Я помню тот день, солнце светило по-особенному ярко. Отец пришел с очередных "поисков", и улыбка не сходила с его лица. Промокший с ног до головы, он зашел в наш деревянный домик и положил на стол сетчатую сумку с таким выражением лица, как будто совершил великий подвиг. Затем подошла мама и достала из неё раковину. Мы сели за стол все вместе, и мама стала возиться с находкой отца. Спустя какое-то время на столе лежали раскрытая раковина необычайно красивой формы, в которой теперь обязательно будет храниться что-то ценное, и очень большая жемчужина. Мама обняла отца и сказала ему «спасибо, теперь мне будет гораздо легче», на что тот ответил просто – «дурАчка».
Я никогда не мог понять, почему отец ругается на маму, когда она его обнимает и говорит спасибо, но у нас была дружная семья, поэтому я старался не думать об этом. Много было веселья в тот день. Вечером отец взял меня с собой к морю. Когда мы пришли на берег, он сказал: «Сынок, там, на дне, хранятся такие же раковины, которым так рада твоя мать, придет время, когда ты станешь мужчиной и отправишься на поиски. Запомни, чем глубже спрятана раковина, тем она красивее, и тем больше жемчужина, скрытая в ней».
Прошли годы, я окреп и возмужал. Каждое утро мы с другом ныряли ко дну, чтобы найти свои раковины, но большинство находок были уже пусты, другие находились не так глубоко, чтобы хотелось их забрать.
Как-то мы наткнулись на глубокую впадину, на выступах которой могли быть самые ценные раковины. Во время очередного поиска возле этой впадины я показал другу ту раковину, до которой мы еще не могли доплыть, и сказал, что она будет моей. На следующее утро я зашел за своим другом, но его не оказалось дома, а поскольку мне не терпелось достать свою раковину, я совершил очередной поиск в одиночку, но раковины уже не было на том месте, где я её видел, только нечто похожее на нее валялось неподалеку и было уже вскрыто.
Когда я вернулся к его дому с ножом, он достал свое ожерелье, которое состояло из сотен продырявленных бусинок, чтобы их можно было соединить одной нитью, и сказал, чтоб я забрал свою.
— Ублюдок, — ответил я тогда, — здесь нет жемчужин, как и мужчины. Надеюсь, когда твоя нить ослабнет и оборвется, ты споткнешься об эти бусинки. Ты их испортил.
Он хотел было что-то ответить, но в его руках было ожерелье, а в моих был нож, а потом я ушел, ведь у моего отца тоже было много жемчужин в доме, первой из которых я всегда считал свою маму. Различие лишь в том, что их раковины продолжали хранить что-то ценное, а сами жемчужины занимали свое место в доме, и всем им уделялось внимание. К тому же, я видел лишь раковину, возможно, она была пустой, издали всё кажется целым.
Вечером я решил, что заплыву туда, куда никто еще не заплывал — на самое дно найденной нами впадины.
Моя первая попытка провалилась.
Наполни кислородом легкие, а теперь ныряй, говорил я себе. Ты сможешь. Думай только о том, как мама обрадуется твоей первой жемчужине. Думай о том, как эта жемчужина будет сиять в твоих руках, как она осветит твой дом. Благодари Создателя, что и в воде есть выступы, от которых можно оттолкнуться. Голова раскалывалась от давления, я говорил себе — терпи. Верь, чем сложнее поиск, тем приятнее будет о нем вспоминать, когда ты добьешься успеха, — вспоминались слова отца.
Не хватало воздуха, я говорил — терпи, нужно закончить то, за что взялся, нужно доплыть. Ты должен достать свою жемчужину. Осталось совсем немного.
Моя жемчужина будет лучшей из всех, подумал я прежде, чем разглядел раковину прямо перед своими глазами, раковину такой красоты, что нет других, которые можно было бы сравнить с ней.
Я это сделал. Я забрал жемчужину в наш дом. Много было веселья в тот день, а потом пошел дождь, который закончился, когда мама и отец обнялись. А потом они взяли меня за руку и насильно повели выбирать себе невесту. Как будто я сам не мог её себе выбрать, подумалось тогда, но я был слишком рад, что дождь закончился, чтобы произнести что-то вслух.
Да и какая разница, маленькая или большая, кто знает, вырастет она или потеряется, все равно МОЯ ЖЕМЧУЖИНА БУДЕТ ЛУЧШЕЙ ИЗ ВСЕХ, записал я в своей памяти, когда случайно найденную мною жемчужину просто сдуло ветром.
И нет, не потому, что она моя, а просто потому, что она рядом и я на нее смотрю.
Ахмед Абдулаев
