Проект «Был такой Город» идет в республиканской прессе с 2007-го года, это своеобразный Пункт обмена воспоминаниями, попытка воссоздать облик, дух и характер городов нашего детства. Ведь не столько архитектурными памятниками они живы, не только славной историей, но, в первую очередь – обычными людьми, которые наполняют их своими словами, слезами, смехом и Смыслом. Мы записывали родных, знакомых и всех, кто может и готов вспоминать о временах, когда родители были еще молоды, а дедушки и бабушки живы. Из всего этого получилась книга «Был такой Город. Махачкала», где свыше ста голосов рассказывают о своей Махачкале, сливаясь в единый хор, а полторы тысячи фотографий составляют своего рода семейный альбом.
Но нам показалось, что этого недостаточно. Ведь рядом Дербент, город со своим особым характером, своим неповторимым лицом, говором, традициями. И в ноябре 2012-го года мы начали проект «Был такой Город. Дербент». Начали и ахнули от восторга! Тут история развивалась неспешно, она древняя и густая, как урбеч, семейные архивы копятся столетиями. И надо успеть записать всех, кого можно, чтобы книга о Дербенте запела своим голосом, не похожим ни на какой другой.
Нина ТЕР-СЕМЕНОВА, инженер, 1910–1970-е годы
– До замужества я жила в Хачмасе, а в Дербент приезжала в гости к родственникам. Вот так Тигран, мой муж будущий, меня и увидел. Прослышал о гостье, заинтересовался и зашел, будто бы случайно. Молодость! А на следующий день выбритый, наглаженный и в руках билеты на «Полосатый рейс», очень популярный в то время был фильм. Потом мы разъехались, обменявшись адресами. Но все оказалось серьезней, чем каникулярный флирт с понравившейся девушкой, Тигран стал приезжать ко мне, уже в Баку, где я училась в педагогическом. У него там тетя жила, и он под этим предлогом ездил и ездил. Как-то явился торжественный, протянул мне коробочку. Я думала, духи это, и небрежно так бросила в сумку. А он говорит: «Ты хоть примерь». Я глянула, а в коробочке золотые часы. Тогда самые модные были. Ереванские, завода «Наири», с цепочкой на застежке.
Свадебное платье мне шила известная на весь город портниха тетя Валя, она жила около базара, работала на дому. Фасон я придумала сама: маленький рукавчик, овальный вырез, приталенное, длиной чуть ниже колена. И фата была, а как же! Столы накрыли прямо на улице, перегородив нашу 2-ю Красноармейскую с двух сторон. Машин тогда было очень мало, да и улочка наша небольшая совсем, никто не возмущался. Достали где-то брезент, лавки и столы взяли в заводской столовой, там же посуду. И началась моя дербентская жизнь.
Семья Тер-Семеновых, конец ХХ века
Район наш еще с дореволюционных времен назывался Солдатской Слободкой. Неподалеку находился воинский гарнизон русской армии, и женатых солдат с семьями селили за его пределами. Выделяли им участок или давали деньги на приобретение жилья. Так и появилась Слободка. После окончания службы солдатские семьи продавали свои дома местным, и постепенно военных тут не осталось. А вот название закрепилось.
Семья, в которую я вошла, жила в Дербенте с конца XIX века. Дед моего свекра Карапет был сыном Аветика Тер-Симеонова, священника армяно-григорианской церкви в селе Гавахан Шушинского уезда Елисаветпольской губернии (нынешний Карабах). По какой причине его семья оказалась сначала в Баку, потом в Дербенте, я не знаю.
Из сохранившихся в семейном архиве документов следует, что его сын Саркис Карапетович (который приходится моему мужу дедушкой) в 1890-м году купил первый участок земли за южной стеной Дербента. А за первым – еще несколько. И занялся виноделием. Каждый год для уборки винограда Саркис Тер-Семенов нанимал одних и тех же проверенных людей, все это были жители соседних сел или районов. Не знаю, почему, но вроде бы расплачивался он с работниками не деньгами, а тканями и другими промтоварами, иногда вином. На участке в полтора гектара за южной стеной, где сейчас находится Учхоз Дербентского сельхозтехникума, у него были хозяйственные постройки. Там давили виноград, а готовый сок привозили дозревать в подвал дома. Он был глубокий, метра 3 с лишним, этот подвал. Там хранилось готовое вино, а огромные бочки, литров по 400 каждая, еще в начале 70-х стояли в углу. Не помню точно, куда делись.
Саркис Карапетович Тер-Семенов, начало ХХ века
Когда вино было готово и перелито в бочки, приходил чиновник за налогами, его должность называлась «акциза». То ли часть суммы, то ли всю сумму налога Саркис Карапетович также платил готовой продукцией. А потом уже мог распоряжаться вином, как пожелает. Чаще всего покупатели сами приезжали к нему, и так было вплоть до 1919 года, до его трагической смерти. Это была нелепая, случайная смерть. Они с друзьями мирно пили чай на улице, а тут шальная пуля. От ранения в шею он умер на месте, прямо там, за накрытым столом. Какой-то рок преследовал эту семью, наверное. Два старших сына тоже погибли. Причем еще молодыми. Одного из них нашли убитым в садах, другого застрелил в 1918 году турецкий солдат-часовой, за какую-то дерзость сын Саркиса был арестован и убит при попытке к бегству.
Виноградники перешли к младшему сыну, Рубену, моему будущему свекру. В то время ему было лет 25. По тем временам он считался человеком очень грамотным, окончил гимназию и бухгалтерские курсы в Армавире, до революции работал в городском банке. Но жена Маргарита Акимовна тем не менее в шутку называла его колхозником. Сама она была из аристократической семьи и до старости держалась такой, знаете… дамой. А потом началась коллективизация. К Рубену пришли и сказали, мол, вы должны отдать землю колхозу. Он пожал плечами – раз должен, забирайте. Жизнь-то дороже. Но еще долгое время в сезон сбора урожая он мог приходить на свои бывшие виноградники и собирать столько винограда, сколько хотел. И никто ему не мешал. Все знали, что это его участок. Но вообще-то, свекор мой был совсем простой, приветливый человек, без барских замашек, и привычки к роскоши у него не было. Помню, как в день получения пенсии он шел в «Пассаж» и покупал пачек 60 самых дешевых сигарет «Памир» на месяц вперед. Домой их нес в чемодане. И все знали, если Саркис идет с чемоданом, значит при куреве, можно подойти, стрельнуть сигарету – не откажет. Вот в такую семью я попала.
Городской банк, стоит первый слева – свекор Рубен Сергеевич, 17 июня 1916 года
Свекровь Маргарита, 20-е годы
В Дербенте, если сравнивать его с тем же Баку, где я училась, развлечений было немного. Разве что кино. Туда мы ходили с удовольствием – в кинотеатры «Родина» и «Юбилейный», чуть раньше, в 60-70-е – в Желдорклуб. У меня на работе, а работала я на заводе, была общественная нагрузка – организация культмассовых мероприятий. И вот, как новый фильм, так мне все командуют: «Нина, вперед!», и я бегу в кассу. Завком подписывает заявку, и нам выделяют билеты (перекупщиков это било по карману, они продавали по двойной цене, особенно если фильм индийский или арабский, двухсерийный). На меня люди наваливались в очереди – продай, продай, но я билетов 50 на работу приношу, всем раздаю, и после работы мы идем в кино.
В 60-70-е годы часто воровство на улицах случалось, кошельки вытаскивали у женщин, по карманам лазали. Как-то и я попалась. Муж получил зарплату, и мы пошли всей семьей в обувной магазин в переулке Кази-Бека покупать ему обувь. Пришли, он туфли сел примерять, а я сумочку повесила и смотрю, как он примеряет. Тут меня как будто толкают, толкают, поворачиваюсь – сумка моя висит, открытая, кошелек открытый, а денег нет. Кричу мужу: «Тигран, деньги украли!», а он мне отвечает: «Сейчас, примерю». «Что примерю, – говорю, – денег нет, украли!» Дети еще с нами шли и всю дорогу просили лимонада, и мы пообещали им после и лимонад, и погулять. А вышло – ни туфель, ни денег, ни лимонада. Муж, когда понял, что произошло, шуметь стал, мол, куда я смотрела. Туда, говорю, и смотрела, на тебя, как ты туфли мерил.
Сестра Рина Тер-Семенова в нижнем ряду справа, 1939 год
В 60-е к нам каждое лето приезжали из Москвы племянники мужа, их друзья и, естественно, как всех мальчишек, их влекла романтика, а тут Дербентская крепость с ее историей. Вот однажды пошли они туда и притаскивают рюкзаки, полные черепков, костей, которые там накопали. Свекор как увидел, заругался и потребовал из дома все это немедленно вынести или упаковать так, чтобы он «этого» не видел. Они из дома вынесли, но в Москву с собой все же это добро увезли. Тогда и крепость была не того вида, как сейчас: ворот не было, стены разрушены почти до основания, особенно северная, верхняя часть их была какая-то черная, обугленная. Это позже достроили стены, возвели зал ханского дворца и закрыли сетками опасные места.
Тогда не было такого изобилия продуктов, как сейчас, и я, как и другие дербентские хозяйки, в 6 часов утра шла занимать очередь в «Пассаже», чтобы купить молочное и мясо. «Пассаж» в те годы был, как современный супермаркет, там продавали все – мясо, молоко, овощи, фрукты. На базаре тогда редко покупали (там мясо было дороже магазинного), а только к празднику могли позволить себе купить гуся, утку или индюшку, чтобы запечь в духовке. С собой почти все тогда брали большие плетеные корзины, в которых продукты не сминались, и это было красиво – спешат по утренним, пустым еще улицам, хозяйки за покупками, на сгибе локтя нарядная такая корзина. Потом, с этой же корзиной, но уже тяжелой, домой, там быстренько выкладываешь продукты в холодильник и бегом на работу. Помню наш первый холодильник, который мы купили после свадьбы в 1962 году – он назывался «Север» и работал совсем бесшумно, в нем не было фреона. Он у нас так и не сломался, сын его просто выбросил, потому что он совсем облез.
Для обогрева дома у нас была печка, которая топилась дровами, еду до того, как провели газ, готовили на керогазе, а баню топили дровами. Муж мой был строитель, и он сам построил во дворе помещение с ванной, а воду грели в титане на дровах.
Самый вкусный и ароматный хлеб в городе тогда продавали в маленьком магазинчике у вокзала, на улице Кобякова. За ним всегда надо было стоять в очереди. Он был круглый, в виде каравая, пекли его в железнодорожной пекарне.
Сейчас возле нашего дома растут вишни, а раньше стояли высоченные тополя. Их саженцы развозили на машинах из Горзеленхоза и раздавали для посадки. За 30 лет они так вымахали, метров на 25! И мы от них потом еле избавились. Тени не давали, каждое лето мы страдали от пуха, а осенью от куч листьев. И ни одна бригада потом не взялась их спилить, пришлось моему сыну Эдику набивать на ствол дощечки в виде ступенек, лезть наверх и по одной ветке спиливать, а мы стояли внизу и тянули их за веревки, чтобы ветки не упали на соседние дома. Ну а на месте тех тополей посадили вишню. И вся улица теперь рада, что у нас вишня растет. Вот в прошлом году мы собрали 30 ведер и всем соседям раздали на компоты и варенья, как и принято в Дербенте испокон веков.
Рубрику ведет Светлана Анохина
Всех, кто помнит Дербент прежним, всех, у кого богатые семейные фотоархивы, просим о помощи! Наши адреса и телефоны: mk.ksana@mail.ru +7 (988)291 59 82 (Светлана Анохина) и klaretta0310@rambler.ru +7 (988) 293 40 37 (Анна Гаджиева).
