Эксперт рассказал, как минимизировать риски сейсмической активности
Для чего Дагестану сейсморайонирование, которое не проводилось 30 лет, с чем связано прогнозируемое усиление землетрясений на Кавказе и как нужно строить дома в Махачкале? Главный научный сотрудник Института геологии ДФИЦ РАН Василий Черкашин рассказывает в интервью «Молодежке».
30 лет тишины, или Миллиарды на сейсморайонирование
– Последние десять лет в своих докладах вы бьете тревогу: сейсмические события надвигаются на Кавказ, поэтому в Дагестане необходимо провести сейсморайонирование и на должном уровне организовать сейсмомониторинг. Вас, наконец, услышали?
– Эта тема обсуждалась при разных руководителях республики, мы подавали заявки, говорили, что нужно делать, но ощутимых подвижек не было, все оставалось на своих местах. С приходом Сергея Меликова ситуация начала сдвигаться с мертвой точки. В конце февраля врио главы республики поручил на тот момент министру строительства и ЖКХ Малику Баглиеву и нам подготовить доклад о проблемах, связанных с экзогенными процессами, происходящими на нашей территории, чтобы представить его в Совете Федерации на Днях Дагестана. 1 марта Баглиев выступил там с презентацией, в которой, в частности, рассказал о ряде поселений, где последствия этих процессов могут быть самыми серьезными – вплоть до гибели людей. Нужно думать, что делать с ними.
– Можете их назвать?
– Их очень много по всей республике. Но лучше сейчас не называть, потому что сразу возникнет масса вопросов: «Почему мы?!», «Почему не мы?!» Дело обстоит так: если можно снять угрозу и сохранить село, это надо сделать, если невозможно – нужно переселять, чтобы избежать жертв в будущем.
Второй важный момент – интенсивная застройка наших городов, не только Махачкалы. Возникает вопрос, на каких грунтах сегодня строятся дома и другие объекты. В СССР в сейсмически опасной зоне микросейсморайонирование проводилось раз в десять лет. Последний раз – более тридцати лет назад. Об этом доложили Меликову. Он, конечно, возмутился и поручил нашему минстрою довести эту проблему до Совета Федерации, чтобы получить от них поддержку. Без финансирования из федерального бюджета проведение микросейсморайонирования в Дагестане невозможно, так как оно стоит больших денег. Только в Махачкале оно обойдется приблизительно в миллиард с четвертью рублей.
– Эти деньги нам дадут?
– Совет Федерации нас поддержал. Есть постановление, подписанное Валентиной Матвиенко, в котором, в частности, говорится о мерах поддержки по переселению граждан из проблемных зон в районы с благоприятными условиями, а также по проведению работ по сейсмическому зонированию и районированию. В Минстрое России мы также получили поддержку.
Но чтобы получить деньги, необходимо все обосновать, подготовить план, техзадание, смету. Сейчас мы этим занимаемся.
– Получим деньги – на что их тратить в первую очередь?
– Сейчас нужно провести сейсморайонирование как можно быстрее, потому что существует проблема застройки, в том числе незаконной, на территории Махачкалы. Кавказ – это молодое горообразование, которое все время находится в движении. Мало того, сама территория Махачкалы от Каспия до Тарки-Тау – сложное геологическое строение. Поэтому мы не можем сказать, что на всей территории города один уровень сейсмичности.Даже на сто метров отойди – там уже другие условия. Микросейсморайонирование нужно именно для того, чтобы определить границы грунтов и сколько баллов составляет сотрясаемость каждого грунта – шесть, семь, восемь или девять баллов. И только тогда можно будет определить, соответствуют ли построенные дома уровню сейсмичности грунтов, на которых они стоят.
Есть распоряжение президента России проверить все дома. Путин распорядился так: если дом построен незаконно, но его конструкция соответствует сейсмичности – узаконьте его, потому что жильцы не виноваты. Если дом не соответствует сейсмичности, но его можно укрепить – укрепите и узаконьте. Если дом не соответствует сейсмичности и его невозможно укрепить – сносите, чтобы не было жертв. Тут необходимо будет найти способ компенсировать людям это жилье.
Микросейсморайонирование позволит не делать экспертизу по каждому отдельному дому. Состояние дома будет сверяться с картой сейсмичности.
– Сколько нужно на это времени?
– Для того чтобы провести микросейсморайонирование только в Махачкале, нужно три года. Но если объединить усилия, пригласив и другие лицензированные организации, сформировать 10-15 бригад, поделить Махачкалу между ними и работать по единой методике – можно завершить эти работы за год.
Миграция сейсмичности и «гуляющий» Каспий
– Принято считать, что строить здания выше девяти этажей в Махачкале нельзя. Но,выходит, это не совсем так: смотря в какой части города строить.
– Отчасти вы правы. По старой карте сейсморайонирования Махачкала имеет различные зоны. Шесть, семь, восемь, девять баллов. Конечно, в девятибалльной зоне строить высотное здание нежелательно. Но современная строительная индустрия позволяет и в девятибалльной зоне построить высотное здание, которое выдержит, если соблюсти конструктивные особенности. Это дорого, но вполне реально. Но на такой территории, как Дагестан, нужно серьезно относиться к самой конструкции здания. Каспий гуляет по уровню, значит, гуляют и напорные грунтовые воды, которые меняют свойства грунтов.
В последние десятилетия у нас наблюдается некое сейсмическое затишье. Каких-то серьезных землетрясений у нас нет. Проходят мелкие, мы их даже не замечаем. Может, и слава Богу, что они проходят, потому что это позволяет не скапливаться большой энергии – она потихоньку сбрасывается.
Но анализ исследований Института физики земли РАН и наши исследования показывают, что сейчас идет миграция сейсмичности с Анатолийской плиты в сторону Кавказа. Регистрируются сейсмические события в нашем направлении, это видно по карте.
Ожидается, что в 2030-2035 годах сейсмичность на нашей территории повысится, и количество землетрясений может увеличиться. Причем более сильных. Магнитуда будет зависеть от состава и свойства тектоники нашей территории. Вот к этому надо относиться серьезно.
Иногда мне говорят: ну хорошо, построили гостиницу «Ленинград», она же высотная, но стоит, все нормально, все в порядке. Дело в том, что гостиница «Ленинград» и площадь Ленина находятся на так называемом холме Анжи-арка, которая идет от Редукторного поселка через площадь, Маячную и вниз к церкви на Громова. При сейсмическом событии ощущение землетрясения в наскальных грунтах на 1-2 балла ниже, а на рыхлых – на 1-2 больше. Если произойдет сейсмическое событие в пять баллов, на площади вы почувствуете их как три, а где-нибудь в другой части города – как семь.
– В Махачкале появились целые кварталы по типу гетто, где дома могут стоять впритык друг к другу. Что будет происходить с ними в случае землетрясения? Даже если они построены хорошо, из качественных материалов.
– Если качество строительства было высоким и конструктивно здание подходило под сейсмичность данной территории – ничего страшного не будет. Амплитуда качаний этих домов будет не слишком высокой, вряд ли они будут сталкиваться.
Но там другая ситуация. Если два дома стоят впритык, представьте себе, что будет происходить при землетрясении. Люди выбегут, будет столпотворение. Само здание, может, сохранится, но какие-то навесные конструкции могут сорваться. И упасть это может на людей, потому что укрыться им будет негде.
Человеческий фактор на Тарки-Тау
– В марте этого года оползень на склоне Тарки-Тау создал угрозу для девяти жилых домов. Людей временно переселили. Есть мнение, что на склоне Тарки-Тау строить нельзя. Это правда или миф?
– Склоны гор сложно построены. Там переслаивание песчаников, глинистых, аллювиальных отложений. Деревья и кустарники своей корневой системой укрепляют этот склон. Часть воды поглощается ими, часть – проходит по гидрофильным песчаным пластам, уходит в глубину и разгружается в море. Это законы природы. Как только вы подрезаете склон, нарушается эта связка. Вода от осадков получает свободный выход. Слои глины и песка подвижны, и если туда попадет большое количество воды, часть глины может соскользнуть. Или в случае небольшого сейсмического события из-за уменьшившегося трения пласт может оторваться и сдвинуться.
Что мы и наблюдаем в Альбурикенте. За кожвендиспансером срезан огромный склон и построено несколько домов. Уже из-под фундаментов некоторых домов сочится вода. И в случае хорошего дождя они могут просто «поплыть». Или может сойти оползень, накрыв эти дома. Это очень опасно. Строить в этом месте категорически нельзя.
То же самое было и в поселке Тарки. Несколько лет назад там сошел оползень. Погибли женщина и маленький ребенок. Там подрезали склон, поставили бетонную стену. Ну и что? Бетон не удержит оползень. Это огромная энергия, которая сдавливает все.
Беспечность людей приводит к тому, что они теперь спрашивают: «А что нам делать?» А уже ничего не сделать. Обильные осадки или небольшое землетрясение могут привести к трагедии. Люди должны понимать, что живут на очень опасной территории. Что с ними делать? Я не знаю. Осуждать их я не имею права, но предупредить, что они живут в опасной зоне, мы должны.
Бэла Боярова
Читайте также Пи здесь не живет. Почему в Дагестане поднялись цены на недвижимость
