-прежнему занимает значимое место в жизни людей. Но, опять же, это можно сказать о тех людях, которые уже пришли на ярмарку. Расширяя круг ее участников, мы надеемся, что таких людей станет больше. Даже если дома нет книг, у детей появляется шанс увидеть библиотеку, возможность узнавать мир через книгу, через писателя.
То, что ярмарка пройдет в третий раз – здорово. У нас в библиотеке давно зрела мысль, что это надо сделать. И мы никак не могли на это решиться, нужен был такой человек, как Марат – дерзкий, амбициозный, который придет и скажет – давайте сделаем, надо перестать бояться. На тот момент даже некая его наивность оказалась очень уместна, чтобы окунуться в этот мир, совершенно не подозревая о трудностях. Первая ярмарка прошла на голом энтузиазме. Ни одной копейки от государства выделено не было.
— А сейчас?
— А сейчас есть поддержка со стороны Министерства культуры и Министерства печати, и в следующем году будет. Я надеюсь, круг писателей и издателей на ярмарке будет расширяться. В прошлом году я была в библиотеке в Ставрополе, тамошние коллеги были удивлены, что нам это все вообще удалось, что мы и во второй раз это сделали, и в третий раз собираемся. Две прошедшие ярмарки дали мне огромное количество знакомств с людьми, с книгами, с издательской сферой. Это очень хлопотное дело. Но оно дает возможность увидеть вживую книги, особенно детям. Неслучайно один день ярмарки – детский. Это возможность дать шанс детям приобщиться к культуре чтения, вырасти на ней.
— Чтобы была ярмарка «Тарки-Тау 2050».
— Надеюсь, у Марата хватит здоровья доползти до этой даты и продолжать организовывать «Тарки-Тау» (смеется).
Патимат Сагитова