Грандиозный праздник идей и козья тропа Шамиля Алиева
Генеральный конструктор систем автоматизированного проектирования особого конструкторского бюро «Дагдизеля», разработчик ракетного оружия и космических технологий академик Шамиль Алиев знает все не только о мире торпед и математических формул, но и о детской душе. Он провозгласил себя адвокатом детей и знает, какой «аэродром» нужен для научного полета молодежи. Как гореть своим делом, как учить и любить детей, Шамиль Алиев рассказал «Молодежке».
– Так получилось, что я болен детьми. Невозможно так любить детей, как я их люблю. Школьники, студенты, аспиранты – для меня это дети. И если бы был какой-нибудь общественный приз за наибольшее количество разговоров с детками разных национальностей из разных городов и стран, я бы его получил (смеется). В Америке, Китае, Англии, Австралии – в командировках я всегда стараюсь сходить в какой-нибудь колледж, университет, школу, частенько даже в садик, чтобы встретиться с детьми. Так я становлюсь освежающе непохожим на себя.
– Ну, это известный ваш райдер: в любой поездке вам должны организовать встречу с детьми.
– Разные реформы последних лет – иногда удачные, чаще неудачные – всё это предмет моей заботы. Детей доводят до автоматического набирания баллов по ЕГЭ, поэтому сегодня есть проблема с молодежью.
Раньше детей не приходилось уговаривать идти в науку, они и так шли. Каждый мальчик или девочка мечтали кем-то стать. Сейчас такого сильного оживления, ориентированного на то, чтобы штурмовать вершины науки, нет или почти нет. Есть победители разных олимпиад, но этого все равно мало. Мало не только науке, мало стране и всему миру.
Реформа в образовании, пожалуй, является одной из главных задач, которая уступает только состоянию мирового здравоохранения. Это очень длительная, вечная работа. Нравственная обязанность каждого ученого – встречаться с детьми, видеть детей, которые ориентированы в сторону точных наук, освоения космоса, подводной техники, культуры, поэзии… В социуме должна быть такая устойчивая линия. Ядром всего этого должны быть учителя, ученые и государственные деятели, близкие к науке или несущие ответственность за науку.
Моя любовь к детям с годами не проходит, но это не означает, что сил становится больше. Если хотя бы 25% семьи, города, республики, страны не занимает наука, то такая семья, такой город, такая республика, такая страна может стать второсортной. Но это не проблема одного дня, это постоянная борьба.
Фото: Евгений Костин.
Реформы Петра I известны всему миру. Когда хозяйство страны нуждалось в этом, он создал Академию наук, куда были приглашены лучшие умы со всего мира. Он считается основоположником морской науки в первую очередь. В советское время тоже Академия наук очень рьяно, с большой государственной ответственностью занялась всеми направлениями народного хозяйства и тоже многого достигла. Всего было пятьдесят академиков, и то, что некоторые из них сделали, до сих пор, как фундамент, лежит в основе многих направлений, особенно в военном деле.
Почему сегодня такое слабое увлечение наукой у детей и молодежи? Поле должно быть. Если его нет, ученый остается отшельником. Они, может, и были бы заинтересованы, если бы система образования была выстроена правильно. Дети затюканы ЕГЭ, учителя без конца пишут отчеты.
Но когда глава министерства образования и науки – профессор математики, это хорошо. Вообще, принято считать: кто знает математику, тот сможет влезть в любую область. Сегодня есть хорошая возможность дать волю тем энтузиастам, которые хотят что-то изменить.
– То есть в споре физиков и лириков вы на стороне физиков?
– Нет. Я вообще на стороне лириков, но и сами физики тоже на стороне лириков. В МГУ был такой семинар. Назывался «Физики или лирики». В аудитории собрались люди, которые должны были сочинить один куплет, стихотворение, но без подписи. Первое место занял, как потом оказалось, профессор Космодемьянский из МГУ. Куплет начинался так: «И всюду явный ты, и всюду тайный ты. И куда бы я ни смотрел, это все ты». Под аплодисменты он встает. Его спрашивают: «Эта особа (которой посвящен стих. – «МД) здесь сидит?» Он говорит: «Это не особе» – «А кому?» – «Электромагнитным волнам!» (смеется).
Для детских, молодежных душ должна быть стартовая площадка, типа аэродрома. Для взлета, парения и посадки должен быть стартовый разбег. Стартовый разбег – это то, что внедряют им взрослые, способные стать детьми.
Почему не все взлетают? Потому что во время разбега некоторые жалеют силы. Кто не жалеет сил, не оставляя ничего про запас, тот найдет точку отрыва, парения и посадки. Если рядом с детьми появляется душа, спрессованная из идей, способная переживать, обязательно какой-нибудь ребенок проснется. Мой почти полувековой опыт это доказывает.
Я подумал: молодежь просто не знает, с чего начать. Занятие наукой – это такая же вещь, как спортивные тренировки, борьба, бокс… Спортзал есть в каждой школе, а тренировка мозга требует больше деликатности.
Фото: Евгений Костин.
«Либо вы сейчас обнимете своего ребенка, либо мы уходим отсюда»
– А как тренировать мозги ребенка?
– Я считаю, что многое, во-первых, зависит от родителей. Я приведу пример. Родители, которые видят, что их ребенок отстает по математике, нанимают ему репетитора. Нельзя этого делать!
– А что нужно делать?
– Нужно взять репетитора по тому направлению, в котором он хорошо успевает. У нас же все наоборот: постоянное давление на детей. Нельзя преувеличивать силу школы. В школе учителям очень трудно, особенно, когда сорок человек в классе – удивляешься, как они с ума не сошли. Самое оптимальное – когда в классе их пять, чтобы тренировать. Их может понять и тренировать только тот, кто может стать одним из них. Мне и моим коллегам много лет это удавалось.
Должны быть энтузиасты. Раньше эти встречи с детьми были как праздник, сегодня, чтобы их провести, директор должен куда-то звонить, те – еще куда-то. Много искусственных препятствий. Я мечтаю о том, что наступит такая фаза в социуме, в котором будет ядро носителей просветительства.
Мне уже много лет, и у меня есть идея – создать детско-юношеское конструкторское бюро, в котором будут черновики разных ученых. Задача – чтобы это была общественная лаборатория, детско-юношеская школа математического конструирования, такой активный музей, где время от времени будут происходить вспышки, «взрывы».
Вообще, наука – это строительство взрывами. Сопричастность к великим ученым прошлого создает в душе такой грандиозный праздник идей, в котором они, переплетаясь, создают единую симфонию, которую слышат все ученые, считающие науку смыслом своей жизни. Должна быть какая-то точка, которая бесконечно горит. Может, какой-то ребенок сможет разжечь небольшой костер. Ничто не может быть в стране, республике, городе так важно, как наука. Как только дети видят, что физика и математика оказываются пригодными для строительства кораблей, подводных лодок, космических кораблей, они загораются. В 60-е годы мое поколение этим только и бредило. Сейчас тоже есть такие дети, но их мало.
В жизни много радости, но хочется еще и еще. У человека, почувствовавшего вялотекущую радость, которая есть в недрах науки, меняется походка, мировоззрение, отношение к окружающему, – он становится добрее, ему проще дотянуться до человека.
Фото: Евгений Костин.
– Сегодня мы имеем дело с культом финансовой обеспеченности и быстрорастущего успеха, транслируемого в соцсетях. Молодежь хочет иметь такие же деньги и возможности, какие имеют те, на кого они подписаны в «Инстаграме» (социальная сеть признана экстремистской и запрещена в России. – «МД»), а не проводить рабочие будни, например, в стенах Академии наук.
– Это правильно. Но это поверхность. А причины другие. Возможно, в этом виноват в том числе я и такие, как я. Но в то же время я могу привести десятки примеров детей, которые не хотят и не думают о богатстве. Их мало, но они весят много.Возможно, дети, оставленные в стороне школой, родителями и предоставленные улице или самим себе, конечно, так думают. Таких подавляющее большинство, а наука рассчитана на подавляющее меньшинство. Это не 50-60, это 2-3%. Это Курчатов, Семенов, Харитонов, Зельдович, разработавшие сто лет назад то, чем мы до сих пор пользуемся. Наука не бывает глобальной.
– Сегодня любят рассуждать, что дети уже не те, молодежь не та. Но вы-то не теряете интерес к детям и молодежи. «Та» все-таки молодежь сейчас или нет?
– Я до такой степени влюблен в них, что у меня есть специальный день, когда в парке хожу и мысленно отдаю честь всем детям, кто в колясках или так.
Детей еще очень любит моя внучка. Один раз мы с ней пришли в ресторан перекусить. И там муж с женой и мальчик трех лет. У него вот здесь, на лице, была слезинка. Сидел с опущенной головой. И моя внучка мне говорит: «Какие бессовестные, смотри – обидели мальчика». Я говорю: «Сейчас исправим». Она: «Первое предложение ты скажи, я не знаю, с чего начать». Я подхожу к ним и говорю: «Вы знаете, сегодня День детей, я пришел с внучкой перекусить, она отказывается есть из-за вас. Либо вы сейчас обнимете своего ребенка, либо мы уходим отсюда». Дама сразу сообразила. Мальчик был такой возмущенный, почти как мясник смотрел на нас (смеется), а потом такой довольный стал. Потом они говорят: «День детей? Что-то мы не слышали…» Поскольку я детский адвокат, никогда не прохожу мимо, когда ребенка наказывают, говорю: «Сегодня День детей»…
– А как родители реагируют? Они смягчаются?
– Очень! Многие даже говорят: «А вы нас помните? Мы уже подросли» (смеется).
Дети – это тайные взрослые. Я очень хочу быть одним из них. Кто со мной знаком, знают, что я всегда в детском раю. У меня спрашивают: «Они вас слушают?» Я говорю: «Нет». Это абсолютная, врожденная, непоколебимая любовь. Но любовь, которая всегда конструктивна. Мне и дома, и все родственники говорят: «Ой, сколько терпения надо иметь!» Правильно, подавляющее большинство людей не имеет терпения. А я бесконечно терпелив к любому ребенку. Я с детства любил детей и стариков, и больше, чем детей и стариков, я любил никого не слушать.
– Должны ли быть авторитеты у детей и молодежи?
– К ним нельзя привести авторитета. Можно только стать им, находясь с ними. Для ребенка ты становишься авторитетом только тогда, когда он точно знает, что ты его любишь. Отношения с детьми обладают таким магнетизмом и красотой, которые не сравнить ни с чем.
Когда учитель говорит ребенку: «К директору!» – разве это авторитет? Это уже не школа, а полицейский участок.
Фото: Евгений Костин.
«Я снова счастлив и схожу с ума!»
– Какой вы видите дагестанскую молодежь? Какая она?
– Когда я прогуливаюсь в парке, там сидят молодые люди. Некоторые курят, некоторые громко смеются, мат-перемат… И я думаю: побыстрее пройти мимо них или медленнее? И я иду медленнее, думаю: кто-то должен проснуться. Ноль внимания. Потом иду в следующий раз. Кто-то так же смеется, а кто-то – узнал меня и, как только я приближаюсь, встает по стойке смирно. И я в этот момент счастлив!
Жду лифт. Молодой человек заходит и говорит: «Вы едете или нет?!» Я говорю: «Езжайте, пожалуйста. Я тут товарища жду». А другой молодой человек, увидев меня, наоборот, вышел из лифта и говорит: «Вы должны один ехать!» И я снова счастлив и схожу с ума!
Молодежь у нас разная. Много тех, кто праздно проводит свое время. Есть проблемная молодежь, ЧПейная, которая неисправима или почти неисправима, и есть ангелы, которые идут по той самой козьей тропе. И чтобы на этой козьей тропе не были только одиночки, на которых смотрят только горы, наша задача – быть с ними рядом. На тех повлиять, а этих – поддерживать. Мы должны переживать за большинство и дорожить меньшинством.
– Несколько лет назад вы мне сказали, что иметь свое «я» – это и есть высшее достижение. На что должен и не должен соглашаться человек ради карьеры?
– Ради карьеры ни с чем нельзя соглашаться. Если, конечно, это не карьера, как у Галилея или Пастернака. Галилею сказали: «Признай, что Земля не вращается вокруг Солнца, и мы тебя не сожжем», а он говорит: «Вращается». Вот это карьера. Карьеру не всегда нужно понимать в прямом смысле, у нее тоже есть козья тропа. Свое «я» (не «Я») – это как раз козья тропа.
Галилей проложил дорогу Ньютону – вот это и есть кошмарная карьера! Кошмарная – в хорошем смысле.
Фото: Евгений Костин.
У меня в памяти осталась одна история из детства. Девушка из одного района работала бухгалтером в другом районе. Двое ребят из села, где она работала, надругались над ней. Я тогда был маленький, и, ничего не понимая еще, стал свидетелем сцены, когда перед отцом этой девушки встал на колени другой мужчина из этого села и сказал: «Отдай ее за моего сына замуж». Были ошарашены все. Отец не согласился, сказал, что о людях оттуда не хочет ничего даже слышать. Но тот за ним ходил, ходил, ходил… И он отдал. Я потом много раз хотел пойти к этой семье, но не знал, как это сделать. По-моему, они куда-то уехали потом. Это моя неосуществленная мечта.
Помнишь, в прошлом году в Ороте мальчик-второклассник спас тонущую девочку? Услышав об этом, я был такой счастливый, не мог прийти в себя! Мне дома уже говорили: «Что ты такой возбужденный из-за этого?!» А я говорю: «Слушайте, как его найти?»
Я нашел телефон, позвонил его отцу. Я не сказал, кто я, просто сказал: «Я хотел поблагодарить тебя. У тебя хороший сын». Он ответил: «Хорошо. Спасибо», – и положил трубку (смеется). От этого я еще больше обрадовался, думаю: надо же, такой красавец! Значит, для него в поступке его сына нет ничего необычного. Я не мог очухаться от счастья! Это тоже козья тропа.
«Пешая ходьба лучше любого «мерседеса»
– Вы – нетипичный взрослый. Какой бы совет вы дали молодежи: к чему стремиться, как жить, учиться, работать, смотреть вперед и двигаться дальше в этом хаосе, неспокойном, непредсказуемом мире?
– Я считаю, что у Дагестана есть огромные сундуки, в которых есть путеводители, и этими путеводителями являются наука и религия. Прислушиваться к старшим в роду, которые хорошо воспитаны на идеях религии. Если нет, то можно поговорить с человеком из науки. Чтобы найти свое место, надо прислушиваться к тому, что говорят взрослые. Прислушиваться, а не подчиняться. Надо искать свой путь методом проб и ошибок. Религию нужно просто соблюдать. А наука… С чего начать – наука не знает. Ни один мудрец не написал книгу о том, как начать писать книгу. Если меня спросить, как ты начинаешь, я начинаю так: «Ля хауля ва ля къуввата илля биллях» («Нет силы и мощи, кроме как у Аллаха. – «МД»). Другого ответа у меня нет.
Фото: Евгений Костин.
Молодые люди, которые любят традиции своих отцов, традиции своего рода, традиции Дагестана, России, мира, мировые традиции, мировые религии, священные книги мира, которые говорят о том, как стать тебе таким и как тебе воспитать своих детей (в хорошем смысле воспитать), могут опираться на них.
Что касается научной стороны – все время ходить с вытянутой шеей.
Мы никогда не бываем так счастливы, как нам хочется, и так несчастны, как нам кажется. Поэтому – быть в постоянном поиске. Я считаю, что у молодежи сейчас степеней свободы много, поэтому и шансов найти себя очень много. Я желаю всем молодым людям среди многообразия различных направлений найти собственную козью тропу, не предпочитать без разбора автострады и автомобили. Пешая ходьба лучше любого «мерседеса».
Тупость и ложь занимает много места, но весит мало. За один сребреник дают десять пятаков. Одна строчка Лермонтова весит больше многого. Быть подавляющим меньшинством – это классно. Это козья тропа.
Бэла Боярова
Читайте также «Как заинтересовать ребенка классикой? Включайте и слушайте с ним»
Подписывайтесь на наш Telegram-канал и страницу во «Вконтакте»
