Или Когда ждать рэп-фестиваля в Дагестане
В Махачкале отгремел фестиваль этно-рок-джаз-музыки «PROявление 05», который в очередной раз доказал, что рок в Дагестане жив и, кажется, его ждет светлое будущее. Оттого «Молодежке» стало любопытно, что происходит с другим условно неэстрадным музыкальным жанром – хип-хопом. В этом помог разобраться Роман Коростин – молодой хип-хоп-исполнитель из Каспийска, чьи треки можно найти на популярных интернет-площадках Boom, Apple Music и «ВКонтакте». В частности, он порассуждал на тему, возможен ли в Дагестане женский рэп, рассказал, к чему не готов дагестанский слушатель, ну, и, разумеется, поведал о собственном творчестве. 
«Раньше в моем творчестве было много экспрессии: больше мата и грязи»
– Хип-хоп – это музыка молодых?
– Это музыка для всех. Сам жанр очень разносторонний. Он может включать в себя нотки рока, нотки попсы. Хип-хоп – это смесь абсолютно всего.
– Хип-хоп-исполнителей часто обвиняют в пропаганде всякого непотребства. Если в песне поется про наркотики, алкоголь, случайные сексуальные связи, это действительно может дурно повлиять на слушателей подобного контента?
– Людям нужно обвинить кого-то или что-то во всех бедах, но только не себя. Поэтому ответ прост: все зависит от воспитания. Если человек понимает, что условный Моргенштерн – это просто сценический образ, он не воспримет тексты его песен за чистую монету. Если будет слушать про насилие и наркоту, он не побежит за дозой или ножом, чтобы кого-то прирезать.
– Можно ли артисту запрещать что-то делать?
– Творчеству нельзя говорить «нельзя». Лучше позволить, а дальше смотреть на последствия.
– Твои личные табу как музыканта?
– Раньше в моем творчестве было много экспрессии: больше мата и грязи. Сейчас я осознал, что это не круто. Это часть взросления. Если в компании захотят послушать твои песни, рядом сидят девушки, ты включаешь свой трек, а там поется: «Ты, сука, я тебя так, я тебя этак»,– мне станет не по себе. Я больше не пишу подобные тексты.
– Твои треки основаны на личном опыте?
– Каждый трек, который вышел, – это определенный этап моей жизни. Каждый трек — это чистая правда. Иногда я утрирую. Я увеличиваю проблему, с которой однажды столкнулся в сотый или двухсотый раз, чтобы человек сильнее прочувствовал, что я имею в виду.
– Такая автобиографичность – это своего рода терапия, попытка осмыслить опыт, собственные травмы?
– Терапия, да. Когда ты понимаешь, что не всем можешь напрямую поделиться с друзьями или родителями, садишься писать музыку, и тебя отпускает.
«Больше фидбэка я получаю из Дагестана»
– Дисциплина в творчестве – это про тебя?
– У меня есть определенный распорядок дня – есть часы, когда я работаю, когда отдыхаю. Стараюсь не нарушать режим. Получается ровно до того момента, как посреди ночи в голове возникает какая-то идея, и чтобы не профукать ее, встаешь с кровати и начинаешь писать музыку. Но творчество состоит не только из сочинения текстов и написания битов. Важно еще обучение. Слушаю тех, кого считаю крутыми исполнителями, стараюсь найти там что-то для себя. Это ведь еще и анализ рынка. Представь себе – ты продаешь арбузы. Смотришь, что там у конкурентов? И если они продают зеленые и эти арбузы хорошо покупают, а у тебя желтые, то высока вероятность, что твой продукт останется незамеченным и никому не нужным.
– А как же быть с утверждением, что люди сами не знают, чего хотят, пока не увидят это? Может, они берут зеленые арбузы, потому что никто не догадался продать им желтые? И если ты будешь первым, то народ повалит к твоему лотку толпой?
– Конечно, это неоднозначный вопрос. Но больше вероятности, что тебя заметят, если ты делаешь то, что людям нравится на данный момент. Люди консервативны. Лучше дать им то, что они привыкли слышать, а после этого, завоевав внимание аудитории, творить, что захочешь.
– Кому может «зайти» твоя музыка?
– Думал, что женской аудитории. Я в основном пою о чувствах. Принято считать, что это не совсем пацанская музыка. Но, как показала практика, меня слушают и парни, в основном в возрасте от 18 и 24 лет.
– Ты доволен своей аудиторией? Она отзывчивая?
– Да, особенно мои дагестанские слушатели. Они помогают распространению контента. Делятся моими композициями, поддерживают. Артист сейчас может собирать статистические данные о своей аудитории. Я, например, знаю, что Дагестан на третьем месте по прослушиванию моей музыки. На первом и втором – Москва и Питер. Но больше фидбэка (обратной связи. – «МД») я получаю из Дагестана.
«Человек любит глазами»
– Когда тебя в последний раз хейтили?
– Жесткого хейта вообще не было. Писали в комментариях под каким-нибудь клипом что-то типа: «Фу, что за фигня». Но про чье творчество не говорили «фу»? Это не хейт. Просто чье-то мнение.
– А сам кого-то хейтил?
– Нет. Зачем мне это? Трата времени и энергии.
– Насколько важно артисту снимать клипы, чтобы быть на слуху?
– Это важный момент. Чем чаще снимаешь, тем лучше. Я подстегиваю себя: нужно снимать, нужно. Человек любит глазами. Если человек увидит клип, больше вероятности, что ему понравится песня.
– С кем из музыкантов ты бы хотел спеть в дуэте?
– The Limba, Idris&Leos. Это люди, которые хорошо владеют голосом. Они всё делают максимально слушабельным.
– А с каким исполнителем ты бы никогда не стал петь, даже за большие деньги?
– Хороший вопрос. Никогда не задумывался. Не стал бы петь даже за большие деньги… (смеется и действительно ненадолго «подвисает»).
– Ты сейчас думаешь о сумме какой-то или перебираешь в голове имена музыкантов?
– Сумму я уже надумал. Допустим, миллион. И с кем бы я не спел за миллион? Да нет такого артиста, с кем бы я не спел за такие деньги (смеется). Но это не потому, что я жадный. Просто нет такого артиста, которого я критикую, хейтю, как-то по-особенному не люблю.
– А как относишься к артистам, которые являются чисто продюсерскими проектами?
– Да никак. По барабану в большей степени. Захотели – имеют право. Всему есть место быть.
«С маленькой аудиторией работать сложно»
– В Дагестане возможен женский рэп?
– Я бы на это посмотрел. Это вызовет резонанс. Кажется, даже была артистка, которая делала рэп, но вспомнить не могу. Вообще, люди консервативны, так что по этому поводу будет много хейта. Должно пройти какое-то время, чтобы люди к этому отнеслись лояльно.
– К чему не готов дагестанский слушатель?
– К концертам. Я имею в виду маленькие концерты. У нас нет такого, чтобы еще не особо раскрученный артист смог бы выступить на каком-нибудь квартирнике. С маленькой аудиторией работать сложно. Если в Москве еще не очень популярный артист захочет выступить на квартирнике, к нему придут и заплатят денежку, чтобы его послушать. У нас не развита эта тема.
– Когда в Дагестане прогремит хип-хоп-фестиваль?
– Должен быть первопроходец, который задаст темп. Организует что-то вроде большого сольного концерта. Это вызовет огромный резонанс. Будет много негатива. Но если человек не сдастся, будет гнуть свою линию, рано или поздно и до фестиваля дело дойдет.
– Сам не готов стать таким артистом?
– Мне кажется, на данный момент каждый из дагестанских хип-хоп-исполнителей думает, что еще не готов. Я это так вижу со стороны. Но меня радует, что у нас есть свои исполнители. Кто-то живет и творит в Дагестане. Кто-то выбрался за пределы республики и даже добился определенных успехов, просто не афиширует, что он из Дагестана. Чтобы не привлекать к себе ненужного внимания местных хейтеров.
Руслан Бакидов
Читайте также Мечтают ли дагестанские актрисы о Бродвее
Подписывайтесь на наш Telegram-канал и страницу во «Вконтакте».
