История не терпит сослагательного наклонения, но, пожалуй, именно сослагательное наклонение хочется применить, когда речь заходит о коррупции. Вот если бы не воровали, вот это было бы общество, вот тогда бы зажили. Памятник изворотливости людям, нашим землякам, которые нет-нет, да попадают в сводки новостей с пометкой «за взятку был привлечен к ответственности». Списки очень внушительный. Хотя, казалось бы, как в той советской комедии: «Еще боремся за звание дома с высокой культурой быта».
Из свежего – экс-замминистра образования и науки Дагестана задержали по делу о взятке. Ему инкриминируют, что с 2013 по 2023 год он получил взятку в размере 60 млн рублей от руководителя одной из коммерческих организаций. Взамен он оказывал содействие в заключении госконтрактов на ремонт и строительство объектов, находящихся под управлением министерства. Или вот еще: «Задержан житель Дагестана. Подозреваемый в марте передал через посредника взятки в сумме миллион и 550 тысяч рублей начальнику отдела по работе с заявителями «Дагтехкадастра».
Перечь тех, кто вошли в историю, точнее по-горлумовски в нее влез, можно продолжать очень долго. Глава Дагестана Сергей Меликов, на одном из своих совещаний сказал про таких: «Когда наши граждане, большую часть из которых нельзя назвать зажиточными, жертвуют собственные средства на оказание гуманитарной помощи, коррупционное злоупотребление расценивается уже не просто как правонарушение, а как крайнее проявление цинизма».
Коррупция – 2024. Статистика МВД Дагестана
«Молодежка» запросила у коллег из МВД Дагестана свежую статистику по преступлениям коррупционной направленности.
Выяснилось, что в результате проводимой работы сотрудниками правоохранительных органов за 10 месяцев текущего года выявлено 710 коррупционных преступлений, из которых 684 экономической направленности, в том числе 401 преступление, относящееся к категории тяжких и особо тяжких, в крупном и особо крупном размерах — 264.
При этом задокументировано 236 фактов взяточничества, в том числе: по ст. 290 УК РФ — 108, по ст. 291 УК РФ — 36, по ст. 291.1 УК РФ — 32, по ст. 291.2 УК РФ — 187, из них по тяжким и особо тяжким составам — 164, совершены в крупном и особо крупном размерах — 42.
Средний размер взятки по ст. 290 УК РФ (получение взятки) в Дагестане составляет 1,4 млн. рублей. Раскрыто 584 преступления коррупционной направленности.
Направлено в суд 535 уголовных дел. К уголовной ответственности привлечено 124 лица, в том числе осуждено судом — 114. Ущерб по оконченным уголовным делам коррупционной направленности составил 580,4 млн. рублей. Возмещено, в том числе с учетом наложенного ареста на имущество — 941,3 млн. рублей.
статистика ВС РФ
Суд, да дело…
Судебный департамент Верховного Суда РФ опубликовал статистику по делам коррупционной направленности за 2023 год (за 2024 год статистика еще не готова).
Согласно этим данным, за прошлый год за преступления коррупционной направленности вынесено 22 014 обвинительных приговоров по основным составам и в качестве допквалификации. Это на 7,3% больше чем в прошлом году. Это в целом по стране.
«Молодежка» отправила запрос в Верховный суд Дагестана для получения статистики дел коррупционной направленности в республике в 2024 году и ждет ответа.
При этом стоит отметить, что зачастую, по делам о взятках адвокаты обвиняемых пытаются добиться переквалификации обвинения на мошенничество. Представители дагестанской адвокатуры, с которыми поговорила «Молодежка», отмечают, что такая практика не нова и таким образом можно существенно скостить срок и не платить штрафы, которые могут исчисляться в миллионах.
Так, наказание за мошенничество в особо крупном размере предусмотрено лишение свободы на срок до 10 лет со штрафом в размере до одного миллиона рублей, тогда как за получение взятки в особо крупном размере — лишение свободы на срок от 8 до 15 лет со штрафом в размере до семидесятикратной суммы взятки или без такового и с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до пятнадцати лет или без такового.
К слову, самым популярным размером взятки (подкупа) в России остаются суммы в 10–50 тыс. рублей (данные – Верховный суд РФ). На втором месте оказались «услуги неимущественного характера». На третьем месте — взятки в размере от 1 тыс. до 10 тыс. руб., и только на четвертом и пятом — суммы от 150 тыс. и от 1 млн руб.
Традиционно самым распространенным коррупционным преступлением остается получение и реже — дача взятки.
Роль общественных институтов
Добрая слава лежит, а худая по свету бежит. Все это про коррупцию. Как не федеральном уровне, так и на региональном, свои способы бороться с коррупционными проявлениями.
К примеру, в 2022 году Владимир Путин подписал закон, позволяющий государству через суд взыскивать деньги чиновников с банковских счетов, если сумма поступления превышает официальный доход за последние три года, а законность получения средств не подтверждена. У регионов же свои способы борьбы. Помимо работы контролирующих органов есть превентивная работа, которая проводится каждым ведомством. Насколько она эффективна – это уже другой вопрос.
Например, Минтруд Дагестана с 15 ноября по 15 декабря текущего года проводит опрос населения по оценке деятельности проведенной министерством в рамках противодействия коррупции. Сложно сказать насколько опрос будет релевантным, но это тоже метод.
Иллюстрация: culture.ru
Посредством использования общественных институтов в части борьбы с коррупцией активно работает и Общественная палата Дагестана. Например, Шамиль Абдулгаджиев, член комиссии Общественной палаты Дагестана по вопросам строительства, архитектуры, ЖКХ и комфортной среды города отмечает, что Общественная палата уделяет большое внимание противодействию коррупции в рамках своих полномочий. Общественная палата Дагестана реагирует на обращения граждан на деятельность, в которой есть признаки коррупции и других правонарушений, в частности, в сфере незаконного строительства, энергоснабжения, торговли (например, размещения будок в общественных местах).
«Мы реагируем по факту нарушения, связываемся с ведомствами и службами, которые курируют данный вопрос, для последующего рассмотрения вопроса по существу. Каждый гражданин может обратиться в Общественную палату Дагестана, если у него есть сведения о проявлениях коррупционной составляющей в том или ином вопросе. Это можно сделать, обратившись с заявлением на имя председателя ОП РД Азизбека Черкесова, в бот-чат телеграмм-канала ОП РД, или позвонив по номеру телефона 78-08-41. Также можно обращаться непосредственно ко мне, Шамилю Абдулгаджиеву, я также готов реагировать на обращения коррупционной и не только направленности», — отметил общественник.
Регулярные совещания, направленные на противодействие коррупции проводит и Счетная палата Дагестана – последний раз в ноябре текущего года. К слову, начальник отдела правового и кадрового обеспечения Счетной палаты Алисултан Алимирзаев акцентировал внимание присутствующих на необходимости своевременного ежегодного представления достоверных и полных сведений о доходах госслужащих.
Напомним, что некоторые федеральные эксперты считают, что взятки — это «пережиток» в деле борьбы с коррупцией и на данный момент сейчас основной акцент делается на проверку деклараций чиновников.
Счетная палата любит счет
Кстати, о проверках Счетной Палаты Дагестана. В 2023 году ею был выполнен аудит в сфере закупок – проведены 28 контрольных мероприятий, в ходе которых проверкой охвачен 51 объект. Выявлено 1 201 нарушение и недостатки на общую сумму 813,9 млн рублей (из них 672,1 млн рублей по результатам плановых проверок и 141,8 млн рублей – по обращениям правоохранительных органов). В их числе, например, неправомерная централизация закупок – 229,5 млн рублей; нарушения условий реализации контрактов (договоров), в том числе сроков реализации, включая своевременность расчетов по контракту (договору) – 363,5 млн рублей.
Данные из отчета Счетной палаты Дагестана за 2023 год
К слову, «Молодежка» обратилась в комитет по государственным закупкам РД, с просьбой прокомментировать работу в области противодействия коррупции, количестве коррупционных преступлений в сфере госзакупок, ущерба от этих преступлений, наиболее часто встречающихся преступлений в 2024 году. В ответе на запрос, помимо прочего (полный текст документа имеется в редакции), содержалась следующая информация:
Преступлений коррупционной направленности в области госзакупок в Комитете не выявлено и ущерб не причинен. О таких преступлениях, совершенных в иных организациях и ведомствах, Комитет информацией не располагает.
Проведена оценка коррупционных рисков с заполнением всеми сотрудниками профильных отделов «Декларации о наличии или отсутствии личной заинтересованности и обязательстве о неразглашении конфиденциальной информации, не содержащих сведений, составляющих гостайну при осуществлении закупок товаров, работ, услуг».
В целях выявления клановости и дискриминации по национальному и религиозному признакам проведено анкетирование кадрового состава Комитета. Также проведена работа по обновлению анкетных данных государственных гражданских служащих Комитета. Информация своевременно размещена на сайте Комитета.
«Телефон доверия»: 67-02-12.
К слову, есть еще один телефон, который указан как телефон доверия для сообщения о нарушениях сотрудниками Счетной палаты Дагестана законодательства о противодействии коррупции: 67-55-65.
Тендеры, торги, аукционы. Взгляд изнутри.
Но, как вы, наверное, поняли, есть и другая сторона отчетности по факту проведения тендеров, торгов и аукционов, которая выходит за пределы статистики и официальных комментариев.
«Молодежка» поговорила с практикующим юристом, который «ведет» тендеры в Дагестане и знает эту кухню изнутри. По его мнению, основная проблема в этой сфере сейчас исходит от проверяющих органов, которые зачастую и провоцируют коррупционную составляющую в ходе тендеров.
Тендеры, кстати, – это обобщенное название всего того, что происходит. Есть процедура конкурса, аукционы, котировки, прямые договора.
«Сейчас с проверками приезжают не менее 8 контрольных органов… а вообще кого только не бывает… все приезжают. Даже если ничего не найдут существенного, деньги на обратный путь, так сказать, на бензин нужны ведь… Мы сейчас утрируем, конечно, но суть передана верно», — утверждает юрист.
— Как усложнился так называемый 44-ый ФЗ (Федеральный закон «О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд» от 05.04.2013 N 44-ФЗ) в разрезе последних, скажем, 5 лет?
— Сейчас практически все делается в ЕИСе – единой информационной системе в сфере закупок. Ее модернизировали и обновили, вся работа – законтрактование, приемка, даже платежи – все проводится в ЕИС.
Единение всех этих функций на одной платформе – это, конечно, осложнило для заказчика работу, но в целом, это очень хорошо сказывается, потому что нет бумажной волокиты. Кроме того, когда это все на одной платформе проходит, в рамках 44-го ФЗ, то все шаги строго зарегламентированы – у тебя есть один рабочий день, три, пять, десять рабочих дней на тут или иную процедуру… Когда на бумаге все происходило – можно было написать любую дату, чтобы себя обезопасить, а теперь, на платформе, задним число ничего не сделаешь.
— Вы слышали эту историю про концессию на парковки, которую проводит администрация города? Пока на конкурс подалась только одна компания, которая кстати, была зарегистрирована в этом году и не имеет опыта в этой сфере… Вот такая история. В таких случаях может ли вообще компания, администрация города, или обобщенно – заказчик, в одностороннем порядке отказаться от конкурса в виду того, что там всего один участник и он кажется сомнительным?
— Давайте я сначала де-юре скажу, а потом де-факто. Де-юре заказчик, муниципалитет или заказчик, который объявляет вот такую конкурсную процедуру, он должен выставить определенные критерии – поставщик-претендент должен иметь определенный опыт работы в такой-то сфере, с определенным штатом сотрудников, на счету должны быть определенные средства, транспорт в установленном количестве. В общем, заказчик, или в нашем случае муниципалитет, может предъявлять такие требования.
Теперь де-факто: почему они не выставили такие требования? Потому что, кроме этого поставщика туда никто не подаст свою заявку. Даже если кто-то другой туда подаст – ему скажут «но-но-но, ты что?!». Такие вопросы, как правило, бывают порешенными. Даже если кто-то со стороны выиграет, ему тут работать не дадут. На практике это вот так происходит. Общественники подняли этот вопрос: идет сомнительная компания на конкурс. Но сомнительная она только для общественников и горожан, а для других – он, контрагент, не сомнителен, а свой, к примеру, парень. Там, где серьезные суммы крутятся – решается именно так.
В мелких закупках, к слову, ситуация сейчас очень улучшилась, потому что там заказчика объявляют, поставку производят, и в целом претензий к тебе никаких нет.
— Но там ведь и не так такой маржи, как в крупных поставках? Нет стимула, чтобы они «рубилились» за эти мелкие закупки…
— Тоже верно.
— Поэтому там все попроще, и более… честно.
— А бывают т.н. специфичные поставки, услуги по которым может оказать только узкий круг определенных компаний – к ним тоже претензий, как правило, не бывает.
— Из всех видов тендеров, в которые входят конкурсы, аукционы, и некоторые другие, какая система самая несовершенная, где может в большей степени проявляться коррупционная составляющая?
Иллюстрация: artstart.ru
— Конкурс. Этот вид с одной стороны и самый классный, а с другой стороны у заказчика больше «вариантов». Объясню причину: в аукционах и котировках имеет значение только предложенная претендентом цена. Кто наименьшую цену предложил, тот и выиграл. В конкурсе, как в случае тех же самых парковок, заказчик имеет право предъявлять к претендентам требования не стоимостного характера. У него должен быть штат сотрудников, финансовое обеспечение, опыт работы, под которым подразумевается заключенные и исполненные контракты без штрафов. В аукционах (внесли изменения) тоже могут быть определенные требования предъявлены к претендентам, но в целом это происходит именно в конкурсах. Которые, как раз-таки, объявляются на большие суммы – строительная, дорожная сфера… От 5 млн рублей и выше – бывают конкурсы. На все что меньше – аукционы. На практике это, как правило, так. Котировки объявляют, когда тебе нужно что-то быстро и недорого. Там тоже, самое важное – это цена. Выигрывает тот, кто предложит меньшую цену – твой бэкграунд не имеет значения. А в конкурсах твой бэкграунд значение имеет, и этим пользуются заказчики и поставщики. Если у тебя есть серьезная компания, ты можешь обратиться к заказчику и попросить выставить сложные критерии, которым соответствует только его компания, или ограниченный круг компаний, который может состоять иногда из одной-двух организаций. А эти ребята потом уже между собой договариваются: «это моё, не лезь, пожалуйста, оставь мне». Есть рынки, которые поделены между крупными компаниями.
— Это же и есть коррупционная составляющая своего рода?
— Нет, это уже картельный сговор. Но тут есть такой момент: большие компании договариваются только между собой, но туда, на торги, может заявиться кто угодно. Например, когда заказывают технику, а это большой рынок, на торги и конкурсы могут «залезть» ИПешки.
— Может ли заказчик в одностороннем порядке отказаться от заключения договора после проведения, скажем, конкурса?
— В одностороннем порядке заказчик не может отказаться от победителя конкурса даже если эта компания только одна подала свою заявку. Были выставлены требования и согласно этим требованиям эта компания выиграла. Понравилась компания заказчику или нет – это уже его проблемы. Договор обязан заключить как заказчик, так и поставщик. К слову, если поставщик не заключил договор, уклонился от этого, его добавят в реестр недобросовестных поставщиков и запретят участвовать в тендерах на 2 года.
Расторгать контакт можно только после того, как он был заключен – за его неисполнение, нарушение условий контракта и т.д.
— То есть многое, если не почти все зависит в этом плане от самого заказчика, то как он пропишет ТЗ при конкурсе.
— Нет. ТЗ – это техздание, когда описывают предмет поставки, услуги, работы. А то что прописывает заказчик – это критерии, по которым он будет оценивать претендентов. Эти критерии тоже зарегламентированы, то есть заказчик не может прописать, чтобы, к примеру, все машины у поставщика были красного цвета.
Все эти критерии подробно прописаны в 44-фз.
Для понимания, 44-фз – это закон, прописывающий трату бюджетных средств. Он используется чаще – у нас ведь дотационная республика и все идет через бюджет. То есть, для понимания, речь о тех случаях, когда организация заказывает товары или услугу за бюджетные средства.
Если же заказчик заработал деньги и распоряжается собственными средствами, то он делает это объявляя закупки по 223-му ФЗ (Федеральный закон «О закупках товаров, работ, услуг отдельными видами юридических лиц» от 18.07.2011 N 223-ФЗ).
Этот закон еще называют «рамочным», так как он прописан очень поверхностно. Самое главное в нем, это чтобы у учреждения было свое Положение, и они согласно этому Положению объявляли закупки. То есть, организации у которых есть собственные доходы, по сути в этих положениях прописывают свои собственные правила проведения торгов. Когда приходит проверка, она просит у них: «так ребята, покажите свое положение».
Если обобщать все сказанное выше, то сейчас все проблемы идут от проверяющих органов. Это стереотип, что все заказчики сидят и что-то мутят. На моей практике это встречается все реже и реже.
Смерть древнего чудовища
«Когда вы видите, что торговля ведется не по согласию, а по принуждению, когда для того, чтобы производить, вы должны получать разрешение от тех людей, кто ничего не производит, когда деньги уплывают к дельцам не за товары, а за преимущества, когда вы видите, что люди становятся богаче за взятку или по протекции, а не за работу, и ваши законы защищают не вас от них, а их — от вас, когда коррупция приносит доход, а честность становится самопожертвованием, знайте, что ваше общество обречено», – писала Айн Рэнд в своем нашумевшем романе «Атлант расправил плечи». Мы тут даже не будем выяснять кто такой Джон Голт, но как бороться с коррупционером попытаться стоит.
Ведь борьба с коррупцией – это по большому счету сейсмограф общественных потрясений. Как правило, к сожалению, эти потрясения ограничиваются социальными сетями, и взрывной волной, которая долетает до широкого круга лиц, который обрамляет коррупционера. Недавний пример можно назвать характерным.
К примеру, Счётной палатой Дагестана в сентябре текущего года была проведена проверка использования администрацией Кайтагского района бюджетных средств в 2023 году. Было выявлены нарушения на 445 млн 100 тысяч рублей.
Сколько еще муниципалитетов, где не все согласно закону?
«Важно на ранних этапах выявлять личную заинтересованность тех, кто недобросовестно распоряжается финансами, исключить конфликты интересов. Работа по очищению власти будет продолжаться», – отмечал также Меликов в одном из своих выступлений.
Он считает, что с коррупцией надо бороться комплексно, недостаточно удалить одного зарвавшегося чиновника, надо пройтись по всей вертикали его работы.
Конечно, борьба с коррупцией, как с многоголовой гидрой, дело постоянное и непрекращающееся. В древнем Риме законодатели вводили сумптуарные законы (leges sumptuariae), то есть законы против чрезмерной роскоши. Такими законодательными нормами регламентировалась использование предметов роскоши, а также вводились специальные налоги на них. Китайцы, вполне себе современные, имеют одно из самых суровых законодательств насчет коррупционеров – они караются смертной казнью. Но даже там этот недуг общества побороть не удалось. В Поднебесной есть поговорка: «Большие мошенники выступают с докладами о борьбе с коррупцией, средние производят ревизии, а мелкие попадают в тюрьму». Иногда, к сожалению, это так. Но от осознания этого не стоит опускать руки. В конце концов, каждая срубленная голова приближает нас к смерти древнего чудовища.
Тимур Магомаев
