Один из наших авторов Гаджимурад Раджабов в своих рассказах часто упоминает замечательного русского, советского писателя Константина Паустовского. Его творчество вдохновляло и вдохновляет многих людей в России. И вот другой наш автор, родом из Севастополя, воссоздал небольшой эпизод из жизни писателя.
|
Ранней весной 1968 года уже тяжело больной Паустовский приехал в Севастополь. Он хорошо был знаком с этим городом. И, бродя по его улицам и бульварам, вспоминал свою молодость, первые шаги и пробы в творческих исканиях. Щурясь от яркого солнца, которое еще слабо грело, и всем своим телом ощущая дуновение сырого морского воздуха. Весна только начинала входить в свои права. И в этот раз, приехав сюда, он увидел, как просыпается никогда не стареющая природа. Он знал в этом городе каждый переулок, каждый камень. |
Но особенно любил место, что находится на окраине Севастополя – это Херсонес. Место раскопок древнегреческого города, который когда-то процветал, потом был разрушен землетрясением и покрыт тысячелетним слоем грунта. Полюбил он этот уголок уже давно, страстно и самозабвенно. Поселившись в маленьком домике, единственном жилище в Херсонесе, Константин Георгиевич часами просиживал на скамье недалеко от него, глядя на холодную рябь моря. И в этот свой приезд он размышлял о жизни, что так быстро, как показалось ему, промелькнула. О том, что удалось сделать за пролетевшие годы, отпущенные ему. О том, что мог бы создать что-то более значимое и стоящее.
Как всякий большой художник, он всегда сомневался в себе, отыскивая то прекрасное, что встречал в простой повседневности, ища и находя поэзию повсюду: в траве, покрытой росою, в солнечном луче, пробившемся сквозь листву деревьев, или в черном блестящем шмеле, который прожужжит над полевым цветком. Много читавший, как русскую классику, так и писателей западной Европы, он уносился в своем воображении в те далекие времена.
Разрушенный собор в этой малолюдной местности напоминал ему замок на берегу моря в духе новелл 19 века Шарля Нодье или Шатобриана. А колокол на двух высоких каменных опорах, установленный на обрыве и в сильный туман звонивший, предупреждая моряков об опасности, навевал что-то таинственное и романтическое. Интересно, что вот этот самый колокол был снят с одной из колоколен собора Нотр-Дам в Париже и привезен сюда в Севастополь в знак дружбы Франции с Россией.
Прогуливаясь по Херсонесу, среди древних развалин, и созерцая останки базилик, Паустовский поражался той особой вековой тишине, нарушаемой лишь плеском прибрежных волн. По своему состоянию он чувствовал, что этот приезд станет последним. Хотя готов был остаться здесь навсегда. Вспоминая и анализируя весь свой творческий путь, именно здесь, на краю Отечества, он представлял, может быть, перед своим взором то, что он написал. Это и повесть «Золотая роза», и рассказы и очерки «Во глубине России», где царят «Груды цветов и трав». Проселочные дороги, глухие непроходимые леса и та сиреневая даль в голубой дымке, что зовется — Родиной.
Часто разъезжая по Советскому Союзу, исколесив родные просторы вдоль и поперек, он ни к чему не оставался равнодушным. Подмечая жизнь во всех ее проявлениях. Горячо любя природу и людей, он навсегда оставил добрый след в сердцах благородных потомков. Выразив как мог в своих произведениях всё, что он ценил на этой земле и перед чем так искренне благоговел.
Александр Жданов
