Заур Агамов – гражданин мира. Профессия программиста позволяет ему работать в разных странах, последние шесть лет, например, в Дубае. Но что-то в его мозгу «переключилось», и он решил вернуться в Дагестан.
«Я не привязан к конкретной локации. 4-5 месяцев в России и 6-7 месяцев в Дубае. Могу работать в дистанционном режиме. Я участвую не только в дубайских проектах, но и в международных».
Заур вырос в Махачкале, из всех школьных предметов ему больше всего нравились математика и английский язык. Это предопределило его выбор стать программистом. Начал получать образование на матфаке ДГУ, но уже на втором курсе перевелся в Санкт-Петербургский электротехнический университет и успешно его окончил.
Сейчас Заур – востребованный специалист. Работал в США и Великобритании и с такими крутыми компаниями, как Yandex, Motorolla, Volkswagen, Huawei, British Airways и даже с McDonalds. И это далеко не полный перечень.
— Над чем ты работал в этих компаниях?
— В основном занимались разработкой чатботов и проводили интерактивные кампании в «Твиттере». Например, для Volkswagen мы сделали чатбота в «Твиттере». Если написать сообщение этому чатботу, можно узнать о моделях машин и их характеристиках, посмотреть фото и видео моделей, узнать, где ближайшие шоурумы, а также записаться на тест-драйв.
Для Дубая мы делали новогоднюю интерактивную кампанию в соцсетях. Вокруг самого высокого здания «Бурдж-Халиф» на крышах домов были размещены восемь камер, которые должны были снимать новогодние фейерверки. Но, к сожалению, случился большой пожар, загорелся отель рядом с «Бурдж-Халиф», и кампания не удалась.
— А «Макдональдс»? Наверняка что-то с бургерами связанное?
— Для «Макдональдса» мы делали небольшую программу лояльности. Можно было сделать ретвит одного рекламного твита и получить бесплатный завтрак от McDonalds.
— А каково это — работать в таких серьезных корпорациях?
— Такие компании обычно очень требовательны. Хотят высочайшего качества работы, даже орфографическая ошибка недопустима. Ну, и сам всегда чувствуешь повышенную ответственность, потому что результат работы видят сотни тысяч людей.
— Работая, например, в Yandex, ты чувствовал себя избранным? Ведь туда не так-то просто попасть…
— Да обычные чувства, не знаю, что и сказать. Просто берешь садишься и работаешь. Когда вокруг тебя куча умных людей, не чувствуешь себя какой-то звездой.
Несколько лет назад у Заура появилась идея создать цифровой электронный словарь-приложение для изучения лезгинского языка.
«Началось все спонтанно. Было желание сделать какой-нибудь хобби-проект для себя. Остановился на создании программы-словаря для моего родного лезгинского языка. Нашел электронную базу, ее преобразовал в формат базы данных, написал мобильное приложение. Все обернул, «упаковал», выпустил. А потом друзья начали просить: «А сделай для нашего языка тоже», — пользователи начали писать по обратной связи в приложении. И получилось так, что постепенно проект оброс другими языками».
Так намерение создать приложение только для своего родного языка переросло в нечто большее, глобальное. Свое детище он назвал PublicDictionary.
«У ЮНЕСКО есть атлас языков. Многие из них находятся под угрозой исчезновения, в том числе языки народов Дагестана, потому что язык используется, грубо говоря, только в семье. Могут быть печатные издания, сайты, но это не язык повседневного общения. Есть прогноз, что через два-три поколения их уже не будет в живой речи носителей. Идея и интерес у меня в том, чтобы попытаться хоть что-то сделать, хотя бы немножко притормозить этот процесс. И создать «цифровую копию», «цифровой слепок» языков».
Первое приложение-словарь на лезгинском языке проекта PublicDictionary Заур закончил в 2014 году. Сейчас в его проекте еще семь языков: лакский, аварский, кумыкский, даргинский, агульский, табасаранский и башкирский.
«Есть основной сайт со ссылками на все приложения. У каждого языка, который представлен в проекте, есть мобильное приложение для Android, IOS и телеграм-бот. По сути, это электронные словари, это не переводчики. В этом весь смысл проекта».
И что самое интересное, делает все это Агамов совершенно бесплатно, что в наше время редкость. А ведь это колоссальный объем работы — добавить даже один язык в проект.
«Представьте себе: восемь приложений под Android, восемь под IOS и, если нужно, сделать апгрейд, выкатить новую версию. Это нужно сидеть несколько часов для каждого, готовить текст, готовить скриншоты. То есть это все по времени нарастает как снежный ком».
Сейчас, по словам разработчика, добавление новых слов – уже не проблема. Гораздо сложнее — подготовить базу данных слов для внедрения в приложение.
«Здесь все зависит от того, в каком формате есть доступный материал. Например, есть русско-ногайский словарь, старый, советский, и он отсканирован. Есть в PDF-формате, то есть это картинка, не текст. Его нельзя преобразовать в базу данных. Это нужно, чтобы собрались 10-20 человек и договорились между собой, кто за какую букву отвечает. Это работа не программиста, это работа, скажем так, редакторов. Это отдельный пласт работы при подготовке словарей. Зачастую люди пишут, хотят словарь, но не хотят участвовать в редакторской работе. Когда я им объясняю, что нужно им со своей стороны сделать, многие отваливаются».
Заур считает, что подготовкой словарной базы для своего языка должны заниматься его носители. Если автор сам займется составлением базы слов для языка, которым он не владеет, то и качество будет соответствующим. Да и когда ему этим заниматься?
«Я открыт к сотрудничеству. Если вы хотите увидеть словарь своего языка, напишите мне письмо. Я заинтересован в том, чтобы создавать словари для других языков. Создание приложения, сайта, бота – это немалый труд, и не у всех есть возможность и знания, чтобы все это сделать. Если я вкладываю в это свой труд, учитывая, что проект некоммерческий, — это уже должно что-то значить для тех, кто хочет увидеть свой словарь в моем проекте. Я не вижу смысла в том, чтобы его закрывать и не давать его никому использовать».
Заур не одинок. Собирать базу слов ему помогали десятки энтузиастов, фонды и авторы словарей. Башкирский словарь набирала группа добровольцев, лакский, уже готовый, набранный, в базу предоставил фонд «Гази-Кумух», кумыкский — Академия наук Дагестана, агульский, табасаранский и даргинский были предоставлены авторами словарей. И теперь эти языки доступны тысячам, если не миллионам. Объем проделанной работы просто сумасшедший:
лезгинский язык — 46 000 словарных статей;
кумыкский язык — 51 000 словарных статей;
башкирский язык — 84 000 словарных статей;
аварский язык — 28 000 словарных статей;
лакский язык — 26 000 словарных статей;
агульский язык — 9000 словарных статей;
даргинский язык — 41 000 словарных статей;
табасаранский язык — 38 000 словарных статей.
И это при том, что в приложениях представлены не все слова: энтузиасты просто не успели внести все в базу. Среди пользователей средняя оценка приложения составляет 4,9 балла из 5. Конечно, попадается и критика.
Разработчик считает, если есть желание изучать родной язык, человек всегда найдет способ это сделать: «От желания все зависит. У меня есть хороший друг. Он получил образование где-то там, на Севере, сейчас работает в международной компании. В его семье говорят только на родном языке. Дети смотрят мультфильмы на родном, он их также учит читать и писать на своем языке. У него все это целенаправленно — чтобы дети говорили на родном языке».
Эмир Отевалиев
Читайте также:
Ценный, но невыгодный. Гамсутль может стать жертвой вандалов
Архитектор своей жизни. Как махачкалинка стала доктором наук в Германии
Баги, лаги и алгоритмы жизни
Чуть не сожрали. Корреспондент «Молодежки» вернулся с Севера
От рассвета до заката. Чем заняться в Рамадан, кроме работы и сна
A la guerre comme à la guerre. Краткий путеводитель по виртуальной войне
«Молодежка» в соцсети «ВКонтакте»: https://vk.com/md_gazeta
«Молодежка» в Facebook: https://www.facebook.com/mdgazeta/
«Молодежка» в «Одноклассниках»: https://ok.ru/mdgazeta
