Привокзальную водонапорную башню реставрируют под кафе
Старая водонапорная башня, расположенная недалеко от железнодорожного вокзала Махачкалы, вновь ожила. По вечерам здесь горит свет, из окон доносятся звуки строительных инструментов. Уже около полугода тут ведутся ремонтно-восстановительные работы. В ближайшие месяцы в башне начнет работать кафе-музей.
Фото: Евгений Костин.
В начале XIX века Порт-Петровск (нынешняя Махачкала, если вдруг кто не знает) испытывал острую нехватку воды. Для решения проблемы в городе были установлены водонапорные башни и колонки. Башня в районе вокзала, построенная в 1910 году, снабжала водой железнодорожную станцию: тягловой силой тогда были паровозы, и без воды движение поездов остановилось бы. Воду из башни перекачивали с помощью гидравлического рукава к колонке. А уже затем ее использовали рабочие.
Башня поменьше находится в Махачкале возле железной дороги, на станции «Махачкала-1». Похожая есть в Манасе, еще две — в Кумторкалинском районе и Кизилюрте.
Привокзальную башню строили армяне. Толщина стен внизу составляет 180 см, кверху они постепенно становятся тоньше, сужается также и диаметр башни. Когда паровозы стали историей, башня утратила свои функции. Долгое время стояла закрытой и заброшенной. В 90-е годы она перешла в частные руки, и хозяева хотели устроить в ней ресторан. Появился пятый мансардный этаж. Потолок другого этажа украсила лепка. Но работы так и не были завершены. Строение превратилось в рыночный склад.
Фото: Евгений Костин.
Здание башни взяли в аренду дагестанские бизнесмены.
— В 90-е годы все пластиком и фанерой было заделано. Тут хранились обувь, кожа, — рассказывает Мурад Пашаев, арт-менеджер проекта «Башня 1910». — Сейчас основные работы уже проделаны. Отбивали штукатурку, проходились пескоструем по всему этажу. Наш мастер старался сохранить и подчеркнуть фактуру каменных стен, чтобы они выделялись.
Мурад часто произносит слово «сохранить», делая упор на то, что они не стремятся переделать башню под себя.
Фото: Евгений Костин.
— Многие негативно реагируют на то, что мы тут делаем. Но у нас в большей степени не ремонтные, а реставрационные работы.
Сейчас вход в помещение находится в здании рынка. Рядом с железной дверью соседствуют торговые ряды. Первый этаж Мурад называет «техническим»: здесь планируют обустроить кухню. А вход в кафе будет со второго этажа, с противоположной стороны. Для этого размер одного из окон изменили до размеров двери. Снаружи к ней будет пристроена лестница.
По контуру изнутри здания вдоль стен идет узкая винтовая лестница. Площадь помещения небольшая: диаметр – метров семь «на глазок». И хозяева стараются использовать ее по максимуму. Чтобы удобнее было доставлять еду на верхние этажи, возможно, сделают специальный небольшой лифт для заказов.
Фото: Евгений Костин.
Основная претензия недовольных, по словам арт-менеджера, была связана с заменой окон.
— Самая большая новинка – окна. Прежние, деревянные, окна находились в очень плохом состоянии, их практически уже не было. Часть была наглухо забита фанерой, другая — заделана целлофаном. Восстановить их было бы сложно. Пришлось некоторые менять на пластиковые. Раньше вся башня была заштукатурена, это было в 90-х годах. Все снимаем. Отопительную систему модернизируем. Все коммуникации делали по-новой, — говорит Пашаев.
— Были советы снести все, — говорит Мурад. — Оставить только стены. Убрать лепку. На потолке она с 90-х годов. Вся была в ужасном состоянии, когда мы сюда пришли. Ее реставрируют: зашпаклевали, недостающие элементы воссоздают по контурам. Потом покрасят в небесный цвет, как и было раньше. Возможно, золотой тоже добавят. Здесь было сусальное золото. Поэтому цвет надолго сохранился. Мастера стараются сохранить и витражные стекла, насколько это возможно: пытаются восстановить их из тех стекол, что остались.
Фото: Евгений Костин.
На этажах – строительные леса. Но днем мастеров нет. Они начинают работы ближе к концу трудового дня, когда рыночные торговцы расходятся по домам.
— Чтобы никому не мешать, — поясняет Мурад такой график.
А мы поднимаемся выше.
— Это будет этноэтаж. Видите — барельеф с изображением дагестанского аула, — показывает Пашаев. — Это не какое-то конкретное село, скорее — собирательный образ.
Фото: Евгений Костин.
Между оконными проемами – несколько отпечатков ладоней: мастера, ее дочки, другого мастера и хозяина.
— Как подпись, — улыбается арт-менеджер.
Узкая маленькая дверь ведет на пятый этаж. Вместо стен на веранде – резная металлическая ограда. Пол неровный, битумный. Выравнивать его или оставить так – пока не решили.
— Изначально хотим запустить как незастекленный этаж. Это уже когда тепло станет. Были мысли даже просто ковры постелить, чтобы можно было снимать обувь и заходить босиком сюда. Но это один из вариантов. Может быть, пол выровняем, а может, и нет. Мы уже нормально деньги вложили сюда. Посмотрим, как будет окупаться. Совсем уходить в сильные траты не хочется, — делится Мурад.
Отсюда открывается вид на порт, железную дорогу, маяк, старые здания Махачкалы.
Фото: Евгений Костин.
— Проезжающие поезда и гудящие корабли создают свой антураж, — продолжает мои мысли Мурад. – Можно, конечно, вложить много денег. Добавить всякие элементы яркого мещанского, которые преобладают в дагестанских интерьерах. Но нам не нравится так. Мы хотим, чтобы было по-настоящему.
— Это не то чтобы модное место будет, сборище для неформалов, нет, — уточняет арт-менеджер. — Будет семейное заведение, без алкоголя и без кальяна. Кафе-музей. Откроемся, скорее всего, уже зимой. Возможно, будем сдавать помещения поэтажно в аренду для проведения мини-праздников, например, дней рождения. Посмотрим, что как пойдет.
Фото: Евгений Костин.
Яна Мартиросова, владелец туристической фирмы, гид:
— Ни у одного здания в Махачкале нет статуса охраняемого культурного объекта. В том же самом Дербенте — что-то под эгидой ЮНЕСКО, что-то – памятник архитектуры. В Махачкале же вообще такого нет.
Я познакомилась с этими ребятами, которые арендовали башню, и они мне очень понравились своей адекватностью. Но у меня свой взгляд на то, что там могло бы быть. Сакля, этот этноэтаж, как будто для балов — мне лично это не близко. В моем понимании, это одно из немногих зданий в городе, не связанных ни с саклей, ни с балами. Это именно старая Махачкала. Мне бы хотелось, чтобы там было что-то посвященное городу. Я им попыталась объяснить свои мысли. Но у них свои планы.
То, что кто-то их осуждает, – нам только дай поосуждать. Ничего страшного в том, что вдохнут новую жизнь в старое здание. Оно ведь утратило свое значение. Они же не выгнали оттуда действующую водонапорную башню. Пусть будет там кафе, а что еще сделать? Есть красивое фактурное здание. Если бы оно принадлежало городу, может быть, там музей города можно было бы расположить, филиал, например. Но все находится в частных руках, внутреннее все равно уже нарушилось – лепка, открытая веранда, пристроенная в 90-е. Я лично не имею ничего против того, что там будет кафе.
Фото: Евгений Костин.
Анастасия Расулова
Читайте также:
За базар отвечает. Как блогер взялся за «второй» рынок
Время собирать камни
Ценный, но невыгодный. Гамсутль может стать жертвой вандалов
«Молодежка» в соцсети «ВКонтакте»: https://vk.com/md_gazeta
«Молодежка» в Facebook: https://www.facebook.com/mdgazeta/
«Молодежка» в «Одноклассниках»: https://ok.ru/mdgazeta
