В декабре 2018 года ей исполнилось бы 70 лет. Она была поэтом всесоюзного масштаба. Принимала участие в VI Всесоюзном совещании молодых писателей, в работе IV Съезда писателей РСФСР. А незадолго до своей гибели была избрана делегатом от Дагестанской АССР на XI Международный студенческий фестиваль в Гаване (Куба).
Прошло более сорока лет со дня трагической гибели советской и дагестанской поэтессы Кадрии. Ее гибель до сих пор вызывает много вопросов не только у почитателей творчества, коллег, библиографов, но и у друзей и семьи. Годы уходят, но вопросы остаются без ответа.
Кадрия родилась и выросла в с. Терекли-Мектеб Ногайского района Дагестанской АССР. У ногайцев есть поверье, что, когда человек рождается, на небосклоне появляется его звезда. И когда он умирает, его звезда угасает вместе с ним. Но в своем творчестве она сравнивала себя не со звездами, а с молнией. В стихотворении «Айындырык ярыгы» («Блеск молнии») она пишет про себя:
Айындырык ярыгындай яркырап,
Соьнсин меним кыска яшавым,
Ама калган аз йырымда турсынлар,
Исси суьюв эм каарлы ашувым.
«Как блеск молнии, сгорит моя короткая жизнь, но в оставшейся малой песне пусть всегда живут горячая любовь и яростный гнев».
30 июня 1978 года, в неполных 30 лет, при не выясненных следствием обстоятельствах она трагически погибла в Махачкале. Мы опросили исследователей творчества и людей, близко ее знавших. Мнения и комментарии разные, но в одном они сходятся: это было зверское убийство.
«Сгорит моя короткая жизнь»
Во время съемок художественно-документального фильма «Кадрия» нам удалось узнать (картину снимала Эльмира Кожаева, автор статьи просто помогал) некоторые подробности у ее близкой подруги Раисат Ибрагимовой. Она была соседкой Кадрии.
В тот день, когда Раисат вошла в свой дом, в подъезде находилось много народу. Следователи были уже на месте, ей сказали, что ее подруга мертва.
Поднявшись в квартиру Кадрии, в ванной комнате она увидела ее обугленное тело . И обратила внимание, что пятки жертвы тоже обгорели. Отец Раисат был следователем и когда-то рассказал ей, что если человек сгорает заживо, то его пятки не обгорают и остаются относительно белыми по сравнению с остальными частями тела. Она обратила внимание следователя на такой факт и добавила, что это не несчастный случай – ее сначала убили, а потом подожгли. По ее словам, тому не понравились замечания.
Следствие вели…
«Отрабатывалось буквально все. Ее близкие, друзья, все наши писатели, которые с ней общались. Следствие велось на самом высоком уровне. То, что не нашли убийц, как раз говорит о том, что никакое писательское и вообще нормальное сообщество дагестанское к этому убийству не имело отношения. Это сделали такие люди, к которым даже следствие не смогло подобраться. Примерно так же, примерно в это же время был убит председатель Дагпотребсоюза. Он похоронен на Украине, так у него на памятнике написано «Зверски убит в Дагестане». Ее убийство было связано с миром, куда она не стремилась, куда она не хотела, куда ее невольно, просто случайно завели. И она невольно стала свидетельницей чего-то», — комментирует Марина Ахмедова-Колюбакина, подруга и одна из переводчиков Кадрии. Что бы там ни было, следствие зашло в тупик. Прошло уже почти полвека, 40 лет! Расследование ее гибели не продвинулось ни на йоту. Эльмира Кожаева, изучавшая последние месяцы жизни Кадрии, на вопрос «Узнали ли вы что-нибудь новое об этом инциденте?» ответила: «Ничего».
«Перед тем как Кадрию убили, ее дом ограбили. Украли все: золото, даже одежду. Ей нечего было надеть на работу. Соседка Фаина Графченко одолжила ей свою одежду, чтобы она могла выходить из дома. Я думаю, это было предупреждением для нее», — рассказывает ее соратник и сосед по дому в селе Терекли-Мектеб Тагир Акманбетов.
Кадрия сама впустила в дом убийцу
Друзья считают, что убийца был из круга ее знакомых. Молодая девушка не стала бы впускать в свой дом незнакомцев.
«Она знала убийцу, она ему дверь открыла. Человек не откроет же дверь незнакомому», — рассуждает Тагир Акманбетов.
«Это был просто заказ. И заказ последовал от человека, которому она, видимо, доверяла. Как и убийце. Потому что впустила этого человека, она с ним чай пила. Она все-таки была умной и осторожной. И сама поняла, что куда-то попала, потому что в последние месяцы боялась чего-то. Ей просто надо было обратиться к отцу, к близким. Может, это спасло бы ее», — говорит Марина Ахмедова-Колюбакина.
Кому была выгодна смерть Кадрии? Мнения друзей расходятся, когда дело касается мотива убийц. Кто-то связывает это с творческой ревностью, кто-то — с миром криминала.
Творческая зависть
Самая распространенная версия, которую периодически можно услышать, – это зависть коллег. Она была на взлете, у нее книга выходила за книгой. Ее переводили не только на языки народов Дагестана, но и на турецкий, каракалпакский, грузинский, казахский… И этого всего Кадрия добилась к 30 годам. Более того, она – представитель нетитульной нации, с азиатской внешностью – должна была представлять Дагестан на международном студенческом фестивале в Гаване, на Кубе. Зависть, конечно, свойственна людям, особенно в творческой среде. Но способна ли она довести до заказа или убийства конкурента?
Вот что говорит поэт и публицист Марина Ахмедова-Колюбакина. Она работает в Союзе писателей Дагестана с 1980 года, ныне — заместитель председателя правления Союза писателей республики: «Это совершеннейшая глупость. Какая может быть творческая зависть? Тогда надо было убить Фазу Алиеву, я не говорю уже о Расуле. В то время многие писатели были на гребне. На гребне был Ахмедхан Абу-Бакар, его надо было убить. Они же молодыми людьми получили звания. Это сейчас получают в 80 лет звание «Народный поэт». А раньше его невозможно было просто так получить, это на высшем уровне решалось. И Фазу, и Ахмедхан получили его до 40 лет. Зависть и сейчас есть, но у нас не то сообщество. Как и журналистское. Посмотрите, сколько журналистов убили, их же не журналисты убили и не писатели».
По ее словам, даже близкие поэтессы сразу отметали эту версию. Марина связывает убийство с криминальным сообществом.
«Вы понимаете, если человек чего-то боится, он боится не творческой зависти. Он боится каких-то конкретных, страшных вещей. Это было связано с криминальным бизнесом в Дагестане. О котором она узнала, конечно же, совершенно случайно. Потому что была из достойной семьи, хорошо зарабатывала, владела квартирой, находилась на взлете. Я не думаю, что она попала туда специально. Кто-то из ее друзей с кем-то не тем познакомил. Так бывает в жизни, такая судьба».
Нетипичная дагестанка
Не исключается и политический мотив. Убийство также связывают с необходимостью избавиться от конкурента, представителя нетитульной нации и явно не горского происхождения. Чтобы талант Кадрии не мог затмить творчество тогдашних колоссов дагестанской литературы. Один из главных аргументов — ее успех и необычайная творческая плодовитость. Понимаю, звучит дерзко. Но и здесь пора бы уже поставить жирную точку.
Из архива Фании Кусегеновой.
Расул Гамзатов посвятил Кадрие одноименное стихотворение. Вот небольшой отрывок:
Кто, на жизнь молодую позарясь,
Смог злодейства исполнить приказ,
Не стекляшки ли черная зависть
Погубила бесценный алмаз?
Черноброва, тонка, смуглокожа,
Сделав сестрами звезды ночей,
Ты была на японку похожа
Азиатским разрезом очей.
(Перевод Я. Козловского.)
Ногайский поэт Мурат Авезов рассказывал, что при встречах Расул Гамзатов вспоминал о ней и хорошо отзывался.
Есть еще версия, что ее творчество само по себе могло доставлять неудобство тогдашней элите Дагестанской АССР. Исследователи, друзья и почитатели считают: она оставила в своем творчестве много тайных ключей, знаков, которые должны были помочь читателям понять, что она хотела до них донести. Все это преподносилось в завуалированной форме. Во многом потому, что о некоторых моментах нельзя было говорить открыто.
«В ее поэзии очень много тайных ключей. Например, строки: «Если труба позовет, / Дагестан, ты станешь первым, / А я стану рядом с тобой». Она не пишет «с Дагестаном», она пишет «рядом с тобой». Это нужна смелость, чтобы так считать. Так она выражала интересы искусственно разобщенной земли ногайцев Дагестана, Ставрополья, Чечни. И ее оппоненты это поняли», — считает Тагир Акманбетов.
Насипхан Суюнова, главный научный сотрудник Карачаево-Черкесского института гуманитарных исследований, в своей докторской диссертации «Ногайская поэзия XX века в национальном и общетюркском историко-культурном контексте» пишет: «Исток драмы творческого сознания Кадрии – в ощущении трагического разлада между декларируемым «расцветом наций» и фактическим попранием прав ногайского народа, который с лихвой испытал его на себе. На протяжении XX века территория проживания народа многократно (1922 г., 1924 г., 1928 г., 1944 г., 1957 г.) перекраивалась. Творческой реакцией Кадрии на эту несправедливость стали ее стихи, многие из которых при жизни поэтессы не были опубликованы». И в качестве одного из примеров она приводит ее стихи «Не молчи, земля моя». Где поэтесса в метафорах сравнивает свой народ с деревьями, сопровождая эпитетами «гордые», «тихо шепчутся», «стесняясь своих плодов, пряча их». Обстоятельства, несправедливость элит сравнивает с ветром — «это он безнаказанно расправляется с деревьями», «грубо схватит кого-то за ветвь», «кому-то даст хлесткую пощечину сильным порывом». «А деревья, нещадно терзаемые, молчат, / Только сердце мое кричит, не вынося этого».
По мнению Суюновой, эпитетами «тихо шепчутся», «стесняясь своих плодов, пряча их» «емко выражен драматизм судьбы народа, трагедия гордого в былом племени, богатого, но не сломленного, вынужденного молчать о своей самоценности».
Вместо послесловия
Марина Ахмедова-Колюбакина признается: «Когда ты знаешь человека молодой, веселой, энергичной и вдруг она погибает вот таким вот образом в расцвете своего таланта и лет, конечно же, это сказывается на переводе. К стихам, к подстрочным переводам начинаешь относиться совершенно иначе. В них начинаешь искать, что привело к этой трагедии, ты ищешь потайной смысл в каждом стихотворении. И находила их — чувство тревоги, чувство гибели своей, я была поражена. В «Верни меня» — вот там есть это предчувствие. Она заканчивает словами: «Но из пламени, / Но из камня / Ты верни меня, верни!» Вы знаете, что квартиру подожгли, ее убили и подожгли. Она обуглилась и стала как маленькая черная статуэтка. Это стихотворение пророческое, я его переводила с каким-то ознобом. И всегда его читаю, потому что до сих пор меня не отпускает…»
Эмир Отевалиев
Читайте также Русскому Кадрия училась у Раисы Федосеевны
«Молодежка» в соцсети «ВКонтакте»: https://vk.com/md_gazeta
«Молодежка» в Facebook: https://www.facebook.com/mdgazeta/
«Молодежка» в «Одноклассниках»: https://ok.ru/mdgazeta
